Валентин Егоров - Марк Ганеев - Маг Нашего Времени

В Киеве мы простояли всего пять минут.

Веселой толпой высыпали на перрон киевского вокзала, стояли и любовались крышами каких-то зданий, которые только и можно было увидеть с перрона. Бортпроводница нашего вагона настолько испереживалась из-за нас, что никому из нас, мальчишек и девчонок, не позволяла на шаг отойти от тамбура ее вагона. Сама она стояла на площадке тамбура, постоянно нас пересчитывая. Причем, она настолько волновалась, что постоянно ошибалась в счете, каждый раз начиная его заново.

Директор Гельфанд и Алла Николаевна не причитали, не ахали, а каждый из них отошел на десять шагов в разные стороны от тамбура вагона. Там они стояли и внимательно наблюдали за тем, чтобы мы все толпились у этого тамбура, не переходили бы границу выделенной нам зоны.

На следующее утро нас разбудили за час до прибытия поезда в Ужгород. Алла Николаевна обошла всех ребят и девчат, наблюдая за тем, как мы собирали свою рюкзаки, а постельное белье сдавали бортпроводнице. Затем она у каждого из нас проверила, как упакован рюкзак, как его лямки лежат на наших плечах. За десять минут до остановки поезда мы все выстроились в проходе вагона, готовые живой очередью его покинуть. Впереди нашей колонны стоял Гельфанд, колонну замыкала Алла Николаевна. Когда поезд, наконец-то, остановился, наша колонна тронулась в путь. Мы сошли на перрон, организованной колонной прошли ужгородский вокзал, чтобы на привокзальной площади также организованно сесть в автобус, который должен был нашу группу доставить в Мукачево. В автобусе мы впервые позавтракали сухим пайком, мне этот завтрак очень понравилось.

В Мукачево мы приехали, когда уже совсем стемнело. Автобус довез нас до местной школы, где для ночевки нам выделили целый класс, который располагался на первом этаже двухэтажного здания мукачевской школы. Расположение комнаты отдыха на первом этаже стала первой и последней ошибкой в деле организации похода, совершенной нашими руководителями. После нормального ужина, который был заранее приготовлен школьной столовой, мы отправились на ночлег в отведенный для этих целей школьный класс. Алла Николаевна прошлась между нами, проверяя, как мы все устроились на своих временных лежанках.

Затем она пожелала нам спокойной ночи, выключила свет в классе, тихо прикрыла за собой его дверь. Алла Николаевна слишком уж поверила нашим усталым лицам, она хорошо слышала, как некоторые из нас громко зевали, говорили об усталости и желании, поскорей бы головой коснуться подушки, крепко заснуть. Как только за Аллой Николаевной закрылась дверь, то в классе тут же начались перешептывания. Мы начали обмениваться мнениями в отношении своего первого дня похода. Тут же выяснилось, что ни один мальчишка, ни одна девчонка нашего турколлектива из-за своего волнения не хотел спать. Наоборот нам всем хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на эту Украину, о которой мы много слышали, много читали, но никто из нас, учеников школы № 188 города Москвы, пока еще никогда не бывал.

В этом месте мне следует вам еще раз повторить, что основной коллектив этой тургруппы набирался из учеников и учениц девятых классов нашей школы, которые перешли в десятый класс. Я же случайно или волей судьбы присоединился к этому турколлективу в самую последнюю минуту. Разумеется, я был знаком с ребятами и девчонками из старшего класса, но говорить о своем близком с ними знакомстве или о приятельских отношениях было нельзя. В советских школах старшеклассники никогда не поддерживали дружеских отношений с учениками младших классов. Все мои друзья и приятели учились в моем 8 "А", а теперь в 9 "А" классе, ребятам и девчонкам из 9 "В", теперь 10 "В" класса я был нечто вроде родственника седьмой воды на киселе, не более того! Поэтому лежал на своей лежанки и внимательно прислушивался к тому, о чем переговаривались и о чем договариваются мои будущие друзья и приятели.

Одним словом, этих мальчишек и девчонок тянуло на поиски серьезных приключений!

По их мнению, человек не должен жить спокойно, не обращать внимания на то, что вокруг него происходят такие интересные дела. Он должен быть любопытным, вторгаться в дела других людей, вести активный образ жизни. Я уже не помню, кто именно был этим парнем, который вдруг поднялся на ноги, подошел к окну, щелкнул его шпингалетом. Через секунду по классу распространился запах предстоящих приключений, отчего у многих попросту закружилась голова. Спокойно дышать таким запахом, лежа на топчане, не было никаких возможностей. Вскоре все мальчишки и девчонки были уже во дворе школы, мы бродили по школьному двору, внимательно его осматривая каждый его уголок. Этот двор мало чем отличался от московского школьного двора, разве что школьный туалет находился в дальнем его углу и имел не столь презентабельный вид, как, скажем, наш туалет на третьем этаже здания школы. К тому же нас уже потянуло на то, чтобы, перейти Рубикон, чтобы, покинув этот школьный двор, немного прогуляться по городским улицам, ближе познакомиться с этим небольшим украинским городком Мукачево.

Я никогда не забуду этой толпы из тридцати московских мальчишек, на которых были одни трусы, и девчонок в легких платьицах. Эта веселая толпа москвичей бродила по ночному провинциальному городу Украины. Я честно признаюсь, что в тот вечер никакой магии не пользовался, не создавал дополнительных условий для той нашей ночной прогулки.

Все в этом украинском городке происходило именно так, как и должно было происходить!

Мы поздно ночью бродили по пустынным, освещенным редкими фонарными столбами улицам этого городка, так и не встретив ни единого его жителя, настоящего украинца. Всю ночь напролет мы наслаждались осмотром городских достопримечательностей, — старой католической церкви, рыцарского замка XV века, белого дома и просто домов жителей этого городка. К большому нашему сожалению, все эти достопримечательности были закрыты на ночь, но мы довольствовались осмотром их фасадов. Мы особо не хулиганили, гуляя по этому городку. Громко не кричали, стараясь не разбудить или побеспокоить жителей Мукачево, не пели песен и не водили хороводов. Могу только сказать, что в ту ночь нам было очень хорошо, весело.

Когда же мы вернулись в школу, то в нашем классе горел свет и, понурив головы, на стульях сидели Гельфанд и Алла Николаевна. По выражению их лиц мы поняли, как они сильно переживали из-за нашего отсутствия, они явно чего-то боялись! Увидев, что мы все до единого вернулись обратно, что с нами ничего не случилось, они сразу успокоились, а Гельфанд тут же попросил нашего внимания.

Он сказал, обращаясь ко всем нам:

— Ребята, извините меня и Аллу Николаевну за то, что мы уж слишком строго к вам относились. Мы были не совсем правы, запрещая вам что-либо самостоятельно делать. Принимали вас за совсем маленьких детей, постоянно нуждающихся в пригляде! Но я вас очень прошу об одном, если можно, то все-таки предупреждайте нас о своих таких внезапных решениях, как о сегодняшней ночной прогулке по городу!