Янтарина Танжеринова - Драконий день (СИ)

— Фирниор, если вы ещё раз когда-нибудь посмеете помешать работающему магу, я вас прибью! Собственными руками! Проклятье, ну надо же додуматься соваться под руку в такой момент, что за щенячья привычка! Ни-ког-да — слышите меня — никогда! Не пытайтесь! Меня! Спасать! У меня защита и возможности, какие вам не снились, а ваше идиотское вмешательство могло дорого обойтись всему королевству, если уж на то пошло! Я понятно объяснила?..

— Более чем, — тихо, напряжённо ответил он. На скулах у него горел румянец, многострадальная нижняя губа опять кровоточила. — Я… приношу свои искренние извинения, мэора Айнура, за… глупое и щенячье вмешательство, и…

— Молчать, — ласково и проникновенно посоветовала Айриэ, и он благоразумно внял. — Я ценю прекрасные порывы, поверьте… теоретически, но если они мешают делу, то порывы эти — идиотские, хотите вы того или нет. А извиняться сквозь зубы не надо, не насилуйте себя. Мне от ваших извинений ни жарко, ни холодно.

Он упрямо сдвинул брови и по привычке залез в волосы растопыренными пальцами левой руки. Совсем не аристократическая привычка, но смотрелась довольно мило и естественно.

— До чего же с вами… непросто, Айнура, — вздохнул он. — Я честно пытаюсь извиниться. Я не знал… то есть, не подумал, что у мага вашего уровня есть защита. И что мешать вам строить заклинание нельзя. В общем, я всё осознал, простите, больше не повторится. Я… просто сильно испугался… за вас.

Последнюю фразу он произнёс совсем тихо, но прозвучало так искренне, что ругаться на него совершенно расхотелось. Тем более что ничего непоправимого не произошло. А вдобавок ко всему Айриэ начало потряхивать от слабости — организм наконец осознал, что силы из него выпили порядочно. Мирниаса, к примеру, с его невеликим резервом, проклятый артефакт осушил бы до дна, Айриэ же просто ощущала сильнейшую слабость.

Фирниор заботливо помог ей подняться на ноги и почти дотащил до кресла. Айриэ мешком свалилась на светло-кремовую обивку и блаженно откинулась на удобную спинку. Сил хватило, чтобы проверить вино на яды, после чего она попросила Фирниора подать ей бутылку. Недопитым вином в бокале она побрезговала. Допивать после чёрного мага… гадость какая. Руки у неё, смешно сказать, тряслись от слабости, и юноша терпеливо помогал удерживать бутылку у губ, пока Айриэ подкрепляла силы. Выпив половину того, что оставалось в бутылке, Айриэ щедрым жестом поделилась со спутниками:

— Допивайте, мальчики.

Мирниас добрался до второго кресла и уселся, пренебрежительно скинув чужую куртку на пол. Фирниор пристроился на подлокотнике кресла магессы и, сделав несколько глотков из горлышка, передал бутылку приятелю.

— И что это было, мэора? — вопросил Мирниас, прикончив вино и отправляя пустую бутылку туда, где уже валялась куртка.

— Очередное покушение на короля, которое чудом удалось предотвратить, — устало ответила Айриэ и прикрыла глаза. — Но на вашем месте, молодые люди, я бы постаралась об этом забыть как можно скорее.

— Я-то что, могу и забыть, мне не трудно, — покладисто согласился артефактор. — Не интересуюсь политикой. А Фирио как быть прикажете? Он-то против короля не злоумышлял, но люди, с которыми он связан кровными узами…

Раздавшийся рядом прерывистый вздох и напряжённое: «Перестань, Мирниас…» — вынудили магессу приоткрыть один глаз и сказать почти сочувственно:

— Я понимаю, что родственные чувства — это святое, но я бы на вашем месте не стала сильно переживать о судьбе людей, которые так легко вами пожертвовали.

— Вам-то откуда знать, легко или не очень? — жёстко усмехнулся Фирниор.

— Да хоть бы и с рыданиями, но ведь пожертвовали, — пожала плечами Айриэ. — Вдобавок я лично разговаривала с его светлостью, и у меня отнюдь не сложилось впечатления, что он опасается за вашу жизнь. А ведь он, между прочим, сам отправил вас… дракону в пасть.

— Хорошо, что дракон оказался так благороден и добр, — совершенно серьёзно ответил Фирниор и вновь поцеловал ей руку.

— Вот только не надо приписывать мне несуществующих достоинств, — досадливо поморщилась магесса и прикрыла глаз, мечтая поспать хоть немного. От слабости в сон клонило неудержимо.

— Несуществующих — ни в коем случае. Только настоящие. — По голосу было понятно, что он наконец улыбается.

— Вы лучше подумайте об истинном отношении к вам герцога и его сына, — проворчала она.

— Знали бы вы, Айнура, сколько я за эти последние дни передумал… — Его голос опять звучал тоскливо и очень устало. — Они мои родные, я их люблю, но если они… сделали то, что сделали, то честь требует от меня выступить против них. Точнее, за короля. Я дворянин, мои предки клялись юнгиродским королям в верности. Ради моих предков и их чести я должен помочь покарать их потомков, забывших о клятвах. Не скажу, что смогу в решительный момент поднять оружие…

— Вам не придётся, обещаю, — прервала его Айриэ. — Вы уже помогали мне, король это учтёт и…

— Не хватало ещё награду получить! — Его будто пружиной подбросило с подлокотника.

Пришлось всё-таки открывать глаза, посему Айриэ заявила с изрядным недовольством:

— О награде речь не идёт, разумеется. Только о том, что король оценит участие каждого по заслугам. А пока вы оба дайте мне слово, что, выйдя на поверхность, не попытаетесь ничего предпринимать против Файханасов. До завтрашнего полудня, скажем, потом уже неважно.

— А как же… — начал было Мирниас.

— Никак! — отрезала Айриэ. — Это дело Драконьего Ордена и моё лично. Ваше возможное вмешательство мне сильно помешает, понимаете? Потому и прошу как разумных людей.

— Хорошо, Айнура, я даю слово. Я вам доверяю, — твёрдо сказал Фирниор. — Но если нужно, располагайте мною, не надо меня щадить. Я выдержу.

Мирниасу ничего не оставалось, как последовать его примеру, но, надо сказать, он особо и не сопротивлялся.

— Выйдем на поверхность, отправимся праздновать. Я позабочусь, чтобы нас не узнали. В конце концов, почтить осень просто необходимо, чтобы она была к нам добра, — усмехнулась магесса. — Так, а теперь помогите-ка мне перебраться на диван, Фирниор! Благодарю вас. Разбудите меня часа через три, договорились? Восстановлю резерв, поем, тогда уже пойдём. Надеюсь, больше сюрпризов мы не встретим. Сдаётся мне, это был основной, ради чёрного голубка всё и задумывалось… Силы в него было вложено очень много.

— Мэора Айнура, вы хотите сказать, из-за этого поганого голубка умерли все жертвы чёрного мага?.. — с дрожью в голосе спросил молодой маг. — Но это же…

— Мерзость это редкостная, как и всё, что имеет отношение к Запретной магии… Мерзость, Мирниас. Меня только одно радует: магу точно сейчас намного хуже, чем мне, и прийти сюда с проверкой он не в состоянии. Его расчудесный артефакт хлебнул моей силы, но ещё больше — энергии своего создателя.