Янтарина Танжеринова - Драконий день (СИ)

Айриэ не отозвалась, пусть думает что хочет. Тианориннир некоторое время наблюдал, потом спросил:

— А зачем тебе, Айнура? Ведь, если я правильно понимаю, тебя никто не нанимал сделать это? И никто не узнает, что ты избавила деревню от неприятностей? Даже спасибо не скажет?

— Ну и что? — рассеянно спросила Айриэ. — Я буду знать. Мне достаточно, собственно.

Полуэльф тихонько хмыкнул, потом встал сзади и осторожно обхватил её талию.

— Я не мешаю?

— Нет, — почти не слушая его, отмахнулась магесса, ибо ураганный ветер наконец достиг Кайдараха.

Весь вечер и полночи в вышине грозно завывал ветер, ливень то утихал, то принимался вновь, барабаня по прикрытым ставнями окнам. Ветер почувствовалпросьбу Айриэннис и прошёл выше, почти не задев постройки и деревья и лишь жёстко погладив их для острастки. Изредка выныривая из сна, Айриэ слышала шелест дождя, а под утро и он затих.

Разбудили Айриэ невыносимо рано, ещё и восьми, кажется, не было. В дверь забарабанили, и послышался встревоженный голос Тайры, зовущий магессу. Та недовольно откликнулась, и Тайра просунула голову в комнату:

— Мэора Айнура, там вас срочно спрашивают!

— Кто? — злобно поинтересовалась магесса, ненавидевшая, когда её будили, да ещё такую рань.

— Гвардеец его светлости, говорит, что от капитана Паурена — срочно, мол.

— Тьфу на него! Ладно, пусть поднимается и ждёт в коридоре, позову.

Тоже проснувшийся полуэльф протяжно зевнул и деликатно спросил:

— Айнура, мне уйти?

— Оставайся, если хочешь, какие тут могут быть тайны? — Хмурая, толком не проснувшаяся магесса принялась одеваться, потом подошла к рукомойнику и поплескала в лицо холодной водой. Помогло, бодрости заметно прибавилось.

Дождавшись, пока Тианор натянет штаны, открыла дверь и позвала:

— Заходите, любезный!

Гвардеец — усатый, плотненький и начинающий лысеть, поспешно вошёл и вытянулся перед магессой:

— Мэора Айнура, капитан Паурен просил вас оказать любезность и как можно скорее прибыть на мельницу!

— И к чему сия спешка?

— Мельничиха найдена мёртвой нынче на рассвете. В леске на том берегу. Говорят, нечисть её задрала!

— Корррявое Равновесие!.. — рявкнула Айриэ, слыша, как рядом ошеломлённо выругался Тианор, помянув мохнатые орочьи задницы.

На улице было хмуро, сыро, грязно и непривычно зябко, после недавней-то жары. Жирные тёмные тучи набухли, кажется, над самой землёй, сливаясь с висевшей в воздухе серой хмарью. Дождь периодически принимался моросить, будто его ночью мало вылилось. Айриэ благоразумно надела зачарованную от промокания кожаную куртку и надвинула капюшон на самый лоб. Увязавшийся с ней Тианориннир тихонько шмыгал озябшим, покрасневшим носом, нахохлившись в седле и пряча руки под плащом, одолженным у Гриллода.

Мрачный Паурен обнаружился возле мельницы. Там же толпилась кучка взбудораженных деревенских жителей, чьих ушей уже успела достигнуть сенсационная новость. Эдак скоро сюда весь Кайдарах сбежится! Капитан, впрочем, благоразумно поставил двоих гвардейцев у переправы на тот берег — отгонять любопытных. Пока ещё они до большого моста через реку доберутся и в обход через лес пойдут, да и погода не особенно располагает. Хотя бы половина назад повернёт. К тому же, вполне может быть, что капитан и там выставил охрану.

— Мэора Айнура, здравствуйте! Очень признателен за то, что вы сочли возможным уважить мою просьбу. Кажется, это опять ваш неизвестный маг.

— Маг как раз ваш, местный, — вежливо возразила Айриэ. — Впрочем, неважно. Что случилось? Жена мельника действительно мертва?

— Мертвее не бывает, — буркнул Паурен. — Нечисть её сильно когтями порвала, но лицо почти не тронуто. И венок проклятый рядом валяется, так его разэтак!.. Белые цветы с зеленцой и… гнилые какие-то.

Видно было, что ему нестерпимо хочется выругаться похлеще, но из уважения к магессе он молча давился злостью и даже, пожалуй, некоторой растерянностью.

— Работник мельника сегодня в замок примчался примерно через час после того, как рассвело. Его светлость, впрочем, был уже на ногах, он вообще спит мало, и выслушал рассказ лично. Потом приказал мне с отрядом гвардейцев ехать к мельнице — всё осмотреть и после просить вас приехать, если подтвердится, что там маг душегубствовал, а не обычный бандит. Герцог подумал, что вы должны это видеть, раз уж этого мага ловите. Хотя за мэором Мирниасом тоже послали, на всякий случай.

— Его ждёт незабываемое зрелище… Ладно, показывайте. Где она? Ваш гвардеец сказал, что в лесу за мельницей.

— Да, мэора, прошу вас. А вы, мэор Тианориннир, что же, с нами желаете? Ну, если вам так угодно… — Едва заметно пожав плечами в ответ на причуду менестреля, капитан предупредил обоих: — Выглядит там всё… страшновато. Порвали её сильно.

— Не переживайте, рингир, я — боевой маг, и не такое видеть доводилось.

Они перебрались на тот берег и двинулись в уже знакомый Айриэ лесок. Капитан действительно догадался оцепить место, где нашли тело. Гвардейцы его светлости отгоняли прочь всех любопытных, чтобы уберечь следы.

— Хотя следов тех осталось… — скривился Паурен досадливо. — Её, похоже, ещё перед бурей убили или во время, не знаю уж, мэора. Может, вы своей магией больше увидите. Мельник говорит, она вчера днём в лес пошла, травы какие-то собирать. Буря же внезапно налетела, она могла не успеть вернуться, если ушла далеко. Собственно, мельник так и подумал, что она в лесу укрылась. Там вроде шалаш травницы имеется, насколько я понял. А встревожился Нэйс потом, когда она и вечером не вернулась. В ненастье искать смысла не было, он ночь дома промаялся, а едва начало светать, отправился с двумя работниками в лес. Ну и нашли… Оно всё неподалёку случилось. Да и мы уже на месте, мэора. Вон там следы, видите? Это мельник и работники, а вот здесь я и мои люди ходили, чтобы не затоптать.

Миновав расставленную в лесу цепочку молчаливых гвардейцев, вытянувшихся при виде командира, они дошли до места, где лежала бедная мельничиха. Зрелище действительно было не из самых приятных. Айриэ вспомнила, какие громадные когти были у твари, если тут, разумеется, поработала она. А работала усердно, с-сволочь. Не тот фарш, конечно, что остался от хряка, но рвали молодую женщину безжалостно, от горла до паха. Крови, наверное, было много, но ливень смыл большую часть, на обрывках одежды и на земле вокруг остались только расплывчатые бурые пятна. В широко распахнутых глазах Зари застыло выражение ужаса и боли, на левой щеке виднелась длинная рваная рана, будто нарочно прочерченная когтем. Рядом с телом лежал веночек невесты. Зачем он их оставляет? Из тщеславия, что ли? Этакая своеобразная подпись, лёгкая форма безумия?..