Янтарина Танжеринова - Драконий день (СИ)

Менестреля передёрнуло, он вскочил и плеснул себе вина в кубок, жестом предложив Айриэ, но та отказалась.

— Зачем было тело таскать туда-сюда, Айни? Я почти уверен, что ты права, и убитую в лес перенесли. Для чего?

— Просто магу было удобнее всё проделать у себя. Там, где он втайне занимается чёрной магией. Ему же не просто убийство требовалось и не банальная кормёжка твари, хотя она свою долю крови получила, можно не сомневаться.

— А что требовалось? Ритуал?

— Наверняка. Накопители магии заполнить, например. Силы копит… для визита в столицу.

— Вот же мразь… Послушай, Айнура, откровенно не понимаю, зачем герцогу это потребовалось. Он и так был вторым лицом в королевстве. Король его очень любит и доверяет, зачем ему заговор?..

— Разве ты не слышал, что в последнее время их отношения несколько омрачились? Герцог охладел к Кайниру, да и король уже несколько лет не гостит в Файханас-Маноре…

— Мне казалось, охлаждение отношений — всего лишь слухи. Впрочем, я при дворе не бываю, происхождением не вышел. В конце концов, моя мать была простолюдинкой.

— Кайнир гораздо разумнее своего отца, это тот отличался любовью к чистоте крови, — между делом заметила магесса. — Однако я тоже при дворе не бываю, не мне судить. А о мотивах герцога нужно спрашивать самого герцога.

— Интересно, каковы мотивы его решения насчёт патрулирования гвардейцами деревни? Мне показалось или его светлость действительно встревожен… излишней кровожадностью твари? Или это просто действия, которых его подданные вправе ожидать от своего господина?

— Герцог не желает недовольства подданных, это несомненно. Если он не предпримет никаких действий по их защите, это вдобавок будет выглядеть подозрительным. Но мне тоже представляется, что «развлечения» чёрного мага ему сильно не по вкусу. Рольнир Файханас до сих пор, насколько мне известно, старался избегать грязных методов.

— Затевая переворот, чистеньким остаться затруднительно, — резонно заметил менестрель.

— Видимо, этот вопрос перестал иметь для него первостепенную важность. Он больше не боится запачкаться. — Айриэ в задумчивости провела кончиками пальцев по левой щеке. Знать бы причины, толкнувшие герцога на измену королю, было бы гораздо проще. Но видимых причин как раз не имелось, а о скрытых его светлость, само собой разумеется, не распространялся.

— Айнура, что ты теперь планируешь делать?

— Ждать, — пожала она плечами.

— Чего? Следующей жертвы? — Менестрель глянул несколько недовольно.

— А у тебя есть предложения получше? — вздёрнула левую бровь магесса.

Тианориннир длинно вздохнул.

— Прости, Айни, я понимаю, что сейчас ничего сделать не получится, но как же бесит это чувство беспомощности! Нам навязывают это ожидание чьей-то смерти. Неужели ваш Орден не припас каких-нибудь тайных заклинаний, которые помогут выследить мерзавца? Про вас такое рассказывают… мол, ваша магия чуть ли не от самих драконов пошла…

— Тин, заклинания школы драконьей магии в Ордене известны и хранятся в строжайшей тайне. Драконы ушли из Акротоса, потому что мир не в состоянии был выдерживать их заклинания. Магическая оболочка истончилась, силовые нити перепутались и рвались от драконьих чар. Кое-что Орден применяет, но очень осторожно и при определённых условиях, понимаешь?

— До чего же теперь в Кайдарахе неуютно стало, — поёжился менестрель. — Честно говоря, едешь по улице и опасаешься, что на тебя эта страхолюдина набросится. Я, конечно, не беременная дама, но в качестве пищи этому, как его, хогрошу любой годится, если я тебя правильно понял. Знаешь, Айнура, мне здорово не по себе. Я бы не побоялся сразиться с обычным зверем, но если эту тварь можно убить только магическим оружием, расклад получается невесёлый.

— Тианор, во-первых, не езди по деревне ночами. А во-вторых, сходи к кузнецу, закажи хоть пяток серебряных болтов и обзаведись арбалетом, — спокойно посоветовала Айриэ.

— Я ведь в таверне через день пою — как, по-твоему, я смогу избежать позднего возвращения? — криво усмехнулся полуэльф. — Ночевать мне, что ли, у папаши Брэддора? Это уже откровенной трусостью смотрится, не находишь? Я всё-таки не такой паникёр. А за совет насчёт арбалета спасибо, воспользуюсь. Амулетик какой-нибудь защитный не подаришь случайно? Ты же маг…

— Извини, амулеты — не моё дело, к артефактору сходи.

— Только не к Мирниасу, не доверяю я ему.

— Тианор, прости, если лезу не в своё дело, но разве твои эльфийские родственники не обеспечили тебя хорошим защитным амулетом? — осторожно поинтересовалась магесса. Она уже заметила, что к своей эльфийской половине крови менестрель относился настороженно и даже, кажется, с некоторой неприязнью.

Менестрель заметно напрягся и поморщился, будто лостренский лимон сжевал.

— Видишь ли, у меня с отцом отношения… сложные, скажем так. Одно время, в юности, я даже думал, что ненавижу его. Ну, потом я повзрослел и изменил мнение, но напряжённость осталась. У него ко мне претензий нет, кроме разве того, что я наполовину человек… но в этом он и себе самому не признается, не то что мне. А я до сих пор с трудом могу его простить за то, что он послушался мою мать и ушёл, когда она начала стремительно стареть. Он мог продлить ей жизнь и молодость лет до ста и, разумеется, так и сделал. Но мать очень хотела детей и сумела настоять на своём… Её старость — расплата за меня, ты знаешь.

Действительно, так и было. Эльфы, если уж влюблялись в людей, что случалось крайне редко, могли своей магией немного продлить срок человеческой жизни. Их возлюбленные жили около ста лет, оставаясь внешне молодыми, и тихо угасали без боли и страданий всего за несколько дней. Но если человеческая женщина рожала от эльфа, ускоренная регенерация переставала действовать. Хуже того, через пятнадцать — двадцать лет после родов такая женщина стремительно старела и умирала. Эльфийская магия больше не поддерживала её, это было необратимо.

— Ну вот… как я уже сказал, отец послушался и ушёл от нас. Тогда я понял, что он по-настоящему и не любил. Что ему человечка, бабочка-однодневка?.. Мать любила сильнее… Она умерла через год, а отец счёл нужным найти меня лет через десять. Нет, я понимаю, что глупо обижаться — он эльф, они чувствуют по-другому, но… Я бы на его месте, наверное, не бросил.

Айриэ не стала говорить, что если эльф ушёл, так это потому что просто не мог не почувствовать истинное желание своей возлюбленной. Если бы в глубине души она хотела, чтобы он остался до конца, то его бы никто не смог заставить уйти. Но что толку утешать расстроенного Тианора? Он давно взрослый, пусть сам разбирается.

Кайдарах насторожился. Весть о притаившемся где-то поблизости чёрном колдуне взбудоражила всю деревню. Жители опасались лишний раз выходить на улицу по вечерам, улицы пустели уже в сумерках, а все двери и окна накрепко запирались. При этом забывая или просто игнорируя то обстоятельство, что тварь без малейших затруднений пробиралась к хряку в запертый сарай. Правда, на хряка было наложено проклятие, которое и позволяло хогрошу проникать внутрь сарая, но кто мог поручиться, что маг не повторит этот трюк снова, уже с человеком?.. Днём было не так боязно, люди не без основания полагали, что тварь нападать не станет, хоть и не опасается солнечного света. Герцогские гвардейцы исправно патрулировали деревню, и это обстоятельство встречало самое горячее одобрение её обитателей. Отряд, разбившись на три группы, медленно, шагом объезжал улицы Кайдараха и окрестные фермы.