Роберт Сальваторе - Попутчик

— В конце концов, дворф может последить за мной своими волшебными глазами, — ответил Перро. — Так что ты сможешь услышать о моих захватывающих подвигах. Возможно, эти истории смогут убедить тебя пересмотреть свой выбор и вернуться на дорогу.

Женщина покачала головой.

— Мне суждено остаться здесь так долго, как потребуется. Хотя, полагаю, дорога снова призовет меня, и быть может я даже пойду рядом с тобой. Может быть, я снова увижу открытые небеса дикого мира, но до тех пор я останусь здесь, в мире поменьше, хотя и не менее красивом.

— Ладно, к делу, — она взмахнула рукой вокруг головы, будто отбрасывая в сторону предыдущую отвлекающую беседу. — Я знаю, почему ты пришел.

Перро сделал шаг вперед.

— Мальчику исполнилось двенадцать. Он показал необычайные способности. Он готов, чтобы это вернулось к нему.

Женщина торжественно кивнула, её улыбка исчезла. Она залезла в карман своего одеяния, доставая небольшой, размером с кулак, предмет, завернутый в белую ткань. Она поглядела на загадочную вещицу, а затем на Перро. Кивнув, она протянула предмет моему наставнику.

— Как я уже говорила — сейчас он твой подопечный. Потому решение должно принадлежать тебе. Ты должен заботиться об этом так же, как и о нем. Он не должен быть потерян, или мальчик потеряется вместе с ним.

Перро протянул руку, с благоговением принимая сверток, и начал говорить. Но прежде, чем он смог произнести хоть одно слово, Джейд бросилась вперед, обнимая его и прижимаясь губами к его уху.

— Он не должен быть утерян снова, — прошептала она, отстраняясь от друга. Затем, она повернулась и двинулась вверх по лестнице, снова принимая коленопреклонённое положение. Женщина подняла капюшон и склонила голову.

Казалось, Перро все же хотел что-то сказать, но вместо этого кивнул, развернулся и двинулся в обратный путь через огромную залу.

Я открыл глаза — а, быть может, я вовсе никогда не закрывал их — и отстранился от стола. Меня не покидало чувство, что я выскочил прямо из хрустального шара. Запнувшись ногой о другой большой фолиант, я снова наткнулся на книжную полку и шлепнулся на пол. Пергаменты, лежавшие наверху, свалились на меня, погребая под лавиной бумаги.

Из-под груды несвежего пергамента я с трудом мог расслышать пение Элвисса. Я чувствовал, как заклинание схватило меня, таща вверх, однако его сил было не достаточно, чтобы поднять меня.

Восстановив ориентацию в пространстве, я поднял голову и увидел, что Элвисс смотрит на меня.

— Это ответило на твои вопросы, малыш?

— Да, сэр. В смысле, я хотел сказать, нет, сэр… Кто это? Где это? Что…?

Элвисс энергично потряс головой, сначала из стороны в сторону, а потом вверх-вниз.

— Чудесно. Ты искал ответ на вопросы, но эти ответы были не для тебя. И поэтому ты шпионил, смотрел на то, что не предназначалось для твоих глаз. И что же ты нашел, молодой человек?

Некоторое время я размышлял над словами дворфа.

— Больше вопросов. Я нашел только больше вопросов.

Чудесно. И на этой ноте тебе пришло время отправиться спать, — сказал Элвисс. — надеюсь, ты запомнишь этот урок. Но я буду признателен, если ты не расскажешь Перро. Он все еще может убить меня, если узнает, что я помогал тебе шпионить за ним.

Дворф начал тихо напевать, толкая меня из комнаты, через таверну, прямо к моей кровати.

Я и не ожидал, что засну в ту ночь. Мои глаза были закрыты, но я видел образ той женщины. Той эльфийки. Её черные волосы, пронзительные глаза, голос, мягкий, нежный, прекрасный, который повторял снова и снова…

— Он не должен быть утерян снова.

— Просыпайся, дитя, — Перро стоял над моей кроватью и мягко толкал меня в плечо. Он выглядел так, словно был только что с дороги — покрыт грязью и потом. В руках он держал одежду, готовую для того, чтобы я надел её. Я встал и натянул штаны, а затем потянулся к рубашке.

— Держи, — сказал Перро. — Вначале надень это.

Он вручил мне кожаный ремень, скрепленный серебряными заклепками размером с боб. В середине ремня, вместо пряжки, был небольшой мешочек.

Я начал оборачивать ремень вокруг талии, но Перро покачал головой.

— Носи его на груди. Перекинь справа налево, как кушак. Мешочек положи на сердце.

Разве кушак носят на поверх рубашки? И разве не сделан он из материала тоньше этой грубой кожи? — подумал я.

Однако я сделал так, как мне было приказано. Или, во всяком случае, попытался. Кожа впилась в мою спину, и потому я никак не мог найти удобное положение, как бы я не передвигал ремень. Спустя минуту моей возни, Перро протянул руку и туго затянул ремень.

Кушак наконец принял более менее удобное положение, и я посмотрел на Перро. Мое сердце едва не остановилось. В руке он держал сверток размером с кулак. Тот самый завернутый в белую ткань предмет, что раньше дала ему Джейд.

— Чт… Что это такое, сэр? — спросил я, и мою усталость как рукой сняло. Я пытался говорить спокойно, но не мог. Оставалось надеяться, что дрожь в моем голосе не предупредит Перро о том, что я шпионил за ним. Я боялся, что стоит ему узнать об этом, и он не отдаст мне сверток.

— Это, — сказал он с благоговением в голосе, — реликвия. Подарок. Он принадлежал тебе с рождения, но был спрятан тут, в городе, ожидая часа, когда ты достаточно повзрослеешь, чтобы владеть им. То есть до сегодняшнего дня.

Он протянул ко мне руки. Сейчас Перро напоминал священника, который протягивает чашу святой воды своему ученику.

Медленно, я вытянул руку и взял сверток. Он был одновременно тяжелым и очень легким. Предмет весил совсем немного, но я чувствовал, будто держал в своих ладонях что-то важное и огромное. Развернув белую ткань, я обнажил черный камень, идеально гладкий и идеально круглый. Когда я покрутил камень в руках, цвет его стал меняться — он переливался то голубым, то красным, то покрывался полосами глубокого фиолетового, содержавшего в своей глуби все цвета радуги. Мне потребовалось много времени, чтобы отвести взгляд от подарка и снова взглянуть на Перро, который терпеливо смотрел на меня, словно ожидая реакции.

— Он прекрасно поместиться в сумку на кушаке, — сказал он мне. — Держи его там и никогда не своди с него глаз.

— Но почему? — я окинул взглядом камень в руке. — Что он делает?

— Время для вопросов наступит позже. — Он протянул мне мою рубашку. — А теперь, нам нужно уходить.

— Уходить? — спросил я. — Уходить из гостиницы?

— Не только. Сегодня вечером мы должны покинуть город, и оказаться далеко к тому времени, как солнце сядет за горизонт.

Мало кто выходил на улицу в эти предрассветные часы, а потому никто не обратил внимания на наш уход. Мы шли быстрым шагом. Перро сказал, что бег может привлечь внимание охранников. Мне казалось, что наш путь лежал на юг, но улицы изламывались и петляли, и потому мне сложно было ориентироваться. Казалось, Перро точно знал, куда идет, так что я просто крепко вцепился в его синий дорожный плащ и следовал за ним по пятам.