Наталья Тишь - Лунные дети (СИ)

— Да понял я, — ворчливо отозвался Бран, поднимаясь с дивана. — Тогда пошел в зал.

За ним закрылась дверь, а я никак не могла заставить себя встать и отправиться домой. Хотелось остаться рядом с Джетом и Лисом, чтобы не сидеть в комнате и не гадать, как у них дела. Не то чтобы я паникерша, только очень не хочется прийти к таверне завтра и узнать, что она сгорела, или еще что-нибудь с ней или хозяином случилось.

— Эл, — Джет смягчил тон и одновременно сцепил руки в замок, — зная твою натуру…

— Меня можно сразу пороть? — закончила я за него и быстро улыбнулась. — Прости, мне странно весело и в то же время сильно не по себе. Дико не хочется с вами расставаться, папочки, так что… мне бы очень хотелось узнать, что творится. Но вы ведь не скажете?

— Не скажем. — Лис прищурился. — Иди домой, Эл. И будь осторожна, ладно?

— Как обычно.

— Не надо как обычно, — возразил Джет и вдруг ухмыльнулся, — в последний раз ты наткнулась на гарма.

— Тогда я не была осторожна, — откликнулась я и вышла из кабинета.

Температура, как обычно, к вечеру понижалась, хотя по сравнению с Северным Альси минус двадцать пять были вполне приемлемыми. Право слово, двадцать пять градусов ниже нуля — это сущие мелочи, я с бывшими одноклассниками ходила кататься с горки в минус тридцать восемь. Все альсийские дети привыкают к подобным холодам, так что Гестоль мне казался небесными садами. Джету, наверное, несладко приходится. И Кэлу… Нет, даже не ему, а Тайгу, этому бесову обольстителю. Не похож он на того, кто легко переносит подобные морозы, наверняка ворчит ходит все. Я невольно улыбнулась, представив обоих сыщиков, закутавшихся в шарфы так, что виден только нос, а сверху шапка по глаза натянута. Хотя нет, нос тоже под шарф спрятать, а то вдруг замерзнет и отвалится.

Прояснилось. Холод кусался как злобный кербер, благо под дубленку заползти не мог. В переулках картина год за годом не менялась: сугробы, наледь местами, наст, протоптанная неширокая тропинка и свисающие с домов сосульки. По весне они начинали падать, но я обычно некоторые прицельно сбивала, пока добиралась до таверны — очень не хотелось оказаться в роли жертвы, на которую напала взбесившаяся из-за наступающего тепла сосулька. Каждый раз по весне, конечно, от имени губернатора в Центр помощи отправлялся запрос, и маги за отдельную плату в течение недели объезжали весь город, избавляя крыши как от льдин, так и от глыб снега, которые могли бы повредить случайному прохожему. Кроме того, они же занимались перекачкой огромных луж, заставляя застоявшуюся воду утекать в канализацию.

Поговаривали, что некоторые маги и натурфилософы, та категория, что относила себя к натуралистам, собиралась писать обращение к губернатору: якобы сточные воды загрязняют единственную гестольскую реку, Абхейн. Она брала начало в альсийских горах, но русло замысловато изгибалось, из-за чего Абхейн проходила по границе Западного Альси, не задевая Северный, дальше вновь словно ломалась, меняя направление, и пересекала Гестоль с северо-запада на юго-восток. То, что канализация местами выходила на склоны Абхейн, было правдой, когда я гуляла под Арочным мостом, видела решетки, но на деле все нечистоты уходили глубоко в землю. Магам ведь несложно прорубить в земле глубокую дыру, а дальше сугубо механическая работа: прокладка труб, подведение канализации в дома, отведение стоков и прочие радостные вещи. Так что здесь натуралисты сильно ошибались. Впрочем, возможно, они знали о каком-то секретном или хитроумно спрятанном стоке, о наличии которого простым людям было невдомек.

Я бы с удовольствием выбралась на центральную улицу, но пока холодные каменные спины домов мрачно заслоняли все, что только можно. Зато я могла любоваться появляющимися созвездиями. В Альси с этим было легче: там взберешься повыше, и все — россыпь молочно-белых звезд в черном небе как на ладони. Созвездия Клевера, Королей и Любовников были особенно хороши видны в зимние месяцы, хотя я могла в этих ярких мерцающих точках рассмотреть только Клевер. Где и как люди увидели Королей и Любовников, ума не приложу, но астрологи довольно четко на странных небесных картах вырисовывали фигуры. Они даже составили список всех видимых созвездий и периодически (наверное, заварив особую траву) находили новые. Странными карты были потому, что их приходилось часто менять, ведь звезды не стояли на месте, как прибитые, они двигались, и астрологи только успевали отмечать положение той или иной звезды каждый месяц. Впрочем, движение было достаточно медленным, но это, наверное, и добавляло проблем: попробуй-ка не ошибиться в измерениях, когда звезда сдвинулась за две недели, скажем, всего на шесть или семь миллиметров. Чуть ошибешься — и всё, все расчеты насмарку. Так часто происходило в прошлом, поэтому чаще всего проводили новые замеры и сравнивали цифры со старыми. Кроме того, звезды двигались с разной скоростью, но астрологи все равно уверенно рисовали картины созвездий. Самым сложным рисунком (и самым непонятным для меня) оставалась Война. Ну правда, астрологи на картах соединили звезды таким образом, что получилось поле сражения и отдельные фигуры сражающихся воинов. Как, ну как они увидели это на небе? Впрочем, вероятней всего, люди видели исключительно то, что хотели видеть, и переносили свои фантазии на небо. Можно ведь звезды и по-другому соединить, получится ли тогда хоть что-то осмысленное?

Внезапно небо странно качнулось, а в следующее мгновение я обнаружила, что снег забился в нос и колет щеки. Руки больно заломили за спину, до упора натянув не слишком поворотливую дубленку. А я ведь говорила Джету рассказать!..

Невидимый некто рывком содрал с меня шапку и неожиданно громко швыркнул носом над самым ухом. Я зажмурила глаза и плотно сжала губы, стараясь не наглотаться снега. Напавший крепко держал меня за запястья, но… он словно никогда не имел дела с магами. Не рохсталец — он что-то прошипел на незнакомом мне языке, щеку обожгло холодное лезвие. Убийца сжал колени, даже сквозь дубленку больно ткнув в ребра. Молчать, главное — молчать, я все равно не понимаю, а за крик, скорее всего, он просто убьет. И так, и так, наверное, прирежет. Ворот сбился вместе с шарфом из-за рывка, убийце хватило бы сейчас одного движения, чтобы перерезать мне горло.

Стоп. Думай.

Щит.

Щиты защищали, безусловно, и магу для плетения сети нужны были лишь свободные пальцы, но не руки. Щитом можно было оттолкнуть, вопрос в том, сработает ли это сейчас. Понятно, почему Кэл не любит базовые заклинания — они не приспособлены для серьезных столкновений. Но выбора-то у меня.

Кинжал снова прошелся по щеке, взрезая кожу. Будем с Джетом щеголять царапинами, если… когда я выберусь. Главное — суметь активировать сеть. Убийца снова что-то прошипел мне на ухо, из всей фразы я только уловила «Джохо», привычно быстро рисуя знакомые сети щитов. Раз, два, три — и выдохнуть одно за другим активирующее слово. Снег тотчас забился в рот, но щиты сработали странно — убийцу, судя по звуку, буквально впечатало в стену дома. Он вскрикнул, что-то полыхнуло, и я, уже вскочив на ноги, невольно обернулась, еще успевая увидеть, вспыхнувшее буквально на пять секунд пламя. Откуда? Это не мое заклинание, щиты рассыпались в тот же момент, как оттолкнули нападавшего. Убийца поднял руку, я вздрогнула и все-таки бросилась бежать обратно в «Джохо». По снегу было трудно, тропинка как будто нарочно пряталась, и перед глазами все расплывалось. Щека горела, горло саднило из-за снега, а поднимающийся ветер ерошил волосы. Холодно… как же холодно! Не глядя я бросила назад огненное заклинание — фотеа и прыгнула немного в сторону, чтобы не увязнуть в ближайшем сугробе. Позади что-то ухнуло, меня толкнуло в правое плечо пониже сустава — словно легко, но рука тут же взорвалась болью, и я каким-то чудом не упала, стараясь не запнуться о ломающийся наст.