Валентин Егоров - Граф Орлофф (СИ)

— Одним словом, Ваня, ты проделал блестящую работу, строя заговоры при французском дворе, в чем достиг немалых успехов. Даже я должна признать, что кое-что у тебя действительно очень неплохо получилось! Будущий король Луи XV практически находится в руках твоих драгунов! Филипп — тоже твой человек, дружбан. Главный королевский камердинер, — опять-таки твой человек. Одним словом, куда не плюнешь, повсюду твои людишки! Откуда ты только, Ваня, столько денег достаешь, чтобы содержать эту камарилью?! Но следует признать, что построенная тобой пирамида власти сейчас находится на грани разрушения. Ты, Ванюша, казалось бы, явно проигрываешь положение с назначением Филиппа на пост Регента из-за придворных интриг, которые ведет мадам де Ментенон?! Поразмыслив немного, я пришла к выводу, что это не совсем так! Мадам де Ментенон все же сделала небольшую ошибку, она до конца не выполнила своей работы, так и не убедив своего супруга, чтобы тот своим прямым эдиктом, назначил бы ее протеже, герцога Мэнского, Регентом при малолетнем короле?!

Я слабо несколько раз кивнул головой, словно марионетка, в такт произносимым баронессой словам, подтверждая правильность сделанного вывода этой чертовой полячкой. Одновременно удивляясь тому, почему сам не пришел к аналогичному выводу? Ведь, если этого не сделаешь ты сам, то это сделает некто другой! Иными словами, у меня имеется время для организации и осуществления очередной интриги, которой я мог бы обойти уже принятое кем-то решение! Итак, за дело, мосье, за дело! Пора покидать постель и начинать плести новую придворную интригу!

Но правая рука полячки уже прошла большое расстояние и неумолимо приближалась к моим…, мне же отступать было совершенно некуда.

Яна же продолжала разговор, делая блестящую аналитику! От одного вывода она переходила к другому, железно и логически размышляя, раскладывая ситуацию на отдельные эпизоды. После этих ее становилось и дураку понятно, что нужно делать в той или иной ситуации?! Да, и я сам догадался о том, что мне нужно было бы срочно смотаться в некий Парижский парламент, встретиться и переговорить с его председателем.

Франция была сильным монархическим государством, в котором правили короли, принимая единоличные монархические решения по любому поводу и по всем сторонам жизни французского крестьянина, дворянина и знатного пэра. Но даже и в таком сильном монархическом государстве имелась маленькая демократическая прореха, в форме высшего судебного органа, Парижского парламента! В нем заседали королевские вассалы и прелаты, духовные отцы, которые, якобы, обсуждали и утверждали законность или не законность того или иного королевского указа или эдикта. Изменения, внесенные в королевское завещание, по которым перед Огюстом-Луи герцогом Мэнский открывалась дорогу к посту Регента Франции, также кое-что меняли в положениям «Основного закона о престолонаследии». Вот эти-то небольшие изменения требовали подтверждения своей законности Парижским Парламентом.

Король Луи XIV и Парижский парламент несколько расходились во мнении о том, как можно было трактовать один параграф «Основного закона о престолонаследии», в котором говорилось о том, кто мог быть принцем крови, что давало ему право участвовать во французском престолонаследии. Парижский парламент в этом вопросе полагал, что принцами крови могут считаться только те дети, мать и отец которых были коронованные особы, в жилах которых текла королевская кровь. Король Луи XIV, по требованию мадам де Ментенон, изменил свое мнение по этому параграфу, теперь он полагал, что принцами крови могут быть и те дети, одного отца которых можно было отнести к коронованным монархам.

В этот момент рука пани Яны, словно случайно, коснулась моего колена и поползла выше, она, видимо, хотела получить оплату за консультацию, но слегка просчиталась! Сначала вздрогнув, словно от полной неожиданности, я моментально откинул одеяло в сторону и птицей слетел с постели, чтобы, в чем мать родила, рвануть в ванную комнату. На этот рывок у меня ушла сотая доля секунды, но и этого времени польской соблазнительности хватило на то, чтобы холодно прокомментировать этот мой полет на свободу!

— Вань, ну, чего ты так спешишь?! У нас есть время и на то, чтобы немного покувыркаться в твоей постельке?! А ты от меня бежишь без оглядки, словно я какая-то злыдня или дурнушка?! Вань, а твой зад смотрится вполне ничего!

Но в этот момент я уже был в ванной комнате, где тут же принял холодный душ, чтобы слегка охладиться. Еще находясь под струями холодной воды, я мысленно связался с графом де Тессе, чтобы у него поинтересоваться:

— Слушай, Марбасик, а чем ты сейчас занят?

— Лежу и читаю книгу по истории черного колдовства…

— А не хочешь ли со мной прогуляться?! Мне тут нужно кое с кем встретиться и переговорить по срочному делу. С твоим присутствием, это дело можно было бы гораздо быстрее решить!

— Какой процент?

— Что ты под этим процентом имеешь в виду, Марбасик?

— Иван, не прикидывайся дураком? Какой процент я получу от твоего дела?

— Но это же только разговоры, а начальный разговор всегда трудно оценить какой-либо суммой, чтобы вычислить процент?! К тому же, Марбасик, ты мой друг, а друзья всегда понимают друг друга с полуслова!

— Вот и назови, Иван, процент, который ты мне заплатишь за мое присутствие на каких-то переговорах! Тогда у нас с тобой будет полное взаимопонимание! Можешь ли, по крайней мере, мне сказать, с кем хоть собираешься встречаться?

— Да с неким Жаном Антуаном де Мемом графом де Аво, первым президентом Парижского парламента! У него на столе лежит королевское завещание, который Парижский парламент должен одобрить?!

— Ну, и одобрит! Если не сегодня одобрит, так это обязательно сделает завтра! Граф де Аво является верным подданным короля и ярым приверженцем моей мадам де Ментенон! Теперь я понимаю цель твоего визита к этому мосье?! Он всеми фибрами души ненавидит герцога Орлеанского, из-за которого ты, Иван, зря так сильно беспокоишься! По мнению мадам де Ментенон, Филипп II герцог Орлеанский рвется к монаршей власти через трупы близких к нему и к королю людей. Мадам и многие придворные полагают, что именно герцог отправил на небеса трех ближайших родственников: Луи Великого дофина Франции, сына короля, Луи герцога Бургундского, внука короля, и Луи герцога Бретанского, первого правнука короля. Да, о самом президенте Парижского парламента Жан Антуане де Мемо графе де Аво могу только сказать, что граф де Аво — это человек себе на уме. К тому же он юрист, в любом законе найдет тебе любую лазейку, если ты хорошо заплатишь, разумеется. Так, что, Иван, возвращаюсь к нашим баранам, к своему первому вопросу! Какой процент от сделки с этим графом ты мне заплатишь?!