Рита Кертс - Руимо. Пришедшая (СИ)

— Это всё, чем ты хотела со мной поделиться?

Конечно, не всё. Но больше она сказать не могла. На короткий миг она задумалась: неужели Атарегаму действительно под силу убить кого угодно, или он всего лишь запугивает её? Так или иначе, проверять это на Рике ей не хотелось, как и на ком-либо вообще.

— Есть кое-что ещё, но об этом я не могу никому рассказать.

— Что ж, — Рик поднялся, стал у балкона, сцепив руки за спиной. Ветряные колокольчики — обязательный атрибут каждой жилой и рабочей комнаты в замке, тонко зазвенели. — Понимаю, больше терзать вопросами не стану: и без того всегда хмурая ходишь. Улыбайся чаще — это украшает тебя куда больше, чем дорогие платья.

Он осёкся, обернулся и затих, подбирая нужные слова.

— Деми?

— Да?

— Хочу, чтобы ты знала: я всегда рад видеть тебя. Ты всегда можешь поговорить со мной, по поводу и без, в любое время.

Деми была потрясена услышанным; широко раскрыв глаза, она не могла найти, что ответить. Рик снова сел на свой стул с высокой спинкой, и добавил:- Не нужно ничего отвечать — просто знай это, принимай к сведению и достаточно.

Под его рукой лежал пергамент с таблицей, в которой Деми различила имена.

— Что это? — она подошла к Среброглазому, и он без колебаний протянул ей лист. Справа от имени было какое-то описание, как назло — на тувиамском.

— То, за чем сюда приходила Офелия — краткое описание умений и специализации чародеев Элиты.

— Интересно, для чего ей это.

— Она — придворная чародейка короля Рейма Бракентусского, и, вероятно, этот список, или — его копия, вскоре должны были оказаться на его столе.

— Рейм Бракентусский — правитель Вартона?

— Верно.

— Думаю, самое время начать учить тувиамский, — она отложила бумаги в сторону, задумалась. — Анита сказала, что смерть Хидека спровоцировала кровопролитие. Это правда?

— Анита тебя не обманула. Жаждешь подробностей?

— Было бы неплохо.

— Тогда садись поудобней: сказать по правде, приятного в рассказе мало.

Солнце палило, никого не щадя — несмотря даже на то, что летняя пора уже прошла. Для Золотого города явление это было чем-то самим собой разумеющимся: иногда погода менялась вместе с настроением Хранителя. Эйру спасала тень от навеса, под которым она расположилась вместе с оставшимися чародеями Элиты.

Все, включая зрителей, напряжённо следили за новобранцами через тонкую кристальную стену. Анита вот уже час не спускала с неё глаз; Константин молчал, Генри что-то бурно обсуждал со стражниками.

— Ужасно, что Топь не поддаётся сканированию, — обронила Анита. Она заметно переживала, и с самого начала испытаний была сама не своя. — Там опасно, особенно сейчас: разведчики заметили стаю гончих.

— Если испытания будут безопасными, тогда какой в них смысл? — ответила красноокая, не глядя на волшебницу. — Их и так облегчили донельзя: вспомни, как сама их проходила. Новобранцы должны столкнуться с реальной опасностью и привыкнуть к тому, что в трудную минуту нужно рассчитывать только на себя.

Изображение на кристальной стене оборвалось несколько часов назад. За это время гости успели захмелеть — половина так точно. Стоял весёлый шумок; где-то стражники уже выволокли за пределы арены подравшихся мужиков. Вскоре на округлой, полупрозрачной стене вновь появилось изображение, и всеобщее внимание сосредоточилось на нём.

Первым из Топи выбрался здоровяк Креос. Он хорошо ориентировался на местности, быстро спустился к разлому, где его ожидала Беата. С помощью магии мгновенного перемещения двое оказались на противоположной стороне и продолжили путь к конечной точке, которая находилась недалеко от Релендола. Креос оказался удачлив, и на его пути не встали ни бесформенный, ни гончая.

Едва Креос ступил на сухую землю, преодолев разлом, показался Сарн. Спуск занял больше времени, нежели у Креоса; не дожидаясь спутника из Элиты, он произнёс заклинание и взмахнул рукой, и от одной стороны обрыва к другой протянулся мощный ствол дерева, выросшего за считанные секунды. Воспользовавшись им как мостом, чародей, перейдя на другую сторону, кинул ещё одно заклинание, после которого древо быстро усохло и рассыпалось на куски, и те утонули во тьме разрыва.

Никто не сомневался, что первые два новобранца благополучно завершат испытания. Люди ликовали; те, кто ставил на то, что тувиамские чародей и воин сгинут в топи, уже распрощались со своими деньгами и завистливо поглядывали в сторону победителей.

Эйра заметила, что большая часть знати и чародеев покинула полигон; среди уходящих она по яркой шевелюре различила чародейку Офелию, и это показалось ей странным: Хидек был её учеником, а она так и не дождалась его появления. Красноокая задумалась. Это значило, что либо она уверена в его успехе и ни капли в нём не сомневается, либо что-то задумала.

Через несколько минут воцарилась тишина. Она подняла голову на кристальную стену, и от изумления встала с места.

Хидек из Вартона был в крови. Гости из Вартонского королевства ахнули, кто-то начал громко возмущаться.

— Это не к добру, — Генри стал рядом. Эйре пришлось поднять голову, чтобы посмотреть на его лицо. — Если людей не успокоить…

Она поняла его с полуслова. Подошла к краю балкона, выпрямилась и, набрав побольше воздуха, выкрикнула:

— Сохраняйте спокойствие! Это — недоразумение. Прошу всех занять свои места!

Мало кто прислушался к словам Эйры: кто-то таким образом выразил своё непочтение, а кто-то попросту не услышал её из-за криков и брани. Дело шло к драке.

Эйра отдала приказ стражникам действовать по плану, если положение окажется критическим. Затем велела Аните сообщить о назревающих беспорядках Беате, чтобы уже через неё получить указания Среброглазого. Анита замерла, закрыла глаза.

— Беата знает, — через пару секунд обронила она, и Эйра одобрительно кивнула.

Константин насторожился, надел кожаные перчатки, из золотого футляра извлёк один из двух шариков, покрытых замысловатыми узорами. Вид у него был, как всегда, невозмутимый, но как и все он чувствовал неладное. Генри принялся разминать шею, спину и руки, особое внимание уделяя левому плечу, на ноющую боль в котором пожаловался уже неоднократно.

Тем временем, обстановка накалялась. Кто-то кого-то толкнул, и тот, кого толкнули, ответил тем же, случайно задев посторонних.

— Ах ты, гусь недощипанный! В конец наглый! Этот говнюк ваш вартонский и гроша ломаного не стоит — тьфу! Ей богу, хуже девки!

— Сам ты гусь, паршивец! Деревенщина! Что ты своими лапами машешь? Я сейчас то, что ты показал, засуну тебе в…

Мужчина ярко и красочно описал, куда. Генри хохотнул, Эйра сделала вид, будто не слышала; она вновь посмотрела на застывшую в воздухе стену: Хидек из Вартона висел над пропастью, и помощь от Деми не принимал. Лезвие, сверкнувшее в свободной руке чародея, стало последней каплей.