Марина Котлова - Серая тень (СИ)

Между тем, маленький мальчик, которого все считали мёртвым, рос и всё чаще задавался вопросом, кто он такой. Кормилица молчала, только горестно вздыхала и, только когда мальчику исполнилось двадцать, она рассказала ему историю его появления на свет. Он задался целью найти своих родителей и спросить их, почему они так с ним поступили, почему выкинули из своей жизни, словно ненужный мусор.

Мальчику повезло, он смог поступить в академию и закончит её с отличием, благо его внешность была слишком эльфийской, для того чтобы заподозрить его в смешанной крови. Потом мальчик смог пробиться ко двору, где и попал на глаза молодому князю. Он всё пытался разузнать, где находится его мать и поговорить с ней, но тут случилось несчастье.

Известие о смерти Лиотераль повлияли на Владыку странным образом. С его глаз как будто упала пелена и он начал понимать, кого он потерял. Оборотням был подписан приговор и, показывать, кому-либо свою вторую сущность, было слишком опасно.

А потом уже поздно было что-то менять. В один из тех страшных дней, что он прожил, отряд князя натолкнулся на поляну с одиноким домиком, в котором однозначно жили оборотни. Глава семейства смог вырваться и уйти. Он был сильно ранен, но всё же смог уйти из окружения.

Каково же было удивление парня, когда он узнал запах беглеца. Сомнений быть не могло, это был его отец. Значит девочка, что умирала сейчас на полыхающей поляне его сестра. Он не думал долго, он просто вышел вперёд и вытащил её из огня. До этого дня ему было плевать на умирающих собратьев, но стоило посмотреть в полные боли и непонимания глаза сестры, как он начал понимать, что был не прав.

С того самого дня он посвятил себя защите собратьев. Он спасал их, где только мог, и как только мог. Отец объявился через пару лет. Он долго что-то объяснял и извинялся, но единственным, что удерживало парня от мести это воспоминания о глазах сестры.

Я думал, что ты не сможешь понять, пока не заметил, как ты смотришь на Лайтиона. Ты знаешь, что значит ставить чьи-то интересы превыше своих. Ты знаешь, что значит оберегать кого-то.

Передо мной же стояла задача посложнее. Помимо сестры, я должен был спасти и свой народ. Несмотря на то, что я больше всё же эльф, чем оборотень, ради сестры, я должен был попробовать спасти и возродить род оборотней.

Я знаю, как умерла мама и не собираюсь ни с кого снимать ответственность. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через то, через что ты прошёл, но изменить уже ничего нельзя. Как бы мы не хотели, прошлое навсегда останется прошлым.

Сантион смотрел на своего такого незнакомого друга, широко распахнув глаза. Костяшки его пальцев побелели от того, как сильно он сжимал кулаки. Губы его превратились в узкую полоску, а глаза буквально полыхали от еле сдерживаемых эмоций.

— Так значит ты…

Договорить Сантион не смог. Слишком уж невероятно было предположить, что этот невозможный черноволосый полуэльф, его брат. Слишком странно, слишком пугающе. Всё слишком.

Сантион глубоко вдохнул, и устало прикрыл глаза. Пока он не знал, жить было проще. Что ему делать теперь, он просто не представлял.

— Сан, ты как?

— Хреново. Неужели не видно. — Едко проговорил Сантион.

— Извини. Наверное, не нужно было на тебя всё так вываливать.

— Лучше уж так, чем тыкаться, словно слепому щенку. Знатно я тебя повеселил?

Хазеель внимательно посмотрел брату в глаза и тихо сказал. — Мне ни одной секунды не было смешно Сан.

Сантион сидел напротив Хазееля и задумчиво его разглядывал.

— Что?

— Ничего, просто пытаюсь понять, почему не почувствовал в тебе угрозы.

— О какой угрозе ты говоришь, Сан. Ты же сам взял с меня клятву.

— Видимо ты смог её обойти.

— Нет, не смог, потому что не собирался. Ты не мог чувствовать от меня угрозу, потому что её не было. Я не смог бы предать. Как ты этого не поймёшь. Я же тебе объяснял.

— И как тогда назвать, то, что происходит.

— Я не мог просто самоустраниться. Неужели ты этого не понимаешь. Мне на самом деле нигде нет места. Я не принадлежу ни одному из народов. Просто в тот момент было плохо оборотням, и я помогал им, чем мог, а теперь плохо эльфам.

— И ты решил помочь нам?

Хазеель как-то обезоруживающе улыбнулся и немного неуверенно пожал плечами.

— Я чувствую себя нужным, когда помогаю, даже если меня об этом не просят. Большинство и не попросят, если узнают кто я.

В глазах у черноволосого на мгновение мелькнул отголосок той боли, что жила в нём уже долгое время. Всего мгновение, но этого мгновения оказалось достаточно, чтобы Сантион почувствовал себя виноватым. Он сам не мог понять, почему чувствует то, что чувствует, но избавиться от этого чувства уже не мог.

— Хаз, можно я задам тебе один вопрос.

Брюнет с удивлением посмотрел на брата и неуверенно кивнул. — Конечно.

— Ты говорил, что знаешь, как погибла мама. Ты знаешь, кто её убил?

— Да. Твой отец тоже знает. Он был прав, это был оборотень, но вовсе не тот о котором он думал вначале.

— Кто?

— Ты уверен, что тебе нужно это знать?

— Да.

Хазеель тяжело вздохнул, посмотрел в сторону, почесал плечо, ещё раз вздохнул, бросил на Сантиона напряжённый взгляд и наконец, решился.

— Это была мать Ксанки.

— Что?

— Она откуда-то узнала о том, что Марон одно время крутился возле эльфов. Потом узнала о Лиотераль. Как я уже говорил, Марон раскаялся в том, что натворил, а Марла решила, что он может вернуться к эльфийке. Ей от ревности крышу сорвало, и результат не заставил себя ждать. Самое печальное, что для того чтобы подобраться к Лиотераль, она пробралась в спальню к Каоэнтелю. Стать любовницей соперницы, как глупо.

— Хочешь сказать, отец сам привёл убийцу моей матери в дом.

Хазеель вздрогнул, услышав, как говорит о Лиотераль Сантион, но больше ничем не показал, что ему неприятно.

— Да, привёл. Я не знаю, чувствовал ли он себя виноватым, потом, но сразу после смерти жены, я не заметил в нём никакого раскаяния. Раскаяние пришло потом. И виноватым он себя считал перед тобой.

— Передо мной? С чего бы это?

— Он позволил твоей матери умереть. Он позволил вообще ей стать жертвой чужих интриг. Он не додал любви ей, а значит и тебе. Он воспитывал война, а не сына. Это всё я услышал от него, как-то раз, когда он соизволил перебрать лишнего.

— Стой, — Сантион устало потёр виски. — Ты хочешь сказать, все, что сейчас здесь происходит, всё это с позволения Владыки? Он обо всём знал?

— Иначе и не может быть. Быть Владыкой Древнего леса, значит быть его частью. Ни одно живое существо не может находиться здесь, без его ведома, и уж тем более без его согласия. Если бы ему было это нужно, он бы одним ударом расправился со всеми оборотнями. Но нет, ему нужно было твоё безоговорочное подчинение и твоя способность убивать. Он слишком поздно понял, что делает с тобой.