Марина Котлова - Серая тень (СИ)

Эйры хотели поступить как лучше, но сами того не подозревая обрекли его на каменный плен на несколько тысяч лет. Я даже предположить боюсь, что стало с его разумом за это время.

— Так это не статуя. — Задумчиво проговорил Тройверион.

— Нет, не статуя. — Тихо проговорила девушка и неожиданно поцарапала себе ладонь об один из выступающих камней и приложила кровоточащую руку к боку существа. Долгое время ничего не происходила, а потом откуда-то из глубины земли раздался рокочущий раскат грома. Пол в пещере содрогнулся, словно от сильного толчка. Пещере этот толчок не повредил. А вот статуя начала осыпаться мелкой каменной крошкой. Вернее не статуя. Осыпался лишь камень, скрывающий в себе того, кого путники пришли разбудить.

Вскоре через камень скрывающий божество стал пробиваться яркий свет. С каждым мгновением лучиков свет становилось все больше и больше. Вскоре на статую невозможно стало смотреть. Спутники зажмурились, а когда смогли открыть глаза перед ними стоял великолепный белоснежный зверь. Ксанка замерла в восхищении, такого ей видеть ещё точно не приходилось. Зверь очень отдалённо напоминал волка, скорее он походил на кого-то из породы кошачьих, но с более вытянутой мордой и довольно длинными остроконечными ушами, чем-то напоминающими эльфийские.

Он стоял посреди пещеры, такой прекрасный и в то же время чуждый этому миру. Тот ради кого один народ прекратил свое существование, а другой напротив, появился на свет.

— Соломе На Хай. — Тихо выдохнула Ксанка, с благоговением разглядывая божество.

— Вы дети этого мира?

Все присутствующие в пещере вздрогнули от неожиданности. Голос бога доносился будто бы сразу отовсюду.

— Да. Мы дети этого мира. — Уверенно проговорил Сантион.

— Где мои слуги? Почему они не встречают меня?

Ксанка с беспокойством покосилась на мужчин, потом вздохнула и ответила. — Твоих слуг больше нет. Ты лишком долго спал, они прекратили своё существование.

Тишина, наступившая за этими словами давила на уши. Наконец бог тяжело вздохнул и спросил. — Они нарушили законы этого мира?

— Да. Они разозлили древние силы, оберегающие этот мир

— Я ведь предупреждал их. — Он какое-то время помолчал, а потом снова заговорил. — Что они натворили?

— Создали нас. — Совершенно спокойно ответила Ксанка.

— Вас? — Бог пристально посмотрел на девушку и с раздражением процедил. — Эти глупцы пытались вернуть мой народ к жизни. Не следовало им этого делать. Мой народ сам виноват в тех бедах, что обрушились на их голову.

Бог перевёл взгляд на Ксанку и тихо спросил. — В тебе живёт кровь тысячи, тебе не тяжело чувствовать её?

— Иногда тяжело. — Честно ответила девушка. — Иногда я не знаю, к чему стремится моё тело, оно слишком изменчивое. Только я родилась такой, я привыкла быть такой. И не вижу для себя иной судьбы.

— Дитя с душой старца. Мне жаль, что мои слуги вмешались в вашу жизнь, таким образом, но я ценю стойкость тех, кто изменился из-за них. Вы сказали, я долго спал. Сколько?

— Более трёх тысяч лет.

— Это плохо. Это очень плохо.

— Почему. — Тройверион пытливо посмотрел на бога. Он не чувствовал страха перед этим созданием. Такой не станет бросаться на всё, что шевелится, только потому, что ему нужно выплеснуть свою агрессию и плохое настроение.

— Подумайте сами. Мы вырвались из нашего гибнущего мира. Я смог протащить себя и нескольких своих слуг, через воронку межмировго портала, но это потребовало от меня колоссального напряжения сил. Очень долгое время, после того как мы оказались здесь, я был слишком слаб. Эйры решили что мне нужна поддержка моего народа, но никого из них я спасти не успел. Они погрузили меня в сон, но тем самым они подложили большую свинью этому миру.

— О чём вы?

— Я ещё держусь. Пока держусь, но чувствую, как накопившееся за это время бешенство берёт надо мной верх. Совсем скоро я перестану понимать кто я и кто вокруг меня. Я потерял часть своей силы и как следствие, временами теряю контроль над той, что у меня осталась.

— Проще говоря, вы сойдёте с ума и начнёте разносить все, что попадётся вам на пути?

— Именно. Я уже чувствую, как сила срывает все щиты с моего самоконтроля, до того момента, когда всё станет совсем плохо осталось не так уж много времени.

— И ничего нельзя сделать?

— Я не знаю. Когда моё второе я вырывается на свободу, даже я не могу предположить, как он себя поведёт. Возможно, ему и не захочется разрушать всё вокруг. Возможно, ему здесь понравится.

— Но вы на это не надеетесь.

— Да, на подобный исход дела надежды мало. Единственное, что я вам посоветовал бы, это убегать как можно дальше и попробовать спрятаться, но что-то подсказывает мне, что вы заинтересовали его и он всё равно вас найдёт.

— Спасибо за совет, но мы вряд ли сможем убежать так быстро и так далеко, чтобы ваше второе я нас не нашло. Нам остаётся только одно. — Сантион внимательно посмотрел на Ксанку, а потом на Тройвериона. — мы останемся и попробуем сдержать вашего доппельгангера.

— Не думаю, что у вас это получится.

— И всё же, у нас нет иного выхода.

Тут по телу Соломе прошла волна дрожи.

— Что это было? — Сантион внимательно посмотрел на бога.

— Начинается, вам пора уходить.

— Понятно. Значит, будем ждать вас у выхода. Ксанка, Трой, пойдёмте, нам нужно предупредить остальных и приготовиться.

До выхода добрались в три раза быстрее, чем шли в пещеру. Позади то и дело звучали заунывные завывания и недовольное рычание. Скоро должно было случиться то, чего они все так опасались.

— Как думаете, мы сможем его остановить?

— Не знаю, но другого выхода не вижу. Если вмешаются местные боги, мало не покажется никому.

Оставшиеся снаружи спутники вздохнули с облегчением, когда их тройка выскочила из подозрительного прохода в скале.

— Что?

— Мы его нашли. — Пробормотала несколько запыхавшаяся Ксанка. — Вот только он несколько не в форме.

— В каком смысле?

— Длительный принудительный сон — читай, заточение плохо сказался на его самоконтроле. Проще говоря, все его внутренние щиты полетели к чёрту, и теперь нас будет преследовать несколько неадекватный бог с манией величия и большим счётом к тем, кто его заточил.

— А мы то тут причём. — С удивлением проговорила Зея.

— Притом, что мы его разбудили. А на ком проще всего сорвать зло? Проще всего на том, кто в данный момент находится рядом.

— А если попробовать убежать.

— И далеко ты убежишь от бога. К тому же он будет уничтожать всё, что попадётся ему на пути. А это непременно вызовет нехорошую реакцию у леса. И значит, вмешаются наши боги. А уж тогда хоть беги, хоть не беги, ничего хорошего нам не светит.