Иван Лисович - Сага о Падшем Ангеле. Дилогия (СИ)

— Я не знаю, — наконец, честно призналась она. — Кто-то говорит, что просто она стала старой и умерла. Другие распускают слухи, что ее отравили или что-то еще в том же духе. Но единого мнения нет.

— Как всегда, — пожал я плечами.

Селфи согласно кивнула.

— Но это еще не конец, — продолжила голубоглазая волшебница. — Когда мать подошла к Арлайе, та схватила ее за руку. Взгляд ее был безумен. В нем не было и доли разума.

— Она спятила?

— Да, она утратила рассудок. Но напоследок она все же сумела донести миру свои слова. Это было ее последнее предсказание. Потом она умерла.

Я перевел глаза со своей собеседницы на огонь, задумчиво вглядываясь в пляшущие языки пламени.

— А что это за пророчество?

Селфи закрыла глаза, вспоминая его. Я с интересом смотрел, как напрягаются брови, когда мозг старался выудить из памяти роковые строки. Волшебница оперлась на меня и привстала, садясь ровно. Она глубоко вдохнула пару раз и грустно произнесла пророчество.

С каждым словом я становился все хмурее. Действительно, если верить тому, что эта провидица никогда не ошибалась, то складывалось все как нельзя плохо.

— Я насчитал только один знак, — наконец пожал плечами я. — Это волки. Еще в тот день, когда мы покинули мой мир. Ваши шпионы докладывали об этом необычном явлении, правда хоть и было оно лишь на Земле.

— Да, но знаешь, Зеррот сказал, что именно нам суждено бороться с этим злом.

Я помнил, что маг неоднократно говорил, что на плечах команды Риана висит такой груз.

— И? — спросил я, не видя логики между нами и пророчеством.

Селфи даже удивленно посмотрела на меня, словно я не заметил очевидных вещей. Я еще раз подумал, но так и не догадался, что мог что-то упустить.

— Эх, смотри, — принялась пояснять девушка. — Если мы должны бороться с этим злом, то пророчество касается и нас тоже. «И друг предаст друзей своих».

— Сергей, — догадался я.

Селфи печально хлопнула глазами в знак того, что я правильно думаю.

— И того два? Но это еще очень мало. Мы успеем что-то сделать. Да и то, это всего лишь наши догадки.

— Марк, да мы даже не предприняли ничего, чтобы противостоять демоном! В вашем мире самая настоящая война. Вы сами гоните себя в могилу. Армии хаоса победно пройдут по вашим улицам без боя. Ты не успеешь оглянуться. Как все будет кончено.

— Ну не знаю, — я еще не был до конца уверен во всем этом. — В конце концов, ты сама сказала, что ваша Арлайя сошла с ума. Думаешь, стоит доверять безумной?

Селфи посмотрела на меня, словно я сказал такие ужасные слова в ее адрес, что она сию минуту бы испепелила меня. Девушка отвернулась.

«Обиделась, — подытожил Кронт. Он все это время слушал наш разговор, но не давал о себе знать. — Ох уж эти фанатички. Готовы лицо расцарапать за свою идеологию. Психопатки».

— Заткнись, — прошипел я на демона, чтобы не услышала Селфи, и повернулся к ней. — Прости. Я не думал, что для тебя это столь важно. Я сам до конца не привык к тому, что у вас в порядке вещей. Мне тяжело осознать все это. Магия, пророчества, чудеса — это слишком сложно. В моем мире для меня единственным чудом было, когда я сдавал экзамен по «математическому анализу», и умудрился его не завалить. А у вас тут даже молния не бьет просто так.

Я извлек курицу из костра и положил рядом на кусок пергамента. Затем снова взглянул на свою спутницу. Она тоже повернулась ко мне. В глазах не было и тени обиды. Возможно, она поняла меня и встала на мое место.

Тем не менее, Селфи подалась ко мне и снова поцеловала. Мягко и нежно, как в первый раз. Я не мог привыкнуть к этому. И каждый поцелуй для меня был просто восхитителен.

— Угощайся, — чуть смущенный, я протянул ей еду.

Волшебница приняла трапезу и с аппетитом вгрызлась в горячее мясо. Наверно, вот так люди хотят есть, когда воскресают из мертвых.

От этого сравнения стало не по себе, и я отбросил эти мысли подальше, стараясь больше об этом не думать.

Радуясь, что голод постепенно отступает, я вспомнил еще об одном.

— А что ты имела ввиду, когда говорила Риану об его ошибках? — поинтересовался я, пережевывая мясо.

Селфи попыталась отмахнуться, ссылаясь на то, что это не имеет особого значения. Но я все же настоял. И под моим напором она сдалась.

— Хорошо, — девушка отбросила обглоданную косточку и вытерла губы. — Если честно, я тогда не должна была об этом говорить с ним. Для него это больная тема.

— Ничего, переживет, — безжалостно констатировал я, вспомнив, как парень без малейшего угрызения совести загнал в меня лезвие своего меча.

Селфи прекрасно поняла, почему я злюсь на него, поэтому чуть выждала, когда гнев чуть спадет, а потом продолжила:

— Просто однажды он встретил девушку. Они вместе замечательно проводили время, а мы думали, что наш командир влюбился.

— Может так и было. Разве это плохо?

— Нет, — поддержала меня юная волшебница. — Наверно, это хорошо. Вот только полюбил Риан совсем не ту, кого следовало.

— Она много пила? — усмехнулся я.

— Нет. Она много убивала, Марк. А юный охотник даже и не знал, кто она на самом деле.

Я чуть не поперхнулся, когда услышал это. Запив водой, ставший в горле комок, я вытаращил глаза.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я имею ввиду то, что твой двойник положил глаз на одну из проклятых ведьм, на малышку Сильфу.

Новость для меня оказалась шокирующей. Представляю, каково было Риану, когда он понял, какая змея все это время была рядом с ним.

— И как вы догадались о том, что это Сильфа?

— Мы и не догадались, — досадно бросила Селфи. — Однажды Риан сам привел ее в свою комнату в монастыре. И как потом оказалось, ведьма именно этого и хотела. Она тайком выбралась из кельи и попыталась убить весь тогдашний совет магов.

— В одиночку? — не поверил я.

— Ей хватило сил. Многие погибли тогда. Лишь Зеррот и небольшая кучка магов уцелели в той битве. Риан места себе не находил, когда до него донесли, что произошло. Ведь, если взглянуть на все это прямо, то он виноват в том, что произошло.

— Но откуда он мог знать, — я попытался вопреки своей воле защитить парня. — Его обманули так же, как и всех вас.

— Это так, — снова согласилась Селфи. — Но никто из нас не провел ее внутрь монастыря.

На это я никак не мог возразить. Аргументы оказались более чем весомые.

— А что Зеррот? — спросил я. — Как он отнесся к Риану?

— Он сказал, что угрызения совести будут для него самым суровым наказанием.

Зная Тероана, я не сомневался, что это так. Парень слишком тяжело перенес это. Как у него еще хватает сил проходить по городу, когда каждый знает о его бремени. Пускай они и выкрикивают, что он герой, но на самом деле, думают совсем по-другому. В силу новых сведений, охотник предстал передо мной в несколько ином свете.