Кэтрин Куртц - Сын епископа. Милость Келсона

— Он что, шею хочет сломать? — ахнул Келсон.

В этот самый миг лошадь чуть не упала, затем Келсон с Морганом внезапно увидели одну из причин, по которой животное так устало.

— Он несет двоих! — воскликнул удивленный Келсон.

— Ага. А чтобы ехать вдвоем с такой скоростью и на почти загнанном коне, нужно, чтобы за ним гнался сам дьявол, — подхватил Морган. — Не угодно ли бросить вызов дьяволу, государь?

Келсон приподнял бровь, уж больно крепко выразился его друг, но второго приглашения ему не потребовалось. Ведь именно стычки он и жаждал весь этот день. С ухмылкой, в которой было мало веселья, он извлек из ножен меч и вскинул его над головой, оглянувшись на миг туда, где Конал уже встряхивал складки боевого знамени Халдейнов.

— Вперед в галоп! Развернуться веером! — скомандовал он, привстав на стременах и указывая вперед мечом. — Кто бы ни преследовал этого беднягу, их ждет неожиданность!

Конал и Сигер де Трегерн немедленно пришпорили коней, и слева от Келсона заколыхалось на ветру, разворачиваясь, полотнище алого шелка. Джодрелл возглавлял правое крыло. Гибельное шипение стали, вылетающей из ножен, добавилось к звяканью удил и шпор, заскрипела кожа, рыцари рассыпались все шире, крайние всадники выдвинулись вперед. Они уже приближались к косогору, лошадь беглецов была совсем рядом, достаточно близко, чтобы Морган увидел: первый из всадников — девушка с мечущимися по ветру темными волосами. А второй…

— Это Дугал! — вскричал Келсон, и тут же рука горца взмыла в воздух в пылком приветствии.

И вот уже Дугал среди них, громко смеющийся, несмотря на усталость. Келсон и Морган схватили с боков спотыкающегося коня, в то время, как все остальные хлынули вверх по косогору. Морган поймал ближайший повод каурого и подтянул его голову к себе, его собственный конь чуть не утратил опору, когда каурый закачался и почти что упал.

— Спокойно!

— Эй, возьмите ее! — выдохнул Дугал, подталкивая свою отбивающуюся спутницу навстречу Моргану, уже готовому ее пересадить. — Это Сидана, дочь Самозванки. Люди ее отца мчатся за мной по пятам.

— Сколько их? — спросил Келсон, поддерживая Дугала сзади чуть ниже плеча. Дугал вцепился пальцами в пояс Келсона за спиной для большей надежности и радостно затряс головой.

— Недостаточно, чтобы твоим людям пришлось туго, мой государь. Как я рад тебя видеть!

— А я тебя, — Келсон развернул скакуна, приподняв на дыбы, и взглянул вслед рыцарям, приближающимся к гребню. — Но давай убедимся, что ты хорошо считаешь. Морган, не ввязывайся в бой, пока не понадобится. Держись рядом со мной. О, а вам добро пожаловать в Гвиннсд, сударыня!

Морган почувствовал, как девушка, услыхав его имя, оцепенела в его руках, но только переместил ее поудобней в сгиб сжимающей щит руки, направляя коня вверх по склону за королем и держа наготове обнаженный меч. Впереди них воинство рассеялось по гребню гряды, испуская торжествующие крики.

Тут же послышались тревожные крики с другой стороны: это преследователи Дугала увидели над головами нападающих знамя Халдейнов.

Все решилось ко времени, когда Морган остановил коня на вершине косогора рядом с Келсоном. Вдалеке на равнине горстка Халдейнских рыцарей преследовала нескольких отставших, а прочие меарцы уже во весь дух мчались домой. По ту сторону гряды несколько человек, спешенных в стычке, дрожа, поднимались на ноги, но ни на одном из них не было королевской ливреи. И над каждым стояли с оружием рыцари Халдейна. Трегерн и Конал вели к остальным еще одного, в то время как оруженосцы ловили и заворачивали освободившихся коней. Дружное «ура» грянуло кругом, как только Келсон начал спускаться с гряды, и по его знаку пропел боевой рог, зовя обратно тех, кто увлекся погоней. Ухмыляясь, Морган направил свою лошадь следом за королевской.

— Нам здорово повезло, государь, — промолвил он, когда они седло к седлу съехали по дальнему склону и остановились, весело поглядывая на девушку, принявшуюся извиваться, как только он стал убирать меч в ножны. — Вдобавок, Дугал принес богатую добычу. Не стоит так биться, сударыня. Поберегите лучше силы для обратной дороги в Ремут.

— Отец отомстит за меня! — выкрикнула Силана. — Вы захватили его врасплох.

— Но разве принято поступать иначе, моя госпожа? — смеясь, спросил ее Келсон. — Любой старается захватить врага врасплох. Плохим бы я был предводителем, если бы послал своих людей против мятежников, не воспользовавшись сполна всеми преимуществами. Ваш отец сделал бы то же самое.

— Мой отец не мятежник, — возразила девушка. — Он хочет вернуть моей матери престол, который принадлежит ей по праву, и снова сделать Меару свободной. Нами не будет править… еретик-Дерини!

Эта кличка, бывшая для Моргана лишь чем-то, приевшимся с детства, и давно вызывала не более, чем легкую досаду, но Келсон взвился, словно его ужалили, ибо явно не ожидал такого от прелестной юной девушки. Дугал, находившийся позади короля, не видел, как угрожающе вспыхнули серые глаза, но, безусловно, уловил внезапное напряжение, прежде чем Келсон обуздал свой гнев. Даже Сидана широко раскрыла рот, когда поняла, что сказала, кому, и в чьих руках пребывая. Морган заставил себя не вмешиваться, выжидая, как справится юный король.

— В будущем, моя госпожа, я бы тщательней выбирал выражения, — произнес наконец король, после того, как озабоченно вздохнул. — Если то, что мы — Дерини, для вас отвратительно, то вам следовало бы догадываться, что хотя бы часть того, что говорится о Дерини — правда. А мы не каменные. Не испытывайте слишком настойчиво наше терпение.

И несколько секунд целеустремленно глядел на своих возвращающихся рыцарей, временно избавив Сидану от своего жгучего взора, но эта краткая передышка ничуть не помогла девушке успокоиться, и она дрожала в руках Моргана, точно воробей в когтях хищной птицы. Неестественно прямая осанка Дугала свидетельствовала, что он все еще оглушен хлестнувшей по нему силой, исторгшейся из человека, в седле впереди, и внезапно ставшего чужим. Даже если Морган и не почуял бы страха за щитами, которым неоткуда взяться у Дугала, он догадался бы о его чувствах. Лицо Келсона стало много мягче, когда он, наконец, оглянулся, но Сидана все же отпрянула.

— Вам не причинят вреда, сударыня, — проговорил Келсон. — Клянусь честью и короной. Если мои недавние слова показались вам суровыми, простите меня, но у нас за плечами долгая тяжелая дорога, а столь высокородная пленница — полная неожиданность для меня. Я враждую не с вами, но отпустить вас не могу. А теперь вы должны извинить меня, я взгляну, что там у моих людей.

Он пустил своего скакуна в галоп вниз по склону к месту недавней стычки, не дожидаясь ответа, белый конь отчетливо виднелся на истоптанном снегу. Дугал, державшийся теперь не за пояс короля, а за круп его коня, последовал за ним на своем спотыкающемся животном.