Роман Титов - Ремесло Теней: Игла Дживана

— Сет, — вдруг обратился ко мне мастер, — будь добр, покажи его светлости то, что ты обнаружил сегодня на втором этаже холла.

Едва не выронив всё ещё полный бокал, я удивленно уставился на наставника, забыв о том, что хотел засыпать его вопросами на совершенно иную тему. И все-таки, откуда он знал, что обшарив верхнюю галерею холла, я кое-что там нашел? Быстро запустив руку в нагрудный карман, я извлек оттуда скомканный платок и осторожно положил его на краешек стола, развернув так, чтобы все могли видеть, что там.

— Хочешь узнать, что это? — вдруг перейдя на «ты», поинтересовался у меня граф и сходу выдал: — Это очищенное семечко растения минн. Оно произрастает только в экваториальном поясе на самых нижних уровнях паатовых лесов, именно там, где обитают махди. Это…

— Я знаю, кто они, — быстро сказал я, ухватившись за мысль о связи между этой иголкой и местными аборигенами. — Но как эти махди и минн могут быть связаны?

Но ответом меня наградил Аверре.

— О, это весьма интересно, — сказал он. — Они симбионты. Минн — это очень и очень необычное растение. Оно дает аборигенам все, что им нужно, в то время как аборигены способствуют его дальнейшему процветанию в лесном массиве. Без махди, растение бы погибло, ровно, как и сами махди давно исчезли бы, не будь рядом с ними этого минна. Это, конечно, в общих чертах. На самом деле их связь гораздо сложнее и глубже, чем я могу объяснить.

И тут Занди вдруг вставил:

— По-настоящему глубоко эту загадку изучила только Сол.

— Мама?.. — Я перевел взгляд с Аверре на него и обратно. Тот, казалось, не был особенно доволен.

— Ты же знаешь, она была лучшим специалистом в своей области, — сказал мне мастер.

— Она занималась генетикой, — напомнил я.

— Ксенобиологией, — поправил Аверре. — А это подразумевает изучение видов и влияние на них окружающего мира — в данном случае минна.

— Почему вы раньше мне об этом не говорили?

— И впредь не намерен, — отрезал он. — Не забывай, по какой причине ты здесь находишься.

В который раз мне пришлось погасить рвущееся наружу возражение. Чтобы там Аверре ни говорил, а от меня не ускользнул тот факт, что чем дольше мы здесь находимся, тем больше новостей о маме я узнаю. За все десять лет с того дня, как она пропала, такого еще не было. Вдруг на меня накатила уверенность, что стоит поглубже копнуть, и мне откроется еще масса неизвестного…

Молча наблюдавший за нами Занди неторопливо попивал вино. К чему в тот момент склонялись мысли графа, мне было не дано знать, но, глядя на него, я понимал, насколько преувеличивал Изма, называя своего хозяина психически не здоровым.

— Твоя мама, Сет, — сказал он, не обращая внимания на Аверре, — предположила и доказала, что своими плодотворными отношениями с минном махди обязаны тысячелетней эволюции. Ты, может, и не знаешь, но жизнь на Боиджии вне городских стен смертельно опасна, а природа безжалостна. Однако она же снабдила своих обитателей всем необходимым для того, чтобы выживать, а именно — подарила способность перерабатывать минн. Это растение дает махди все, что нужно: кров, пищу, даже оружие. Для всех прочих видов, в том числе и животных, соцветия этого растения смертельно ядовиты. Человек, попробовавший хоть каплю его сока, умирает мгновенно. Махди же спокойно добавляют минн в еду. Благодаря токсину они и приобрели свои необычные способности. Но я не о быстроте реакции и прочей ерунде того же рода. Физического совершенства они добиваются упорными тренировками, а минн… ну, он дает им нечто иное. — Он замолчал и лишь когда я вопросительно приподнял бровь, добавил: — Вот тут мог бы и сам догадаться.

Приплюсовав одно к другому, я ошарашено ответил:

— Они становятся неосязаемыми для лейров!

— И в ментальном плане тоже, — добавил Аверре.

— Как так? — Больше всего остального странного и необычного, что я услышал в тот момент, меня поразило заявление о моем бессилии хоть как-то повлиять на них. Многое я мог ожидать от этой странной планетки, но только не такого. Насколько труднодоступной была власть элийров, настолько же неотразимой она мне всегда казалась. Но, с другой стороны, это все многое объясняло: — Стало быть, это они напали на меня.

— Логически вытекает, что так, — ответил граф, улыбаясь. — В сущности же, совсем не обязательно. Я хочу, чтобы ты описал нападение.

На секунду призадумавшись, я рассказал ему все, что мог вспомнить о том вечере. Не забыл даже упомянуть робота и горевшие синевой глаза, но подробности, все равно, выпадали из контекста — падение с балкона выбило большинство деталей из головы напрочь.

— Все произошло слишком быстро. Я даже не почувствовал, что в тот момент на балконе кто-то был. И ничего не успел сделать, когда на меня набросились.

— Махди невероятно проворны и совершенно бесшумны, — подтверждая мою первоначальную догадку, произнес граф. — У них иное представление о морали, что делает этот народ крайне опасным, но еще ни разу не случалось, чтобы они нападали на чужаков вот так, без видимой причины. Как правило, они чураются посторонних и в город не суются, так что для этого нужна по-настоящему веская причина, а таковой, как мне кажется, у вас нет.

— Вы же сами только что сказали об иных нормах поведения.

— Это имеет значение, только когда вторгаются на их территорию, — возразил Занди. — Махди крайне дисциплинированы и нарушают свои правила лишь в самых экстренных случаях.

В ответ на это мне очень хотелось усомниться в том, что граф вообще встречался хоть с одним аборигеном, но я сдержался и спросил другое:

— А что насчет глаз?

— Светящиеся в темноте? — улыбнулся он, будто я был ребенком, рассказавшим старшему, что видел у себя в спальне привидение. — У всех махди глаза черные и я ни разу не замечал, чтобы они светились в темноте. Сет, поверь, если бы они задумали тебя убить, тебя бы убили.

— Спасибо большое, — удержаться от сарказма было трудно. — Откуда тогда взялся этот шип?

— Семечко, — поправил меня Занди.

— Допустим, — тряхнул головой я. — Кто, если не махди мог его оставить?

— Без понятия, — пожал плечами граф. — Но мы, кажется, уклонились от первоначальной темы, разве нет?

— Да-да, — подтвердил Аверре, заново подставляя бокал под вино.

Я едва сдержался от того, чтобы не закатить глаза — опять эта Игла Дживана! На то, что Аверре убежден в ее существовании я еще мог закрыть глаза — ради того, чтоб улететь с Яртеллы стерпел бы и не это, — но понять, что граф его поддерживает, было выше моих сил. Я уже представлял, как они вспоминают старые сказки, которые рассказывали юному графу перед сном его няньки и, устроившись в кресле поудобней, приготовился подремать…