Евгения Федорова - Жертвы времени (СИ)

— Что там? — поинтересовался Северный из-за бока Мрака.

— Он ранен, — услышал я тихое объяснение Шивы. — Я нашел его в Гранд Сити и вывел, но не хочу знать, что он там повидал и как оказался. Он шел от центра, там просто невозможно было выжить…

— Слезай, — велел мне Мастер.

Давай? — предложил я.

Я не могу помочь, — признался Мрак смущенно. — Я пододвинул тушу козла в горах, но даже это требует слишком много сил. Мне хотелось тебя удивить…

Мои губы искривила знакомы злая улыбка и, перекинув здоровую ногу через хребет ящера, я скользнул вниз, где крепкие руки легко подхватили меня. Я попытался наступить на раненую ногу, осколок вновь скрежетнул по кости, вырвав из моей груди воздух.

— Не надо, — остановил меня Мастер, а потом легко поднял на руки, как делал это неоднократно раньше.

— Мастер, — взмолился я, но почувствовал, что вернулся к тому, с чего начал наше с ним знакомство. — Оставь мне хоть немного достоинства.

— У тебя его будет гораздо меньше, если будешь прыгать на одной ноге, — язвительно заметил Северный, идя рядом, и я был вынужден согласиться и промолчать, не ответив на его выпад.

Шива, что-то тихо сказав Северному, кивнул мне и отвернул, направляясь к Оружейнику.

Мастер нес меня к домам.

Мой дракон расправил крылья. Он остался один, и я почувствовал его легкую растерянность. Что я с ним сделал?

Мрак.

Дракон даже не повернулся, лишь отозвался уверенно и спокойно, пряча от меня свою собственную неуверенность:

Научись верить. Они помогут, я знаю.

Снова улетаешь?

Мрак помолчал, потом улыбнулся из глубины моей души, в которую снова скользнул незаметно для меня:

Я должен. Этого хочу.

Вина, которую он испытывал, покидая меня, казалась откровением.

Лети, поговори с ними.

Я повернулся и посмотрел в небо над морем, где в потоках воздуха парило несколько птиц-драконов. Мрак присел и мощным прыжком ворвался в воздух. Я улыбнулся, следя за его сильным полетом. Он был по-настоящему красив, как и иные драконы из его рода.

— Это правда, — отозвался Мастер на мои мысли, давая Северному отворить дверь. — Еще немного, и ты сможешь отдохнуть.

За словами мага скрывалась жестокая ложь, я отчетливо представлял, что сейчас должно произойти. Осколок в моем бедре жег, словно раскаленный, и с каждой минутой даже в состоянии покоя причинял все больше боли. Мастер посадил меня на грубо сколоченную скамью и повернул ногу к свету, но трогать ничего не стал.

— Лучше позвать Недгара, — предостерег Северный. — Обломок мы вынем, но кровь нужно запереть. Здесь, вдали от города это в большей степени доступно лишь ему.

— Нельзя закрывать плетением магии такие раны, — возразил Мастер. — Как закроется, точно также ее с легкостью можно будет открыть.

— Когда речь идет о жизни… — Северный не стал договаривать.

— Недгар? — переспросил я. — А как же ты, Мастер, и Дон.

Маг прикрыл глаза и покачал головой.

— Дон? — на всякий случай повторил я, и Северный кивнул.

— Недгар — великолепный врач, не сторонись его. Сейчас мы не можем позволить себе ни единой ошибки. Мои силы, силы Северного растрачены, так что не надейся на большее.

Я ощутил легкое течение мыслей мага дня, но они касались не меня.

— Надо вытаскивать эту штуку, — прошипел я, сжав бедро выше раны. Мастер нахмурился и тихо спросил:

— Разрешишь?

Он спрашивал у меня разрешения!

— Больше не спрашивай, — процедил я.

Маг положил руки выше раны и я кивнул, ощущая, как жгучее пламя остывает.

— Недгар будет, — сдержано сообщил Северный. — С минуты на минуту. Но судя по внешнему виду, придется позаимствовать кое какие инструменты у Оружейника.

— Именно так, — согласился я. Мое внимание привлек мальчик, заглянувший с любопытством в дверь. Я знал его — видел, как Северный уносил ребенка из Форта. Маг дня тоже почувствовал непрошенного гостя и, развернувшись, грозно шикнул:

— А ну кыш отсюда или я превращу тебя в лягушонка!

Мальчик вскрикнул и сбежал, простучав босыми пятками по ступеням.

Я улыбался, ощущая жизнь.

Северный отодвинул от стены тяжелый, еще не утративший запах оструганного дерева, стол.

— Недгар сказал, его нужно уложить, — пояснил он.

Я приподнялся, пересел на стол, опустился спиной на его твердую поверхность, и вздохнул.

— Мастер, с ним все будет в порядке? — раздался от входа встревоженный женский голос. Я пожалел, что она увидела меня таким. Моралли.

Совершенно другая женщина стояла в дверях. Я узнавал ее, но не знал. Пожалуй, мы оба стали непохожи на тех, кем были раньше. Я пережил не одну смерть за время, прошедшее с нашей последней встречи. Я потерял все и вновь, по частям, обрел целостность.

Ее жизнь изменилась, теряя истинный смысл. Кому теперь было нужно ее удивительное искусство? В войне нет места прекрасному, в войне остается защищать свою шкуру, а ее жизнью была живопись. У нее ничего не осталось, она потеряла себя и то, что Моралли могла сделать теперь для людей, она делала безрадостно и однообразно.

Девушка не выдержала и отвела взгляд, попятилась и, получив утвердительный кивок Мастера, глухо осведомилась:

— Что-то нужно?

— Нам понадобится горячая вода, — подсказал Северный.

— Сейчас все сделаю, — согласилась она и с облегчением бежала прочь.

— Не суди ее, — попросил Мастер, словно чувствовал вину за ее внезапное отступление.

— И не думал, — согласился я. — Теперь кого-то судить особенно глупо.

Снова шаги. Другие, тяжелые, будто поступь медведя.

— О, — пророкотало над головой, — снова ты…

Я вздрогнул, открыл глаза и вгляделся в нависающего надо мной лекаря. Он был бородат и обладал богатырским телосложением. Протянувшаяся к моей ноге рука была жилистой, перевитой сухими мышцами. Он аккуратно положил на стол небольшие клещи, но так, чтобы я не видел, будто боясь напугать.

Пожалуй, я несколько раз замечал его в Форте, то в трапезной, то вместе с Оружейником, но в городе было много людей, и я не выделял его среди прочих. Кажется, я даже приписывал его к тем, с кем предпочел бы не водить знакомства, помня хмурые, недружелюбные взгляды, которыми он награждал тех, кого встречал.

Но сейчас передо мной был свершено другой человек с приветливым, немного насмешливым голосом и мягким взглядом. Этот голос заставил мое тело расслабиться, а мысли скользнуть свободно в прошлое, возвращая одно из воспоминаний, которым я никогда не владел…

Невольно потянувшись к нему, я не встретил сопротивления.

Потерял ее, — сказал Недгар с потаенной тоской. — Вирель. Ее любовь и терпение были безграничны, а настойчивость невыносима! Моя сила ослабела, когда она ушла. Но не беспокойся, о тебе я позабочусь.