Дэвид Зинделл - Камень Света

Бросив на меня последний взгляд, она развернулась и повела мастера Йувейна и Имайру из чертога. А мы, взяв Дэя за руку, направились к порталу и темному коридору, который вел к лестницам на верхние уровни Аргатты.

Проход к лестнице оказался довольно узким. Конечно, драконица никак бы не смогла протиснуться здесь. Дэй сказал, что существует гораздо больший проход с первого уровня на второй: огромная дорога, прорезанная в слоях камня, ведущая наверх, но ее железные ворота теперь всегда закрыты, чтобы не дать драконице проникнуть в населенные части Аргатты.

Именно туда с великой осторожностью мы наконец и направились. Словно поднимаясь по высокой башне замка, мы взобрались на пятьсот футов по винтовой лестнице. В этой каменной трубе было холодно и темно, и путь нам освещали только мой меч и Огонек. По словам Дэя, мало кто пользовался этой лестницей. Красные клирики с факелами в руках могли наблюдать за драконицей с лестницы, но вряд ли кому-то еще приходило в голову вторгаться в ее владения. Похоже, что проход на второй уровень даже не охранялся. Мы обнаружили, что лестница выходит в пустынный коридор, ведущий на тихую безлюдную улицу в западном округе города. Двери апартаментов вдоль этого тоннеля в скале были закрыты.

Я решил, что сейчас ночь. В хитросплетениях лабиринта и во время сражения с драконом мы совершенно потеряли счет времени.

– Сейчас действительно ночь, – сказал Кейн, пока мы шли на шум одной из больших улиц впереди. – В этом проклятом городе всегда ночь.

Дэй тут мало чем мог помочь. Несколько дней назад, по его словам, он тоже поднялся по лестнице, тут его и поймали.

– Шпионы лорда Морйина увидели клеймо и схватили меня.

Чтобы скрыть уродливую метку, впечатанную в лоб мальчика, мастер Йувейн повязал ему голову тряпицей.

Меня волновало, насколько действенна будет эта маскировка. Беспокоился я и об Имайре. Он был одет как житель Зарьяка. Не привлечет ли внимание то, что у него отсутствует рука?

Однако, когда мы достигли улицы, кишащей народом, я понял, что на этот счет можно не беспокоиться. Многие здесь были ветеранами прошлых кампаний Морйина. Те, что не носили форму – в основном искалеченные старики, – демонстрировали результат службы в далеких землях: их лица и руки были иссечены шрамами, если только руки или другие члены вообще наличествовали. Другие – кузнецы, гончары, каменщики, плотники, пекари и особенно татуированные рабы – все носили знаки неудовольствия Морйина. Красный Дракон, как сказал нам Дэй, практиковал членовредительство в качестве наказания за малейшую провинность. Пробираясь мимо катившихся тележек, наполненных железной рудой, сеном, бочками с водой и прочими припасами, мы видели мужчин и женщин с клеймами на лицах, отсеченными ушами, выколотыми глазами. Воры, если их не отдавали дракону, отделывались отсечением рук, которыми когда-то срезали чужие кошельки. Ни в каком другом городе я не видел столько изуродованных, обожженных, измученных и несчастных людей и решил, что Имайра со своей одной рукой не привлечет ничьего внимания.

Успокоило меня и то, что мимо нас прошли несколько зарьяков. Эти высоченные люди, как и Имайра, носили черные плащи с капюшонами, прикрывавшими лица. Вооруженные палицами и кривыми мечами, они добровольно служили Морйину – за плату, как и остальные наемники, по внешности и одежде которых я заключил, что их родиной были Сунгару и Юскудар – и даже Суррапам, Дэли и Алония. Множество сарнийских воинов в кожаных доспехах, таких же, как у Атары, разъезжали по улицам на степных лошадках. Миновали мы и группу Синих с боевыми топорами, и марширующие отряды наемников из Гесперу, Карабука и Гальды, где от имени Морйина правили Красные клирики. Морйин собрал под своим знаменем огромные силы, укрывая их в темном неприступном городе. Если кто из жителей Аргатты и смотрел в нашу сторону, я надеялся, что он подумает, что еще несколько воинов пришли продать свои мечи.

Дэй объяснил нам, что разные уровни Аргатты предназначены для разных дел. Так, на седьмом уровне находился дворец Морйина и большинство местных храмов, а также чертоги для церемоний и мероприятий. Там жили Красные клирики и знать. Наиболее уважаемые ремесленники – художники и скульпторы – держали магазины на шестом уровне; ткачи, портные и красильщики – на пятом, и так до второго, самого большого уровня города, где в тесных бараках располагались армии Морйина, а также работали кузнецы и оружейники, готовя его силы к войне.

Мы видели признаки надвигающегося катаклизма. Мимо катились телеги, наполненные тисом и рогом, потребными для изготовления луков; навстречу им двигались другие, груженные связками стрел. Бойни, где заготовляли свинину для долгих военных кампаний, сотрясались от визга свиней. Кровь стекала в сточные канавы, где на нее набрасывались крысы и тучи мух.

Из кузниц доносились мерные удары молота – мастера били кувалдами по раскаленному добела металлу, изготавливая наконечники копий, мечи, палицы, наконечники стрел, шлемы, щиты и доспехи. Из бесчисленных мастерских валил густой дым, наполнявший улицы. Хотя множество воздуховодов, подобно дымоходам, открывались над сырыми коридорами, их было слишком мало, чтобы полностью унести испарения и запахи города. Зловонная смесь дыма, крови, гнили и страха – вот запах Аргатты, и я боялся, что он пропитает не только мои волосы и одежду, но и саму душу.

А как ужасно влияние этого мрачного места на тех, кто по принуждению или добровольно жил здесь. Наемники, как крысы, кишели на грязных улицах. Подобно кротам, торговцы проводили годы в маленьких лавках, похожих на колодцы, и в землянках, которые были еще хуже. Под свист бичей рабы копали новые проходы в прочном камне и длинными цепочками носили валуны и прочее содержимое тоннелей Аргатты; они больше напоминали муравьев, чем людей. Мужчины и женщины не созданы для того, чтобы так жить. Мы – благородные существа, пришедшие издалека, дабы создать лучший мир. Нам должны принадлежать розы, звездный свет и надежды, разливающиеся шире, чем Пору весной. У нас должны быть величественные города, такие, как Аландиль, и леса, подобные волшебному лесу Локилэни.

Истинный правитель, как однажды сказал мне отец, направляет все помыслы и действия на то, чтобы исполнить мечты народа. Но Морйин направил всю волю подданных на службу своим темным замыслам. Они стали извращенным народом, носящим на телах метки скорби и исчахшим в душе своей.

Я подумал, что если не смогу вскоре возложить руки на камень Света и бежать из города, то страдания тысяч мужчин, женщин и детей сведут меня с ума. Мы не теряли надежды, что избавление близко. Остановив согбенную старую женщину, чтобы уточнить направление, мы отыскали дорогу к одному из бульваров этого уровня. Огромный раскоп в базальте горы, освещенный масляными лампами и окаймленный лавками торговцев, бежал прямиком от врат Гашура на восточном склоне Скартару к вратам Водьи на западе. Его пересекал такой же бульвар, соединяющий врата Локира и врата Зана, давным-давно закрытые. Гашур, Локир, Водья и Зан – четыре великих Галадина, присоединившихся к восстанию Ангра Майнью против ангельского войска и заключенных вместе с ним в мире Дамуум. Их имена напомнили нам, для чего мы пришли в Аргатту – и почему не можем просто сбежать через городские ворота.