Марьяна Сурикова - Практика жизни

— Спасибо, Мел. Мне опять ехать к нему сегодня вечером, — я со вздохом отодвинула учебник, — а завтра экзамен.

— Ну так отмени встречу.

— Я не могу.

— Очень даже можешь.

— Тогда я подведу остальных, и Памелу тоже, — с этими словами собрала подготовленные эскизы и отправилась к Эрину.

— Добрый вечер. — Бывший жених поприветствовал меня галантным полупоклоном, ради чего даже поднялся из-за своего письменного стола.

— Добрый вечер, вот здесь эскизы цветового оформления праздника. — Я перешла сразу к делу, прекрасно зная, что Эрин не любит терять время.

— Не спеши, Виолетта, давай немного пообщаемся.

Я удивленно посмотрела на Эльмарина, но, повинуясь взмаху его руки, присела в кресло, устроив папку на коленях.

— Как твоя учеба?

— Я сдала три экзамена.

— И как?

— Хорошо. Историю мне поставили уже давно, а формулами я занималась дополнительно, так что получила «отлично». Боевая магия дается несколько сложнее, но преподаватель относится к этому с пониманием. — Я не стала вдаваться в подробности о том, как перед экзаменом гонял свою подопечную Эди, а потом сам же принимал ответы, не позабыв хорошенько отчитать свою студентку по окончании сдачи. Незачем Эльмарину знать, что у меня есть опекун.

— Ты молодец, Виолетта. Успеваешь хорошо учиться и в то же время готовить такое большое торжество.

— Я стараюсь.

Моему удивлению не было предела. Что это с Эльмарином сегодня?

— Вот здесь эскизы, — вновь вернулась я к рабочей теме, — можно выбрать оформление, соответствующее цветовой гамме твоего герба, — кроваво-красные ягоды на фоне зеленых листьев, как символ жертвенности и преданности монархическим устоям. Пусть красный и зеленый станут основными цветами праздника.

Я вопросительно взглянула на мужчину, почему-то пристально изучающего меня, а не тщательно подготовленные эскизы, ожидая привычного насмешливого фырканья или недовольства в темных глазах, но Эрин лишь одобрительно улыбнулся.

— Великолепная идея, Виолетта. Позволь взглянуть поближе. — Я хотела подняться, но Эльмарин сделал знак рукой, сам подошел и так низко склонился над моим плечом, что его дыхание коснулось шеи.

Отпрянув в сторону, я быстро сунула папку ему в руки и вскочила на ноги.

— Изучай, а завтра я приеду, и выскажешь свои замечания. Мне пора возвращаться, впереди подготовка к сложному экзамену.

Я сделала шаг в сторону двери, а Эрин внезапно швырнул папку в кресло и заслонил мне дорогу. Мало этого, он стремительно шагнул навстречу и ухватил меня за руки.

Я не шевельнулась, хотя внутри заворочался страх, и было очень трудно побороть желание рвануться из его захвата и попробовать сбежать через открытое окно. Подняв подбородок выше, взглянула в глаза бывшего жениха с вызовом и спросила, не повышая голоса:

— Ты обращаешься подобным образом со всеми женщинами, которые на тебя работают?

— Только с самыми красивыми. — По его улыбке догадалась, что Эльмарин так пошутил, но мне было не до смеха.

— То, что было, Эрин, уже в прошлом. У тебя невеста, и я не намерена заводить с тобой какие-то отношения.

— Разве я что-то предлагал? — Он выгнул бровь, очевидно, пытаясь смутить меня, но я больше не велась на подобные уловки. То время, когда один только взгляд этого мужчины заставлял меня беспрекословно выполнять любое его желание, давно миновало.

— Слова не важны, важны действия. И не тебе ли, будущему главному советнику, лучше всех понимать эту истину. Я не буду играть с тобой в эти игры. Ты ведешь себя сейчас не так, как обычно, и совершенно не интересуешься результатом работы, которую я проделала для твоей же свадьбы. Не пытайся меня обмануть.

— Да, Виолетта, ты правда изменилась. — Он выпустил мои руки, и я смогла перевести дух. — Я почувствовал это уже тогда, когда встретил тебя в доме Памелы. Сейчас ты мне действительно интересна. Ты больше не напоминаешь покорную девочку, послушную моей воле. Чувствуется характер. Что так изменило тебя? Мне было бы интересно послушать.

— А мне неинтересно вести эти разговоры, Эрин. Либо я выполняю заказ, ради которого ты меня нанял, либо просто ухожу.

— Вот как? — Эльмарин улыбался откровенно восхищенной улыбкой. — Знаешь, ведь уже давно никто не смеет разговаривать со мной подобным тоном, Виолетта. И иногда от этого смертельно скучно. Я даже немного жалею, что столь поспешно расторг нашу помолвку.

Теперь я ему интересна? Немного жалеет? Вот оно что! Вот какие чувства были у этого идеала, которым я восхищалась с пятнадцати лет! Я так старалась стать достойной его, а он ни во что меня не ставил. Какой же я была дурой! Ну почему Амир и в этом случае оказался прав? И почему мне все равно больно от слов бывшего жениха?

— Мне пора.

Я снова сделала шаг к двери, но в тот же миг оказалась в кольце сильных рук, а Эльмарин, больше не спрашивая разрешения, запрокинул мне голову и поцеловал. Неистово, страстно, настойчиво. Наконец-то я ощутила эмоции мужчины, действительно желающего женщину, которую он целует. Этого никогда не было в прежних поцелуях Эрина, за исключением того единственного раза, когда я гостила в его замке и впервые увидела страсть в его глазах. И от этого стало еще больнее. Я покорно принимала его поцелуй, позволяя губам и языку исследовать мой рот, но ответа он так и не получил и с досадой отстранился, заглядывая в мое лицо, ища на нем какой-то отклик, которого просто не было. Невозможно заново разжечь те угли, что больше не тлеют.

— А может, я в чем-то ошибся, Виолетта, и ты неспособна на какие-либо чувства, например, испытывать страсть или влечение?

— Я способна чувствовать, Эрин, но не с тобой! — Вырвавшись из его захвата, решительно направилась к двери и покинула кабинет, оставив пораженно замершего Эльмарина осознавать свой первый в жизни отказ.

Я выкинула происшествие с бывшим женихом из головы и заставила себя сосредоточиться на экзамене, но даже подумать не могла, что попытка сдать предмет окончится столь бесславно. Эни Зельер, конечно, меня недолюбливала, но я не сомневалась, что сдам экзамен — пусть не на «отлично», но сдам. Готовилась практически всю ночь, а преподша только нос кривила на каждый ответ, а в конце выдала такую тираду, которая призвана была донести до меня главную мысль — сдача ее предмета мне не грозила.

— Полагаете, Лавальеро, что вы здесь на особом положении? Сначала сами выбираете, в какое время посещать занятия, потом не являетесь на официальные экзамены, но каким-то образом уговариваете ректора устроить для вас индивидуальную пересдачу. Если бы не просьба господина Сенсарро, я бы ни за что не приняла вас сегодня. Однако вы и не подумали хорошо подготовиться. Ваши ответы не тянут даже на «удовлетворительно». Я не буду их засчитывать.