Ирина Ангара - Даоны Эритума 1. Обрести крылья

Толкнув створку, он обернулся и окинул нас хмурым взглядом:

- Проходите. Ждете здесь. Вас позовут. - короткие скупые команды, и вот мы в маленькой круглой комнатке. Мы четверо и один из замыкающих, небрежно прислонившийся к одной из стен. Сложив руки на груди, он прикрыл глаза, но вся его поза выражала нетерпение, готовность к движению, к нашему неповиновению. Казалось, он требовал: 'Давайте, детки, давайте! Порадуйте меня, дернетесь, сделайте что-нибудь не так'.

А вот и нет.

Скопировав позу охранника, оглядела комнату и нашла второй выход, занавешенный плотной цветной тканью, гармонирующей с остальной цветовой палитрой комнаты. Там, за ней явно находились люди. До нас долетал мерный гул голосов, веселые выкрики и смех. Там текла жизнь, и я была более чем уверена, мы окунемся в нее, с головой.

Занавесь отодвинулась, заглянуло округлое мужское лицо с лихо закрученными пшеничными усиками над тонкими губами. Осмотрев нас цепким взглядом блеклых серых глаз, он скомандовал:

- Первая! На выход. Надеюсь без эксцессов?

Вария вздрогнула и сделала шаг вперед, нервно кивнув головой. Дождавшись, пока мужчина пропустит ее, она скрылась за тканью.

Прислушавшись, я различила звонкий голос ведущего, представляющего девушку:

- Господа! Лорды! Перед вами номер первый, очаровательная шатенка, познавшая страсть и наслаждение. Начальная стоимость лота - пятьсот эритов. Кто даст больше за великолепный цветок? Ну же, господа, не стесняемся! Я вижу интерес в глазах господина в серой маске за левым столиком! Милая, повернись, господа хотят рассмотреть тебя со всех ракурсов...

В зале послышался легкий смех. Торги продолжались.

Подумать только... торги! Самый настоящий аукцион. За тело.

- Продано! Продано господину в красной маске за десятым столиком! Вам повезло, господин! Эта ночь будет волшебной.

Занавесь дернулась, послышался голос:

- Вторая...

Из комнаты, шурша зелеными длинными юбками, вышла Илами. Взглянув на меня напоследок, она подмигнула и грустно улыбнулась.

Я следующая.

Сердце громко колотилось в груди, к горлу подкатывался липкий комок страха. Тяжело вздохнув, прогоняя панику, я зажмурилась и широко раскрыла глаза, приподнимая подбородок. Чему я научилась, вышагивая по подиуму, так это побеждать страх. Я смогу, я выйду, я не испугаюсь.

-Третья! - ткань дернулась, я пошла в неизвестность.

Округлая ярко освещенная сцена с рядом зеркал, украшающих заднюю сцену. Пухленький мужчина, с темными, зачесанными назад волосами, в костюме, белым платком на шее и говорителем в руках.

- Господа, господа. Лот номер три. - пухлая рука указала на меня, застывшую ровно посреди сцены и вглядывающуюся в полумрак. Там, за десятком столиков, сидели мужчины в масках. Черных, белых, серых масках, полностью закрывающих лицо. Только глаза, блестящие азартом, глаза, яркие, жадно ощипывающие фигуры, глаза, жившие своей жизнью, были видны великолепно.

Вздохнув, мягко улыбнулась.

Как все же это похоже... Только...

- Начнем? Начальная стоимость лота тысяча эритов. Кто готов заплатить больше? Посмотрите, какая красавица. Умница. Девушка, девятнадцать лет. Первый раз участвует в нашем аукционе. Может кто-то приобретет ее на неделю? Неужели этот цветок никто не оценит... Не поверю...

Заливался певчей птичкой аукционист.

Мужчины в зале оживились. Руки стали поднимать таблички с номерами.

- Так.. Я вижу, господин за пятым столиком в серой маске предлагает тысячу триста...Кто больше? Тысяча пятьсот, тысяча семьсот...

- Господа посмотрите еще раз на дивный черноволосый цветок! Какие глаза, губы! Какая божественная фигура! Молодость и грация! Господа! Две тысячи! Две тысячи предлагает господин за вторым столиком в черной маске.

- Пусть она пройдется! Надо же посмотреть товар не только лицом! - в зале раздался неприятный смех.

- Милая! Господа просят! - пухлое лицо аукциониста повернулось ко мне.

Господа просят! Я бы тоже попросила!

Сжав зубы, развернулась и сделала несколько шагов по сцене. Хотят купить? Пусть раскошелятся! Раз ничего не могу сделать другого, то хотя бы помогу облегчить кошелек.

Мной овладела какая -то бесбашенность, бесшабашность, толкающая на безумные поступки. Страх и неприятие отошли на задний план, выпуская вперед дерзость, задор, ехидство.

Медленные шаги, поворот, покачивание бедром, взгляд в глубь зала, на всех и ни на кого конкретно. Взгляд каждому в глаза.

Хотите? Попробуйте, купите! Раскошеливайтесь, господа. Доставайте таблички, торгуйтесь, деритесь, сражайтесь. Хоть как-то пожалейте мое самолюбие, мое попранное и израненное эго.

- Две пятьсот! Две пятьсот предлагает господин за первым столиком в синей маске. Еще секунда и я подумаю, что господину повезло. Цвет маски точ в точ совпадает с цветом платья нашего великолепного лота.

- Две шестьсот? Я слышу две шестьсот! Господин в белой маске за седьмым столиком предлагает две шестьсот! Итак? Кто больше? Две шестьсот раз, две шестьсот два... Две.. две семьсот? Господин в синей маске за первым столиком? Замечательно, вы не пожалеете, великолепный выбор. Итак, две семьсот раз, две семьсот два, две семьсот эритов три! Продано! Поздравляем господина в синей маске!

Мужчина , чуть приподнявшись, кивнул и уселся на место, не спуская с меня горящих предвкушением глаз, сверкающих сквозь прорези в маске. Остальные вежливо поаплодировали, поздравляя покупателя с удачным приобретением.

- Пойдем, - рука помощника аукциониста коснулась голой руки, вызывая неприятие, и потянула за ткань, в противоположную сторону от впустившей меня на сцену двери.

Новый, тускло освещенный коридор, ряд дверей, лестница на второй этаж, и, наконец, еще одна дверь, перед которой мы и остановились.

- Ждешь здесь... К тебе скоро подойдут.

Затолкнув меня в комнату, мужчина закрыл за собой дверь, отрезая пути к отступлению. Щелкнул замок. Снова взаперти, но теперь одна, и я многое бы отдала, оставшись одна как можно дольше.

Подергав дверь, прислонилась к ней спиной. Неужели все?

Задор прошел, бесшабашность испарилась. Остался пожирающий душу страх и чувство неизбежности. На краю сознания вновь вспыхнула мысль - бежать! Бежать! Бежать!

Нервно дернувшись, рванула к противоположной стене, отдергивая плотные шторы, обнажая высокое окно, открывающее вид на бескрайнее поле. Руки сами потянулись к защелкам. Рывок, второй, стон. Защелки не открывались.

Взгляд безумно метался по комнате. Кровать, Шерт! Как они ее сюда запихали? Огромная, с футбольное поле, украшенная алым шелком. Скривившись, отвернулась.

Шкаф.. Зачем здесь шкаф? Столик, пара кресел, графин с бокалом на столике. Дверь, видимо в ванную. И все.

Еле слышный щелчок замка, легкие шаги.