Сара Дж. Маас - Убийца и Лекарь

Руки начала трястись снова, пока Ирэн вытряхивала содержимое мешочка.

Куча золотых монет переливалась на кровати, и Ирэн, отшатнувшись, упала на покосившееся кресло напротив кровати. Она моргнула, и еще раз моргнула.

Там было не только золото, но и брошь, которая была ранее приколота к плащу девушки, ее массивный рубин тлел в свете свечей.

Поднеся руки ко рту, Ирэн уставилась на дверь, потом на потолок, а затем обратно на целое состояние, лежащее на ее кровати. Она смотрела, смотрела и смотрела.

Боги исчезли, так утверждала когда-то ее мать. Но если бы это было не так? Если это был какой-то бог, который посетил ее сегодня, одетый в кожу потрепанной молодой девушки? Или это просто был их далекий шепот, побудивший незнакомца, идти вниз по переулку? Она никогда не узнает, подумала Ирэн. И, возможно все дело было в этом.

Куда бы тебе не нужно было идти ...

Боги это были или судьба, или просто чистое совпадение, или доброта, это был подарок. Это был невероятный подарок. Мир был распахнут для нее и для ее принятия, если бы она осмелилась. Она могла бы пойти в Антику, посетить Торре Кесме, пойти куда только захочет.

Если бы она осмелилась.

Ирэн улыбнулась.

Через час, никто не остановил Ирэн Тауэрс, когда она вышла из «Белой Свиньи» ни разу не огланувшись назад.

Умывшись и одевшись в новую тунику, Селена села на корабль за час до рассвета. Это была ее собственная чертова вина, что она чувствовала себя опустошенной и у нее кружилась голова после ночи без сна и отдыха. Но она могла поспать сегодня – и она спала всю дорогу через залив Оро в пустынные земли. Она должна была выспаться, потому что как только она прибудет в Юрпу, ей придётся совершить долгий переход через смертоносные пески - на неделю, как минимум, через пустыню пока она не достигнет Немого учителя и его крепости Молчаливых Ассасинов.

Капитан не задавал лишних вопросов, когда она вложила серебряную монету в его ладонь и пошла в трюм, следуя его указаниям, чтобы найти свою каюту. В капюшоне и с клинками, она знала, что ни один из моряков не будет беспокоить ее. И хотя теперь она должна была быть более осторожной с деньгами, которые у нее остались, она знала, что отдаст еще одну или две серебряные монеты еще до того, как плавание закончится.

Вздохнув, Селена вошла в свою каюту - небольшую, но чистую, с маленьким окошком, выходившим на рассветный серый залив. Она заперла за собой дверь и упала на крошечную кровать. Она уже достаточно увидела в Иннише; ей не нужно беспокоиться, наблюдая за ним.

По дороге к выходу из гостиницы она проходила мимо отвратительной маленькой комнатушки, которую Ирэн называла спальней. В то время как Ирэн была занята ее рукой, Селена была поражена стесненными условиями, шаткой мебелью, слишком тонкими одеялами. Она планировала оставить несколько монет для Ирэн в любом случае, потому что была уверена, владелец гостиницы заставит ее заплатить за эти бинты. Но Селена стояла перед деревянной дверью в спальню, слушая как Ирэн стирала свою одежду на кухне по соседству. Она обнаружила, что не может отвернуться, не может перестать думать о горе-целительнице с коричнево-золотыми волосами и карамельными глазами, о том, что Ирэн потеряла и какой беспомощной она стала. Их было сейчас так много - детей, которые потеряли все в Адарлане. Дети, которые теперь превратились в убийц и барменш, без настоящего места, которое можно было бы назвать домом, их родные королевства остались в руинах и пепле.

Магия ушла за эти годы. А боги были мертвы, или их просто больше ничего не волновало. Тем не менее, где-то там, глубоко в ее животе, была небольшая, но настойчивая тяга. И она тянула как буксир какой-то невидимой нитью. Так Селена решила дернуть за эту нить, чтобы посмотреть, как далеко заведут ее эти отголоски.

Это было минутное дело, чтобы написать записку, а затем запихнуть большую часть своих золотых монет в мешочек. Мгновением позже, она оставила его на провисшей кровати Ирэн.

Она добавила рубиновую брошку Аробина, как прощальный подарок. Селена решила, что девушка из разоренного Фенхару была бы не против иметь брошь в цветах Адарлана. Но главное, Селена была рада избавиться от нее, и надеялась, что Ирэн заложит ее и получит хотя бы часть того немаленького состояния, которое она стоит. Надеялась, что драгоценный камень убийцы заплатит за образование целителя.

Такой может быть божественная работа. Может быть, это была какая-то сила за пределами их понимания, вне понимания смертных. Или, может быть, это было сделано только для того и для той, кем Селена никогда не будет.

Ирэн еще стирала окровавленную одежду на кухне, когда Селена выскользнула из своей комнаты, а затем прошла вниз по коридору, оставив «Белую свинью» позади.

Когда она шла сквозь туманные улицы к ветхим докам, Селена молилась чтобы Ирэн Тауерс не была настолько глупа, чтобы сказать кому-либо, особенно трактирщику, о деньгах. Молилась, чтобы Ирэн Тауерс взяла жизнь в свои руки и отправилась в уложенный светлым булыжником город Атника. Молилась, чтобы каким-то образом, через много лет, Ирэн Тауерс вернулась на этот континент, и, возможно, хоть немного бы исцелила этот разрушенный мир.

Улыбаясь самой себе в своей каюте, Селена разместилась на постели, натянула капюшон низко над глазами, и скрестила лодыжки. К тому времени как корабль проплыл через нефритово-зеленый залив, ассасин крепко спала.