Оксана Усенко - Мир синих глубин

Небольшая изящная яхта легко рассекала океанские волны. Белоснежные паруса радовали глаз, иллюминаторы кают сверкали на солнце. У штурвала, сделанного в лучших традициях старины из резного полированного дерева редкой породы, сидел смуглый молодой человек в белоснежной футболке и брюках. Русые волосы трепал легкий ветер. Возле него стоял небольшой компактный прибор с монитором, напоминающий по размерам небольшой чемоданчик. Мужчина немного хмурился, внимательно следя за датчиком на мониторе и одновременно корректируя по нему курс.

— Андрей, ты скоро там?

— Да, Елена, буквально минуту.

— Сколько можно следить за своим китом! Он от тебя далеко не удерет!

— Ага, не удерет, знаю я этих милых зверушек… За ними глаз да глаз нужен…Сейчас исчезнет с экрана и ищи свищи ее…

— Кого — ее?

— А? Самку синего кита.

— Странно, что она здесь плавает. Они же северней обычно обитают? — задумчиво произнесла вышедшая из каюты миловидная пухленькая блондинка, впрочем, не утруждая себя дальнейшим развитием темы. Она аккуратно присела напротив молодого человека, придерживаясь одной рукой за бортик и, неспешно попивая сок из граненого стакана, рассматривала с отрешенной улыбкой горизонт.

— Да, интересно, — молодой человек, слегка наклонив экран странного аппарата с движущимися точками, задумчиво посмотрел на свою спутницу. Невысокая, пухленькая, с платиновыми волосами средней длины, небрежно разметавшимися от ветра, серо-зелеными глазами, одетая в свободную светлую кремовую блузку и такого же цвета брюки, она смотрелась на удивление органично на этой яхте. Впрочем, сам Андрей так же мало напоминал нырнувшего в бассейн на Мальте разнорабочего, как и легкомысленного городского парня, отдыхающего на берегах Азовского моря. Изменилась не только одежда, но и манеры, язык общения. Сейчас он разговаривал со своей спутницей на идеальном французском.

— Тебе еще не надоело гоняться за этим странным скрытным китом? Тогда, на Мальте, стояли столько, что я успела хороший кусок работы написать и весь остров объехать, а кит так и не появился. Сейчас опять ты его видишь исключительно на аппаратуре… Я лично даже хвоста не заметила…

— Что поделаешь, такой скрытный достался мне полосатик Сиббалда. Бывает. — Андрей неопределенно пожал плечами.

— Если бы не знала тебя и твою одержимость своими исследованиями, решила б, что ты гоняешься, как минимум, за сбежавшей невестой.

— Да, миленькая такая невеста, длиной в тридцать метров и весом в полсотни тонн. Боюсь, у меня на такую здоровья не хватит, — улыбнулся Андрей.

— У тебя? Не скромничай. У тебя и не на такую хватит, — рассмеялась серебристым смехом девушка. — Заканчивай, и пойдем обедать. Сегодня я была в настроении — у нас лобстеры. Помнится, ты к ним хорошо относишься.

— Покажи мне того, кто к ним плохо относится.

— Я, например. Меня больше привлекают устрицы, — ответила Елена, скрывшись в каюте.

— Ну-ну, то-то я и смотрю — ты с лобстерами расправляешься на раз, исключительно от сильной нелюбви, — произнес ей в спину Андрей. Установив нужный ему курс и проверив еще раз данные на аппаратуре, которая была надежно закреплена, он прикрыл крышку и направился вслед за спутницей в каюту.

Ольга плыла сквозь синюю глубину океана, дивясь ее бесконечности и испытывая некий благоговейный страх. Погружаясь в глубину до почти полной темноты, она выяснила, что зрение азраи очень быстро адаптируется к уменьшению освещения. Было удивительно понимать, что вокруг действительно темно, но она все равно очень хорошо видит, только цветовой диапазон немного смещается. Все скалы, водоросли, рыбы как-то выглядели большей частью сине-серо-белыми, а вот встречающиеся светящиеся морские животные воспринимались как красочный фейерверк в ночном небе. При этом они, как ни странно, не ослепляли, несмотря на резкий контраст в яркости. Сверкающие, разноцветные… Плывя в почти полной темно-темно синей темноте и ориентируясь большей частью на колебания воды и на сенсорное восприятие, вдруг видишь вдалеке нечто сияющее и переливающееся всеми цветами радуги. Это — невероятное зрелище. Ольга, около пары часов плыла рядом с одной такой медузой, похожей на какую-то живую светящуюся накидку. Полупрозрачно-светящаяся, ажурная, словно оброненная сказочной принцессой дорогая ткань, она неспешно плыла словно дивное видение, а не просто морское животное… Завораживающее зрелище…

Поднимаясь вверх к свету, к играющим на поверхности воды солнечным лучам, Ольга чувствовала себя ребенком, попавшим в сказку. Самой сказкой… Перед ней открывалось без ограничений то, что было недоступно человеку, сколько бы он не нырял и не изучал жизнь подводного мира. У нее не было угрозы быть раздавленной давлением воды не зависимо от глубины, на которую она спускалась — организм азраи удивительно легко переносил это давление, не было ограничений на дыхание — вода сама любезно предоставляла кислород. У нее не было замкнутого пространства лодки, батискафа, катера, из которого можно только выглядывать, не имея возможности прикоснуться, ощутить… Не было механического чуда, которое при всей надежности, может поломаться… Не было границ… Ограничений… Страха… Была свобода — безграничная, невероятная. Жизнь океана для людей — загадка и больше всего это понимает тот, кто всю жизнь занимается его изучением. Она не занималась, даже нельзя сказать, что очень много читала на эту тему, так — в рамках нормы, в рамках любопытства, но… Она любила этот мир всегда и стремилась узнать о нем хоть что-то… И именно потому понимала, как много не знает и какой уникальный шанс ей предоставил дар… Погружение в синюю глубину было не только физическим, но и эмоциональным. Чувствовать, как становишься частью этого величия, этой тайны — было захватывающе…

Океан радовал Ольгу прохладными водами и бесконечной далью глубины, которую она ощущала как фантастическую свободу. Эта невероятная бесконечность даже немного подавляла. Косяки разноцветных рыб и буйное разнообразие, присущее прибрежным водам, закончилось и сейчас Ольге казалось, что окружавший ее простор гораздо более серьезен и словно немного пустоват… Несколько раз встретившиеся ей огромные косяки тунца и еще чего-то довольно крупного, выглядели внушительно. Серебристые, одинаковые, впечатляющие своей масштабностью… Даже дельфины, ловко гонявшие один из таких косяков, разрезая его и кромсая, не делали это зрелище более веселым, несмотря на всю свою игривость и переклички. Общение дельфинов издалека напоминало веселые компании подростков на природе — смех, озорство, позерство, веселье.