Кира Стрельникова - Дикая и опасная

— А ты этот кинжал сегодня почувствовала, — обронил Тим, положив руку на спинку дивана за моими плечами.

— Угу, — рассеянно отозвалась я, снова кивнув.

В гостиной повисла минутная тишина, а потом мы, переглянувшись, дружно издали вопль:

— Компас!

— Так. — Игорь вскочил и прошелся перед нами. — Моя программа засекает всплески, а если мы на месте соорудим компас из ножен, получится узнать направление, в котором удалится Пирс с места преступления! — Он остановился и обвел нас торжествующим взглядом. — Так ведь?

— В общем да, — подтвердила я. — Более того, по ножнам можно пойти, как по стрелке, они чувствуют стилет гораздо сильнее, потому что связаны.

— А еще Пирса будут искать менты по всему Питеру. — Тим хищно улыбнулся. — Если им анонимно подкинуть описание этого типа…

— Внешность можно изменить, и не стоит лишний раз светиться перед органами, — перебила я его. — Достаточно того, что после второго убийства — а оно будет, зуб даю — город встанет на уши. Оно ж серийным получится, с тем же почерком, — на моих губах появилась кривая усмешка. — Но сводки просматривать надо, вдруг что найдут, чудеса иногда случаются.

Следующие несколько дней превратились в плохую пародию на какой-нибудь голливудский фильмец из разряда «Семь». Мы мотались по городу, успевая только полюбоваться на художества Пирса, и скрипели зубами от бессилия. Тим с Гариком рисовали руны для компаса, я становилась в середину обозначенного письменами круга, держа ножны на ладони… И мы рисовали линии на карте. По размышлении пришли к выводу, что Пирс все равно возвращается к себе после ритуалов, и кинжал с ним, значит, надо попробовать найти точку пересечения линий, которые кинжал указывает. Вдруг что получится.

К концу недели город лихорадило, в новостях нагнетали панику, сообщая о новом маньяке, подвинутом на мистике, полиция рыла носом землю, пытаясь связать убийства между собой, и только мы знали, что же общего у жертв — способности. Всего лишь способности. А сила Пирса росла, как и наше напряжение: с него станется попытаться подстроить нам какую-то гадость, чтобы устранить с дороги. До полнолуния осталось всего ничего, Тим строго-настрого запретил мне в шар лазать даже под присмотром, и вообще отобрал его, заявив, что настолько рисковать моей шкуркой не готов. Я попробовала как-то на месте преступления ненадолго в прошлое глянуть, посмотреть, что же тут происходило, но влипла в вязкий туман, со страшной силой начавший тянуть энергию. Верден едва успел меня выдернуть, пока не грохнулась в обморок прямо на асфальте. В общем, ситуёвина складывалась нерадостная, и только когда многочисленные линии сошлись на точке недалеко от метро «Улица Дыбенко», впереди забрезжило что-то, похожее на свет в конце туннеля. Просматривая сводки и места преступления, мы также выяснили, что убийства происходили в основном в южной части города, в спальных районах или промзонах, хотя это Пирса не спасало. Мы исправно так или иначе извещали органы буквально через пару-тройку часов после ритуала. Пусть у него земля под ногами горит, и даже набранная на халяву сила не шибко поможет сохранять спокойствие в такой нервной обстановке.

В начале последней недели перед полнолунием, получив наконец долгожданную точку на карте, мы отправили очередной отчет Базе, надеясь, что их аналитики смогут что-нибудь дельное нам подбросить, ибо я уже начала серьезно напрягаться. Ловить Пирса во время совершения ритуала ох как не хотелось. А потом убийства вдруг прекратились. Понятно, почему — кинжалу надо дать отдохнуть перед главным действом, да и энергии он нахапал будь здоров, некоторые из жертв, судя по остаточным признакам, были весьма сильными сенсами. Кое-кто даже практикующими, от чего становилось еще обиднее и горше. Но — хорошо хоть, что Пирс остановился.

— Давайте, может, пока сгоняем на Дыбенко? — предложила я утром, когда хлоп с отчетом ушел на Базу. — Кинжал может уже точно указать направление, вдруг получится?..

— Поехали, — кивнул Тим. — Времени все меньше, и у меня сердце не на месте, ощущение, будто этот гад задумал что-то нехорошее.

Я промолчала. Моя интуиция заходилась криком все последние дни, когда фон города просто зашкаливал за все нормы от делишек Пирса. Верден покосился на меня, но ничего не сказал. Погрузившись в машину, мы поехали на Дыбенко.

Хмурая погода вполне соответствовала нашему настроению, серое небо грозило пролиться дождем, а порывы ветра жадно забирались под одежду, выдувая последнее тепло. Я поежилась и подняла воротник куртки, сжав в кармане ножны — пришлось выйти из машины, чтобы оглядеться. Теперь даже руны не требовалось рисовать, вещичка сама тянула в нужном направлении — знатно, видать, стилет напитался.

— Туда. — Я кивнула вперед, на проспект Большевиков.

Так мы и пошли, я по тротуару, а Верден с Гариком на машине медленно ехали за мной. Ножны тянули и тянули вперед, звуки постепенно отдалились, и я провалилась во что-то вроде транса, механически переставляя ноги и чувствуя себя просто придатком ножен. Шар Тим мне по-прежнему не отдавал… А как бы можно было сейчас хорошо с ним сработать! Думаю, улицу он бы всяко показал. Проспект плавно повернул, мы тоже — ножны тянули вперед. Я невольно ускорила шаг, едва не спотыкаясь, справа появилась какая-то улица, и пришлось резко свернуть, туда буквально дернуло. Прошла пару шагов, и как обрубило: ножны резко похолодели, а я остановилась, с недоумением оглядываясь. Тим притормозил рядом, опустил окно.

— Сонь, садись, — предложил он, правильно догадавшись, что затея по непредвиденным обстоятельствам накрылась медным тазом. Я нырнула в теплый салон, спрятав ножны в карман, и еще раз оглядела улицу — Тельмана, судя по указателю. — Видимо, Пирс сделал выводы и таки поставил защиту, благо силы у него сейчас много.

— Шар бы показал больше, — хмуро отозвалась я, недовольная таким поворотом.

— Нет, — категорично, и что самое главное, хором отозвались парни.

Я молча закатила глаза и нахохлилась. Перестраховщики, блин. Мы и так крайне осторожны, в хату не пробраться, на мне татушка, Верден себе и Гарику тоже постоянно защиту ставит, когда мы из дома выбираемся. Даже если Пирс обзавелся нашими фото, это ему мало что даст. В одиннадцать отправили хлоп с новыми сведениями о предполагаемом местонахождении Пирса и в довольно мрачном настроении расползлись но комнатам.

Утром с Базы пришло ценное сообщение: нам дали телефон некоего Константина Сергеевича Криспы, полковника КГБ в отставке, как было сказано, обладавшего устойчивостью к экстрасенсорике — в просторечье эфирным иммунитетом — и пребывавшего до последнего времени в длительной неофициальной командировке по каким-то делам. Он вернулся в город вчера, и нам настоятельно рекомендовали с ним связаться. Ножны попросили вернуть на Базу, а к Пирсу в Веселый поселок категорически запретили соваться самим, и я, честно, пришла в легкий афиг от такого заявления.