Александр Зорич - Ты победил

Все, что произошло сегодня в Сером Холме, подталкивало Эгина к трем выводам.

Багиду Вакку во что бы то ни стало хотелось отправить за его, Эгина, подписью, письмо в Свод Равновесия.

Багид Вакк сам почти безоговорочно верил во все свои бредни относительно своего звания аррума и вообще, похоже, отнюдь не лучшим образом понимал что вокруг него происходит.

Багид Вакк плохо заботился о сохранении своей жизни. Точнее, он заботился о ней ровно настолько, чтобы показать свою заботу – ширмы, зеркала, столпотворение кольчужников и всего лишь двое костеруких. Эти, последние, может и были телохранителями, но, не исключено – надсмотрщиками. Надсмотрщиками над самим Багидом.

Из этих трех выводов следовали головоломные вопросы.

Зачем врагу, действующему через Багида Вакка, подталкивать Эгина к тому, что он и так собирался сделать – отправить почтовым альбатросом в Свод Равновесия запрос о помощи? Зачем приманивать альбатроса, затем приманивать Эгина, сводить их в одной комнате и по существу говорить: «Напиши, дружок, любой бред под нашим соглядатайством и на твоих глазах эта добрая птица доставит сей бред пред ясны очи гнорра»?

На этот вопрос Эгин к своему изумлению ответил молниеносно: чтобы в тех местах письма, где Эгин, как всякий аррум, будет чересчур сух и деловит, попросить его подбавить красок; чтобы доказать гнорру как один минус один – ноль, что его личное вмешательство здесь необходимо; чтобы весь цвет Свода Равновесия поспешил сюда на взмыленных конях и переполненных ветром парусах! А зачем? Затем, чтобы покончить со всеми одним ударом.

Эгину стало страшно. Это какую же силу должен чувствовать в себе неведомый враг, чтобы играючи разводить на Медовом Берегу, на чужой земле, такой кровавый бардак, а потом надеяться истребить гнорра, пар-арценцев и лучших аррумов Свода одним ударом? Истребить тех, кто меньше года назад сокрушили неприступную цитадель смегов и убили Говорящих Хоц-Дзанга.

А Багид? Что же Багид? Багид, непосредственно загрызенный Логой, был убит благодаря его, Эгина, действиям. И все-таки Багида на самом деле убил кто-то другой. Не Эгин и не Лога. Кто-то, кто остался жив. Чтобы управлять костерукими, чтобы укрощать шардевкатранов, чтобы охотиться на Прокаженного, чтобы вообще вызвать своими действиями появление гнорра и прочих магов помельче.

И тут Эгина озарило. Никакого Прокаженного в действительности нет. И шардевкатраны, и костерукие управляются одним человеком. Все свары между ними – нарочито разыгранные баталии картонных человеков. Этот человек – убийца предыдущего тайного советника. Этот человек – офицер Гиэннеры. Этот офицер – женщина. Эта женщина – Люспена. Остальное – подробности.

Эгин непроизвольно натянул поводья – так он был потрясен стройностью и логичностью сделанного им открытия. Послушный конь охотно остановился.

Вот это да! В его схему вписались даже слова Багида о том, что Люспена, дескать, застрелила тайного советника из сборного аютского лука. Разумеется, вкладывая эти слова в уста Багида, Люспена надеялась похоронить невероятную правду среди месива оголтелой лжи, которая для любого аррума очевидна.

Осталось всего лишь в свою очередь застрелить Люспену – и хаосу на Медовом Берегу значительно поубавится.

«А что это мы не едем?» – глуповато подумал Эгин, только сейчас осознав, что конь стоит как вкопанный.

И тут он вспомнил мрачную ночь в Кедровой Усадьбе. Вспомнил чужой, неведомый голос, доносящийся с гребня стены: «Человек, сделай семь… нет, твоих меньше… шесть шагов влево.» «Человек…», «твоих…» – если можно еще было заранее подстроить слова и голос так, чтобы у Эгина сложилось впечатление, что с ним разговаривает неведомое существо, а не, скажем, Люспена, то уже ни одна известная Эгину магия в мире не могла предугадать, куда упадут бревна разваливающейся смотровой площадки. Да ну и гнорр, в конце концов, слов на ветер не бросает…

Значит, здесь все-таки есть некто (нечто?), именуемое Прокаженным. И, в отличие от прочих, он чист от любых подозрений. Кроме подозрений в том, что он смог спасти Эгина от смерти, а Лорму и Сорго – от плена.

А теперь так. Блуждая впотьмах, никогда не знаешь кто друг, а кто – враг. Возможно, Прокаженный – действительно друг и тогда с ним нужно переговорить, чтобы найти пути к уничтожению скверны. Если враг – с ним тоже нужно переговорить, по возможности выведать его планы и силу, а затем уничтожить.

Ну а Люспена…

У Эгина уже пошла кругом голова и он, насильно приказав себе сосредоточиться на более насущной мысли о безопасном выходе к реке, только легонько поддал коню по ребрам.

Он не знал, что, размышляя, смог подобраться уже очень близко к истине и отсутствие в его рассмотрении одного-единственного человека, одного-единственного слова и одной-единственной стороны света не позволили ему разгадать истинную расстановку сил на Медовом Берегу и вокруг него.

Вот эти ключи: главный конюх, мед, Юг.

Когда тайный советник, его секретарь и лучший солдат вайского гарнизона, молодчина Гнук, ушли в Серый Холм, на душе у Тэна окс Найры стало совсем тошно. Он и девять никудышных раздолбаев – вот все, что в случае нападения он сможет противопоставить неведомой угрозе. Угрозе, которая, похоже, действительно очень серьезна, ибо советник Йен окс Тамма не производил впечатление человека, способного пугаться по пустякам.

Что оставалось Тэну? Защищать вверенное ему княжеское владение и следить за тем, чтобы обыватели во главе с толстяком Вицей поскорее отправились восвояси, на запад.

Тэн рассудил, что со стороны моря и со стороны достаточно широкой близ Ваи Ужицы неведомая опасность явится едва ли, равно как и со стороны непроходимых болот, подступавших к городу с востока. Поэтому его солдаты, предварительно сложив дров и хворосту для десятка костров, сели в кружок там, где тракт, покидая Ваю, уходил к Серому Холму. Сели во главе со своим командиром и, опасливо хорохорясь, стали ожидать, когда же появится неведомый враг.

– А что, братцы, выпустим кишки супостату? – бодрясь, осведомился Тэн, когда начало смеркаться.

– Выпустим-выпустим, – довольно мрачно процедил один из солдат – лысый как колено, с кольцом в ухе. – Если только у супостата есть что выпустить.

В иное время Тэн, пожалуй, наградил бы его зуботычиной, но теперь ему было не до того. И это понимали все.

Сгустилась темнота, когда прибежал посланный Вицей мальчишка и сообщил, что первые лодки стали отходить от берега. Тэн потрепал его по щеке и подарил ему один медный авр. На счастье.

Потом Тэн приказал солдатам разжечь костры и жидкая цепочка из десяти ярких огненных цветков с треском распустилась между Ужицей и болотами. Тэн не сомневался, что проклятой нечисти, на которую смутно намекал советник, эта иллюминация нипочем, и все-таки рядом с кострами было как-то веселее.