Ли Брекетт - Шпага Рианона

Под натиском угрозы Карса и решения Рольда, морские короли один за другим согласились. Потом заговорила Эмер.

– Все рабы должны получить свободу и люди и халфлинги.

Карс кивнул.

– Это будет сделано.

– И еще одно условие, – сказал Рольд. Его лицо, обращенное к Карсу, выражало безграничную решимость. – Я сказал, что заключу мир с Сарком, но этого не будет, напусти ты на нас хоть пятьдесят Рианонов, пока Сарком правит Иваин!

– Айя, – гремели морские короли, кровожадно глядя на Иваин. – Мы говорим тоже самое.

За их словами последовала тишина. Потом Иваин поднялась с трона. Лицо ее было гордым и мрачным.

– Условие принято, – сказала она. – Я не имею желания править выдрессированным народом и выпотрошенной империей Сарка. Я ненавидела Змею не меньше вашего, но для меня слишком поздно быть королевой рыбацкой деревушки. Люди могут выбрать другого правителя.

Она сошла с помоста, отошла к окну в дальнем конце зала и отвернулась, глядя на гавань.

Карс обратился к морским королям:

– Тогда решено.

И они ответили:

– Решено.

Эмер, не сводившая с Карса светящегося взгляда с самого начала совета, подошла к нему и накрыла его руку своей.

– И каково же во всем этом твое место? – мягко спросила она.

Карс посмотрел на нее. Взгляд его был неуверенным.

– У меня не было времени подумать.

Но теперь это время настало. И он растерялся.

Пока он будет носить с собой тень Рианона, этот мир никогда не примет его как человека. Как бы не прославляли Рианона, благоговейный страх перед Проклятым в течении многих столетий окружил это имя ненавистью.

Рианон искупил свой грех, и все равно, сколько бы не жил Марс, его будут вспоминать как Проклятого. И, как бы в ответ его мыслям, впервые со времени Кару-Дху, тень в его сознании шевельнулась, и голос мысленно прошептал:

«Возвращайся в гробницу, и я оставлю тебя, ибо хочу последовать за моими братьями. После этого ты будешь свободен. Я могу провести тебя по тропе времени назад, в твое время, если ты пожелаешь. Или же ты можешь остаться здесь.»

Но Карс по-прежнему не знал.

Ему нравился этот зеленый и смеющийся Марс. Но когда он посмотрел на морских королей, ожидавших его ответа, а потом на видневшееся в окне Белое море и болота, то подумал о том, что это все же не его мир, что он не принадлежит ему по-настоящему.

Наконец он заговорил и едва он это сделал, как Иваин отвернулась от окна, устремив взгляд на Карса.

– Эмер знает и халфлинги тоже, что я не из вашего мира. Я пришел через пространство и время по пути, скрытому в гробнице Рианона.

Он помолчал, давая им возможность придти в себя от услышанного. И они действительно удивились, хотя и не слишком: после того, что случилось, они поверили бы в любое известие о нем, даже такое, понять которое они не могли.

Карс продолжал:

– Человек рождается в своем мире, и он принадлежит этому миру. Я возвращаюсь в свой собственный мир.

Он чувствовал за вежливым протестом королей явное облегчение.

– Да снизойдет на тебя благословение богов, чужеземец, – прошептала Эмер и мягко поцеловала его в губы.

Потом она вышла, а за ней – ликующие морские короли. Богхаз тоже потихоньку выскользнул, и Карс с Иваин остались одни в огромной пустой комнате.

Он подошел к ней и посмотрел ей в глаза, даже теперь не потерявшие прежнего огня.

– А ты куда пойдешь? – спросил он.

Она спокойно ответила:

– Если ты позволишь, я пойду с тобой.

Он положил руки ей на плечи, спрятанные под кольчугой.

– Ты не понимаешь. Я пришел из отдаленного времени… За миллион лет от нынешнего. – Он помолчал, не зная толком, как ей объяснить. – Посмотри туда. Подумай, как все будет, когда Белое море превратится в пустыню шевелящихся песков, когда растительность исчезнет с холмов, белые города рухнут и реки высохнут.

Иваин поняла и вздохнула.

– Старость и смерть приходят, в конце концов, ко всему. И ко мне смерть придет очень быстро, если я здесь останусь. На мне лежит клеймо, и мое имя так же ненавистно, как имя Рианона.

Он знал, что она не боится смерти, а просто использует этот довод, чтобы убедить его.

– Сможешь ли ты быть счастлива, – спросил он ее, – если воспоминания о твоем собственном мире будут подстерегать тебя на каждом шагу?

– Я никогда не была счастлива, – ответила она, – так что терять мне нечего. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Я согласна рискнуть. А ты?

Он крепче сжал ее плечи.

– Да, – хрипло сказал он. – Да, я тоже.

Он взял ее за руку и поцеловал. И когда он, наконец, выпустил ее, она прошептала с новой для нее застенчивостью:

– Господин Рианон говорил правду, когда говорил со мной о варваре, – она немного помолчала, потом добавила. – Я думаю, что пока мы вместе, нам будет хорошо в любом мире.

Через несколько дней черная галера вошла в гавань Джеккеры: окончилось ее последнее путешествие под командой Иваин из Сарка.

Она и Карс получили странный прием: город собрался посмотреть на чужеземца, который был еще и Проклятым, и на госпожу правительницу из Сарка, которая не была больше правительницей. Толпа держалась на почтительном расстоянии и прославляла разрушение Кару-Дху и смерть Змеи.

Но Иваин она не славила.

Лишь один человек вышел им навстречу. Это был Богхаз, великолепный Богхаз, в бархатном одеянии, украшенный драгоценностями, с золотым обручем на голове.

Он исчез из Сарка в день совета и отправился по каким-то собственным делам. Казалось, он преуспел в них.

Он поклонился Карсу и Иваин с высокопарной вежливостью.

– Я был в Валкисе, – сказал он. – Этот город снова стал свободным. И за неслыханный героизм, проявленный мною при разрушении Кару-Дху, я был избран королем.

Он просиял и добавил с доверчивой улыбкой:

– Я всегда мечтал о королевской сокровищнице!

– Но, – напомнил ему Карс, – ведь сокровища теперь твои!

Богхаз вздохнул.

– Видят боги, да! – внезапно он стал серьезным. – Думаю, мне придется быть очень суровым с ворами из Валкиса. За любое преступление против собственности, особенно королевской, их будет ждать тяжкое наказание!

– И к счастью, – серьезно сказал Карс, – ты знаком со всеми хитрыми воровскими фокусами.

– Верно, – поучительным тоном сказал Богхаз. – Я ведь всегда говорил, что знания – очень ценная вещь. Вот увидите, как мое пристальное и глубокое изучение бесчисленных наук поможет мне сохранить спокойствие моего народа.

Он сопровождал его по Джеккере, пока они не вышли на открытую местность за городом. Тогда он стал прощаться с ними. Сняв с пальца кольцо, он вложил его в руку Карса. Слезы струились по его толстым щекам.

– Носи его, старый друг, и помни Богхаза, который так мудро направлял твои шаги в чужом мире.