Стивен Браст - Исола

– Что это такое, босс?

– Вода.

– А что с ней?

– Не знаю. Она кажется такой же неестественной, как и все остальное здесь, но… она какая-то неправильная .

Он ничего не ответил; я продолжал изучать поток. Телдра оставалась за моей спиной – молчаливое воплощение терпения. Я наклонился еще ниже, а потом опустился на колени. Протянул руку к воде, но в последний момент передумал, и моя ладонь застыла в воздухе. Затем я – как бы поточнее выразиться? – прислушался к своим ощущениям. Это трудно описать; напоминает различие между тем, что ты что-то слышишь или пытаешься услышать; или тем, как ты кладешь руку на бархат, или закрываешь глаза и стараешься почувствовать его поверхность; только вот… Впрочем, забудьте. Подобные вещи доступны только колдунам.

Так или иначе, но я потянулся к воде, и…

– Да, – сказал я вслух.

– Да? – эхом отозвалась леди Телдра.

– Да, – согласился я.

Она ждала.

Я повернулся к ней.

– Вода, – сообщил я, – вовсе не вода.

– Она ждала.

– Босс…

– Не знаю, Лойош; я пытаюсь понять.

А вслух я сказал:

– Вода не такая, как все остальное здесь. То есть такая и не такая. Ну… не знаю. Я хочу пройти вдоль берега.

– Хорошо, Влад. Вверх по течению или вниз?

– Хм-м… вы задаете хорошие вопросы.

Исток или устье; теория или практика; выяснить, что все это значит, или направиться туда, где можно что-то сделать. Момент высокой нерешительности, когда появляется шанс понять в себе нечто важное. А может быть, и нет; я знал, что по своим склонностям являюсь человеком истока; мне нравится с максимальной четкостью понимать суть вещей, но если я хочу что-то предпринять до того, как кто-то начнет ставить на мне эксперименты, нельзя терять времени.

– Вниз, – заявил я.

Телдра кивнула, Лойош пробормотал в моем сознании согласие, и мы зашагали вдоль берега. Вода текла неспешно, земля под ногами оставалась мягкой и пружинистой, хотя и неровной. Я начал привыкать к сладковатому привкусу воздуха и дышал часто и неглубоко. Окружающий ландшафт почти не менялся, вода в реке была спокойнее, чем в лесных протоках, которые я научился находить по звуку и запаху.

Мы прошли почти милю, когда мне показалось, что я слышу далекий гул. Создавалось впечатление, что его источник находится где-то впереди.

– Лойош, ты сказал, что не можешь летать, но…

– Нет, по-моему, я способен взлететь. – Тогда…

– Уже в пути, босс.

Он оставил мое плечо и полетел вперед. Крылья мощно рассекали воздух, но, набрав высоту, Лойош старался парить, лишь изредка взмахивая крыльями; его полет получился достаточно изящным.

– Спасибо, босс.

– Заткнись. С тобой все в порядке?.

– Да, я справляюсь. Просто нужно побольше парить, и я не смогу летать долго.

– Этого и не потребуется. Что ты видишь?

– Я бы сказал, что вижу воду, вот только ты утверждаешь, будто это не вода, так что… подожди минутку. Шум усиливается. Тут…

– Что?

– Ну, ничего опасного. Идите за мной.

– Ладно.

Земля начала подниматься, теперь вода – или нечто иное. – осталась в двадцати футах под нами, в некоем подобии расщелины, как модель речной долины, окруженной кустарником. Лойош вернулся ко мне на плечо. Гул стал громче – с каждым шагом он заметно усиливался, и вскоре рев стал оглушительным. Мы вышли на гребень холма и увидели водопад – если бы вниз падала вода. Впрочем, вела она себя как вода, когда переливалась через край и мчалась вниз, пролетая расстояние более ста футов. Снизу, как и положено, поднимался туман. «Вода», за отсутствием более подходящего слова, стремительно неслась вперед и вниз.

Как завороженный, я смотрел на удивительный феномен, так нас иногда поражает природа, хотя я бы не стал называть данное явление «природным» – я не верил в естественное происхождение водопада, как и всего остального.

Величественное падение «воды» продолжалось. Она пенилась, бешено вращалась в водоеме внизу, а потом текла дальше; я выбрал несколько частичек и некоторое время наблюдал за их падением. Над водоемом медленно клубился туман. Так что же это такое?

Я ощутил, как на моем левом запястье зашевелился Разрушитель Чар. Совсем чуть-чуть; однако я знал, что мне не почудилось.

А потом я понял.

Конечно, тот, кто дослушал мою историю до этого места и сейчас удобно сидит в кресле, потягивая свое любимое вино, и внимает моему голосу – все понял уже давно. Наверное, и мне следовало разобраться раньше. Но одно дело слушать, и совсем другое – быть непосредственным участником, видеть и слышать, не желая верить собственным чувствам.

– Хаос, – произнес я вслух, сделав его реальным. Согласно одной из теорий колдовства, назвать явление – значит подарить ему могущество; по другим теориям, давая кому-то или чему-то имя, я получаю над ним власть. В данном случае, как мне показалось, имел место второй вариант.

– Что? – вскричала Телдра. Я подошел к ней поближе.

– Хаос, – повторил я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, словно я не сообщал ей ничего важного. – Мы видим сам хаос.

Она довольно долго смотрела вниз, потом наклонилась и проговорила прямо мне в ухо:

– Да, вы правы, это хаос. Только он взят под контроль. Он течет туда, куда хотят дженойны, и делает то, что они пожелают.

Я кивнул, и мы отошли шагов на двадцать от вершины, чтобы разговаривать, не повышая голоса.

– Вот уж не знал, что хаос встречается вне нашего мира, – признался я.

– Я тоже.

– Вопрос в том, что страшнее: факт, что дженойны создали реку хаоса, или их способность ее контролировать? Или то, что они позволили нам на нее взглянуть?

– Я начинаю думать, – проговорила Телдра, – что причина, по которой нас не тронули, состоит в том, что мы для них слишком мелкие фигуры.

– Обидно, но может оказаться правдой, – согласился я. – Ваше предположение хорошо еще и тем, что оно объясняет, почему дженойны позволили нам все это увидеть – мы просто не имеем никакого значения.

Телдра сделала деликатный выдох через нос, продолжая смотреть по сторонам. Я наблюдал за ней.

– А мы еще сомневались, есть ли здесь волшебство, – сказала она.

Я прислушался к гулу «водопада». С того места, где мы стояли, было видно, как хаос собирается перед тем, как обрушиться вниз с края утеса. Теперь, когда я знал – точнее, когда признался себе в своем знании, – хаос уже гораздо меньше походил на воду. Его цвет менялся, как только я пытался остановить на нем взгляд, становясь то серым, то темным и зеленым. Да и вел он себя немного не так, как вода.

– Ну, нам удалось кое-что выяснить, – заметил я.

Хаос. Вещество хаоса. Если верить одним, то это вещество жизни; другие утверждают, что хаос есть основной строительный материал всякой материи и энергии. Не знаю, никогда не интересовался философией магии и не пытался изучать эту пугающую, запрещенную ветвь волшебства.