Стивен Браст - Джарег

Не было никакого резона объяснять ему, что произошло, если он сам не видел. И еще меньше, если наблюдал за нами. Когда возникают неприятности, в которых замешан человек с Востока, всем известно, кто виноват.

Я стоял неподвижно.

Прошло несколько мгновений, и я почувствовал, что нож убрали.

– Ты прав, – произнес тот же голос, – это не повторится. Уходи отсюда и больше никогда не возвращайся.

Я молча кивнул. Оставил деньги на столе, за которым сидел, и вышел, не оборачиваясь.

По дороге домой я постарался осмыслить происшедшее и ощутил тревогу. Мне не следовало бить того парня. Я позволил страху овладеть собой и действовал не раздумывая. Так поступать нельзя.

Когда я поднимался по ступенькам в свой дом, мои мысли обратились все к тому же вопросу: что делать дальше? Я оставил на игровом столе мелочи почти на золотой империал, половину недельной платы за мое жилье. Создавалось впечатление, что я умею лишь колдовать да колотить драгейриан по голове. Вряд ли на эти таланты найдется спрос.

Я вошел в комнату и устроился на диване. Достал яйцо, подержал его на ладони, стараясь успокоиться, – и насторожился. На яйце виднелась небольшая трещинка. Вероятно, она появилась, когда я ударился о стол, хотя мне показалось, что неприятностей удалось избежать.

Именно в это мгновение, в шестнадцать лет, я узнал, что такое настоящий гнев. Меня опалила вспышка белого пламени, я вспомнил лицо драгейрианина, толкнувшего на меня своего напарника и погубившего мое яйцо. Я понял, что способен на убийство. Оставалось только найти ублюдка и прикончить его. Он мертвец – я твердо решил, что ему не уйти от ответа. Я вскочил и направился к двери, не выпуская из рук яйца…

И снова остановился.

Что-то было не так. У меня возникло совершено незнакомое ощущение – оно упорно пробивалось сквозь барьер моей ярости. В чем дело? Я бросил взгляд на яйцо и с облегчением все понял.

Не осознавая, что произошло, я вошел в псионическую связь с существом, находящимся в яйце. Я ощущал его присутствие – значит, мой джарег жив.

Гнев исчез так же быстро, как и появился, меня била дрожь. Я встал посередине комнаты и осторожно опустил яйцо на пол.

От существа, сидевшего внутри, исходило одно ощущение: упорство. Оно стремилось к одной цели. Никогда еще мне не приходилось сталкиваться с такой настойчивостью. Как столь крошечное существо может обладать такой удивительной волей?

Я отступил на шаг – вероятно, мне хотелось дать ему «побольше воздуха» – и принялся молча наблюдать.

Послышался слабый звук: «тук-тук», трещина увеличилась. А потом, совершенно неожиданно, яйцо раскололось; в осколках скорлупы лежала уродливая маленькая рептилия. Крылья плотно прижаты к телу, глаза закрыты. Каждое крылышко размером с мой большой палец.

Оно… Оно? Он, вдруг осознал я. Он попробовал пошевелиться – ничего не получилось. Предпринял новую попытку, и его опять постигла неудача. Я понял, что должен что-то сделать, только вот не знал – что?

Глаза джарега открылись, но он не мог их сфокусировать. Голова лежала на полу, потом слегка дернулась.

Я почувствовал, что от него исходит неуверенность и слабый страх. И постарался передать ему тепло, ощущение защищенности и все такое прочее. Медленно приблизился к нему и протянул руки.

К моему удивлению, он заметил мое движение. Очевидно, джарег не связал мысли, которые получал от меня, с моим приближением, потому что испугался и одновременно постарался отодвинуться. Ничего не вышло. Тогда я осторожно взял его на руки. И получил в награду первую четкую мысль и первый укус джарега. Укус был слишком слабым – как и яд, – чтобы хоть как-то воздействовать на меня, но детеныш определенно владел своими клыками. А мысль оказалась удивительно ясной.

– Мама? – спросил он.

Верно. Мама. Я немного подумал, а потом решил ответить.

– Нет, папа, – сказал я ему.

– Мама, – согласился он.

Джарег прекратил сопротивление и принялся устраиваться у меня на ладони. Тут только я понял, что он ужасно устал – да и я тоже. Кроме того, мы оба проголодались.

С испугом я сообразил, что не знаю, чем его следует кормить. Я носил его с собой, прекрасно понимая: рано или поздно он вылупится из яйца, но мне как-то в голову не приходило, что он окажется настоящим, живым джарегом.

Я отнес его на кухню и начал рыскать по полкам. Ну-ка, посмотрим… Молоко.

Я умудрился достать одной рукой блюдечко и вылить в него немного молока. Потом аккуратно опустил рядом с ним джарега так, что его голова оказалась внутри блюдца.

Птенец немного полакал, похоже, у него не возникло никаких проблем, поэтому я поискал еще и в конце концов нашел кусочек крыла ястреба. Положил крылышко на блюдце. Джарег практически сразу его обнаружил, оторвал крошечку – у него уже имелись отличные зубы – и принялся жевать. Он жевал почти три минуты, но когда проглотил, все прошло как надо. Только после этого я слегка расслабился.

Теперь, когда мой джарег насытился, я увидел, что он совершенно обессилел, и отнес его к дивану. Улегся и положил детеныша себе на живот. Я задремал. Нам снились приятные сны.

На следующий день, около полудня, кто-то постучался в мою дверь. Распахнув ее, я сразу узнал своего незваного гостя. Это был тот самый тип, что приказал мне больше никогда не приходить в его заведение – именно он держал нож возле моего затылка, чтобы я его правильно понял.

Я всегда был человеком любопытным, потому сразу предложил ему войти.

– Благодарю, – сказал он. – Меня зовут Найлар.

– Пожалуйста, садитесь, господин Найлар. Я Влад Талтош. Вина?

– Спасибо, нет. Я совсем ненадолго.

– Как хотите.

Я показал ему на стул, а сам присел на диван. Взял на руки джарега. Найлар приподнял брови, но ничего не сказал.

– Что я могу для вас сделать? – поинтересовался я.

– Выяснилось, что вчера я ошибся, когда обвинил тебя в возникших неприятностях, – ответил он.

Что? Драгейрианин просит прощения у выходца с Востока? Может быть, наступил конец света? Во всяком случае, на моей памяти такого еще не случалось. Я был шестнадцатилетним человеком, а он – драгейрианином, которому, наверное, исполнилась тысяча лет.

– Вы очень добры, – наконец сумел выдавить я из себя. Он не обратил на мои слова ни малейшего внимания.

– Кроме того, мне понравилось, как ты себя вел, – добавил он.

Ему понравилось? Мне – нет. Что здесь происходит?

– Я хочу сказать, – продолжал гость, – мне пригодился бы человек вроде тебя, если ты согласишься на меня работать. Насколько я понимаю, в данный момент ты особенно ничем не занят, и… – Он пожал плечами.

Мне хотелось задать ему тысячу вопросов, но я не знал, с чего начать, поэтому сказал:

– При всем моем уважении к вам, я не совсем понимаю, что мог бы для вас делать.