Василий Жеглов - Короли не плачут

Неус взял, протянутый свиток, внимательно прочитал его и, не колеблясь, подписал.

— Вы удовлетворены?

— Вполне, — кивнул Жубер. — Приложите к печати перстень, и мы перейдём к более насущным вопросам, — торопливо добавил он, с секретарской ловкостью мазнув свиток сургучом. Неус приложил к бумаге перстень и Жубер, дождавшись пока сургуч застынет, спрятал бумагу в рукав камзола.

— На этот раз вы превзошли самого себя, — мрачно усмехнулся Новидж. — Не боитесь подавиться?

— Вы сами говорили, господин министр, что я способен на большее, — пожал плечами бывший секретарь.

— Успокойтесь, Новидж, — примирительно произнёс Неус. — Эрр Жубер только что доказал, что он способен добиваться задуманного, а этого, поверьте мне, вполне достаточно, чтобы руководить Советом. При том условии, конечно, что Голос не будет одиноким, — он многозначительно посмотрел на Жубера. — К тому же, мне всё равно пришлось бы оставить свой пост. Однако мы немного отвлеклись. Вы хотели нам что-то рассказать, эрр Жубер?

— Всё довольно просто, господа, — откликнулся тот. — Скажите, Сарн, когда нашли тело Ивыча, находился ли при нём жетон тёмника королевской гвардии?

— Вы же знаете, что нет, — раздраженно ответил офицер.

— Правильно, — кивнул Жубер. — Поэтому все решили, что жетон забрали убийцы. А между тем, вот он, — секретарь вынул из кармана и положил на стол жетон с изображением королевского герба. — Ивыч успел передать его эррине Лэктон, чтобы та могла вызвать помощь, но ведь о том, что эррина была там, знаем только мы с вами, — он усмехнулся. — Следовательно, беднягу, у которого найдут эту вещицу, можно смело записывать в убийцы или, по крайней мере, в соучастники злодейства. Я предлагаю подбросить жетон в комнату Вейджа — тогда все, а прежде всего дроки, решат, что Ивыча убили лисы.

Неус взял со стола жетон.

— Лисы могут сказать, что расследовали убийство и нашли жетон уже после, — рассудительно заметил он.

— Лисы? — усмехнулся Жубер. — Где они? Да и кто им поверит? А завтра утром уже мы с вами будем решать кто прав, а кто виноват. Главное — это убедить дроков в виновности лисов! Поэтому правильней будет, если дроки сами найдут жетон в покоях Вейджа. Вы сможете устроить так, чтобы к вечеру арест с казарм был снят? Сарн выставит дроков на посту у комнаты тёмного лиса, а я постараюсь сделать так, чтобы гвардейцы проявили несвойственное им любопытство. В результате дроки откроют охоту на лис, а мы получим в своё распоряжение преданных и опытных солдат.

— Неплохо, — с неохотой признал Новидж. — Только к чему спешить, всё это можно проделать и позже.

— Не думаю, — покачал головой Неус. — Один Кхур знает, чего можно ожидать от лисов. А так — мы сумеем их опередить: первому глашатаю верят больше чем второму. Действуйте, эрр Жубер! Признаюсь: не ожидал от вас такой прыти, но если вы и впредь будете столь же убедительны, клянусь Шауром, я не пожалею, что отдал вам Голос!

Жубер сдержанно кивнул в ответ.

— А теперь, господа, когда мы всё обсудили, пора приступать! Да прибудет с нами удача! — тяжело поднялся из кресла Неус.

У выхода из кабинета Сарн слегка придержал за рукав Жубера.

— Надеюсь, состояние эррины Лэктон настолько плохо, что она вскоре покинет этот мир? — тихо уточнил он.

— Не беспокойтесь, господин Сарн, — одарил его улыбкой эрр Жубер, — как только с ней что-нибудь случится, вы узнаете об этом первым! Даю слово!

День пятый

Грайвор

два часа после Полуденной службы

Лэртон свернул в проулок и остановился, прислонившись спиной к стене дома. Он не знал, куда идти дальше. С самого начала капитан понимал, что поиски тщетны, но он дал слово госпоже, что будет продолжать их до тех пор, пока не свалится замертво от усталости, и не собирался его нарушать. Эресса настаивала, чтобы Лэртон взял с собой всех своих людей, но капитан взял только десятерых: в столице было неспокойно, и он не хотел оставлять особняк без охраны. А что такое десяток, когда речь идёт о человеке, пропавшем в большом городе — капля в море! Тем более, что гвардейцы не обучены сыскному делу, их дело охранять и защищать, а не рыскать по улицам, пугая горожан расспросами. Капитан вздохнул: пора возвращаться. Он поправил перевязь с мечом, и тяжело ступая, вышел на улицу.

Прохожих было немного. Жители предпочитали не отходить далеко от своих домов. Даже рынки опустели, как лет пять назад, когда в Грайворе свирепствовал мор.

Время от времени, прижимаясь к стенам домов, торопливо пробегали казённые посыльные и ливрейные слуги. И те, и другие оказались на улице не по собственной воле и сейчас мечтали лишь об одном: как бы побыстрее выполнить поручение и вернуться под защиту крепких стен. Впрочем, стены тоже не гарантировали спокойствия: в каждом скрипе, в каждом шорохе горожанам мерещились свирепые варвары. Слухи паутиной липкого страха опутали столицу. Тревожным шёпотом они просачивались сквозь плотно закрытые ставни, повествуя о сотнях погибших. С каждым часом число «жертв» увеличилось, и к вечеру должно было многократно превзойти население города.

Лэртон едва успел увернуться: щуплый посыльный в камзоле почтового департамента, споткнувшись о булыжник, растянулся у его ног. Втянув голову в плечи и пробормотав извинения, чиновник быстро подобрал выпавшие из сумки свитки и припустил дальше. Капитан хмуро глянул ему вслед, и уже было тронулся с места, как увидел под ногами что-то блестящее.

— Эй, голубятник, — крикнул он, поднимая с мостовой изящное колечко, — сумку заштопай, а то весь город посылками засеешь!

Посыльный, не останавливаясь, обернулся, и капитану показалось, что на рябом лице мелькнула усмешка. Лэртон разжал ладонь: тонкая полоска левийского золота с тремя небольшими рубинами на ободке.

— Стой!! — заорал он. — Стой, паскуда!

Почтарь как будто ожидал этого окрика и рванул ещё быстрее. Сутулая спина мелькнула и скрылась за поворотом. Капитан бросился следом. Он узнал кольцо: вот уже полгода, как Вирта не снимала его с руки ни днём, ни ночью. Лэртон догадывался, чей это подарок, но предпочитал не распространяться на эту тему: в конце концов, сердечные дела молодой госпожи не его забота — его дело охранять эррину, и до сих пор это у него неплохо получалось. До сегодняшнего утра — неплохо…

Посыльный, без сомнения, уже не просто бежал — он убегал, то и дело петляя между домов. Временами капитану казалось, что тот намеренно сбавляет темп, чтобы преследователь всё время держал его в поле зрения. Однако осмыслить это в полной мере Лэртон не успевал: всё его внимание было сосредоточено только на одном: догнать, во что бы то ни стало догнать!

Рябой в очередной раз обернулся и шмыгнул в неприметную дверь. Лэртон ворвался следом. Ожидая, что подлец запрёт дверь на засов, он с такой силой вдарил по ней ногой, что та слетела с петель. В полутёмном коридоре капитан на мгновение замер. Он не сразу сообразил, где очутился, и только когда в нос ударил кислый запах перебродившего пива, понял, что это корчма. Посыльный, как видно, решил обмануть его и забежал в корчму с чёрного входа, намереваясь выскочить на соседнюю улицу через главный. Сметая полки с посудой, капитан проскочил кухню и влетел в зал. Здесь, так же как и в кухне, никого не было, если, конечно, не считать хозяина, который даже в отсутствие посетителей находился на своём «капитанском мостике» — за стойкой.