Ричард Кнаак - Легенда о Хуме

На четвертый раз Дракос зеленый шнур нацелил на Хуму. Рыцарь почувствовал: молния ударила его в грудь и буквально высосала из него все силы, но затем кто-то вдруг дернул за шнур, и он отскочил от Хумы и, извиваясь, вполз в изумрудный шар.

Дотронувшись до груди, рыцарь нащупал подаренный ему Эйвандейлом медальон проповедника Паладайна.

— Хума! Замок рушится! — раздался сверху

голос серебристой драконессы.

Монстры, один за другим, падали на пол. Рыцарь посмотрел на Дракоса, лицо ренегата

было безумно.

— Я… Я все подчиню своей воле! Я — величайший маг всех времен!

Дракос поднял посох и трижды стукнул им.

— Шурра! Джеста Шурра! Мурра!

Монстры не шевелились, но Дракос даже не взглянул на них.

Серебристая драконесса опустилась рядом с Хумой.

Дракос захохотал:

— Я сделал это, госпожа! Я показал всю свою мощь!

Торжествующий ренегат не видел лица, возникшего внутри изумрудного шара. Это не было человеческое лицо. Вот оно раздвоилось, потом появилось третье, четвертое, пятое. Лица стали превращаться в драконьи морды, и вскоре из изумрудного шара на мир глядело пятиглавое чудовище.

— Хума, скорее отсюда!

— Нет, Гвинес!

Хума посмотрел на Копья Драконов, которые были у Гвинес. Они показались ему слишком большими, даже небольшое Копье для пехотинцев не подходило для того, чтобы осуществить задуманное.

Взглянув на посох Магиуса, Хума сразу понял, что именно ему необходимо.

Рыцарь крепко сжал посох. Слова, смысл которых Хуме был совершенно непонятен, сами слетели с его уст. Посох засверкал ярким светом. Рыцарь изо всех сил метнул посох, словно копье. Тот пролетел мимо Дракоса, но Хума и не целился в ренегата. Посох, ставший копьем, попал точно в самый центр изумрудного шара.

Ударившись о поверхность, посох стал медленно вонзаться в шар.

— Не смотрите на шар! — крикнул Хума Гвинес.

С чудовищным грохотом изумрудный шар взорвался. Замок покачнулся, стены зала наклонились. Схватившись за крыло драконессы, Хума едва удержался на ногах. Серебристая драконесса закричала:

— Хума! Скорее летим отсюда!

Рыцарь взглянул на место взрыва — туда, где был шар — и увидел, что каменная платформа проваливается в огромную дыру, из которой исходит слабое зеленоватое свечение.

Из глубины пропасти послышалось жуткое рычание.

— Паладайн! — прошептал Хума.

Такого рычания невозможно было себе и вообразить! Только одно существо могло издавать способное потрясти всю землю рычание — Такхизис.

— Вы-ы-ы-ы-ы-ы! — послышался чей-то крик, и возникло яркое изумрудное пламя.

Из пламени вышла какая-то неуклюжая фигура. Она была окружена зеленоватым свечением, но не горела. Это было двуногое существо, напоминавшее человека, с поднятой вверх когтистой лапой, которая когда-то была рукой. Лицо, похожее на змеиное, глядело из-под лохмотьев, оставшихся от капюшона.

— Ху-у-ум-м-ма-а-а!

Это был Дракос.

— Я убью вас!

Что-то непонятное с торчащими во все стороны иглами бросилось навстречу ренегату и угрожающе остановилось перед ним.

Дракос попятился:

— У вас есть… есть защитник. Только это все равно поздно… для Кринна.

Хума сделал шаг вперед. Гвинес попыталась остановить его, но он, не слушая ее, медленно подошел к служителю зла:

— Слишком много людей погибло по вашей вине, Дракос. Вас будут судить как преступника. И это будет ваш конец.

Когда Дракос заговорил, голос его звучал совершенно спокойно. Глядя куда-то вдаль, он сказал:

— Да, это — мой конец. Но я умру непобежденным. Что же, я рисковал и я проиграл.

Дракос повернулся спиной к Хуме и, казалось, пожал плечами.

Ренегат подошел к краю гигантской дыры. Ноги его заплетались, он опирался о посох.

Хума решительно двинулся вслед за ним.

— Нет, я не позволю вам уйти безнаказанно.

Дракос засмеялся, его глаза были похожи на две узкие светящиеся щели.

— Я не стану ждать ни вашего суда, ни суда Такхизис. Я предпочту забвение. Нет, она не получит мою бессмертную душу.

Едва Дракос произнес последнее слово, как зеленое пламя охватило его; с каждой секундой оно становилось все ярче и ярче. Хума невольно зажмурился.

Открыв глаза снова, он мага уже нигде не увидел.

— Дракос сгорел.

— Нет. — Серебристая драконесса покачала головой. — Он перестал существовать. Словно его никогда и не было. Скоро никто, за исключением его бывшей госпожи, не будет даже вспоминать о нем. Так мне кажется.

Она задумалась.

— Ему и в самом деле удалось уйти от Такхизис. Поразительно!

Цитадель снова задрожала.

— Хума! — Почувствовав опасность, драконесса подняла голову. — Нам надо как можно скорее улетать!

— Да! — Хума был согласен, что им надо поскорее улетать, но вдруг воскликнул: — Подождите. Я ведь должен найти посох Магиуса!

— Вот эту маленькую палочку, что у вас на поясе?

Хума посмотрел на пояс. На правом боку как ни в чем не бывало висел посох.

— Как… Как он оказался здесь?

Гвинес нервничала, торопила рыцаря:

— Потом… когда-нибудь потом, Хума, я открою вам некоторые тайны магии. Паладайн свидетель, я люблю вас! И я не дам вам погибнуть — только слушайтесь меня. А сейчас нам надо улетать как можно скорее!

Хума неуклюже взобрался на спину драконессы. Она каждую минуту рисковала своей жизнью… Во имя чего? Во имя своей любви. Да, она любит его! И он еще мог сомневаться в этом?!

Серебристая драконесса взмахнула огромными крыльями.

— Прижмитесь плотнее ко мне и держите Копье прямо! — крикнула она.

Цитадель рушилась на глазах.

Огромные каменные монстры разваливались на куски. Часть стены упала. Ниша в потолке стала узкой. Теперь серебристая драконесса не могла пролететь через сузившееся отверстие на волю.

Хума услышал: она шепчет заклинания. Он с удивлением увидел, как огромные камни, закрывающие отверстие, отлетают в сторону.

— Держите Копье крепче! Как можно крепче! В нем — наша надежда!

Копье несколько раз вонзилось в толстую каменную стену, отверстие увеличилось еще больше.

Гвинес подняла крылья к спине и, словно стрела из лука, пролетела сквозь отверстие. Хума понял: она подняла крылья, чтобы защитить его от камней.

Наконец-то они вырвались на свободу!

Хума вздохнул полной грудью. Серебристая драконесса поднималась все выше и выше в небо. С высоты стало видно, что зеленое пламя уже охватило большую часть замка. Одна башня пока еще стояла — стояла на самом краю пропасти. Но вот она вздрогнула и стала медленно, но неудержимо наклоняться. А затем рухнула в бездну…

Хума, подняв голову к небу, прошептал:

— Паладайн!

Внезапно вокруг них стало темно.

— Хума… — В голосе серебристой драконессы звучала тревога.