Джеффри Конвиц - Страж-2

— Да, очень много, — согласился священник. — Ты хорошо себя чувствовала?

— Спасибо, неплохо. Правда, меня иногда мучает подагра — случаются обострения… Но я все равно счастлива. Здесь я обрела покой. А ни к чему другому моя душа и не стремилась.

— Очень рад слышать это, сестра.

— А вы как, святой отец? Где вы были? И что вам принесли все эти годы?

— Большую часть времени я провел в Риме. И в Ватикане, конечно. — Тут его лицо помрачнело. — А в остальные годы мне пришлось прожить в Нью-Йорке.

— Как чувствует себя сестра Тереза? — поинтересовалась Анжелина.

Франкино вздрогнул и машинально бросил взгляд на папки.

— Достаточно хорошо.

— Да пощадит ее Господь! — вздохнула монахиня.

— И защитит… — неожиданно добавил отец Франкино. Анжелина пристально посмотрела на своего гостя.

— Вы ведь проделали немалый путь, чтобы приехать ко мне. И хотя между нами существует давняя дружеская привязанность, мне все же кажется, что такое посещение связано не только со старыми добрыми отношениями…

Франкино вздрогнул.

— Кардинал Реджани передает тебе свое благословение. Старуха кивнула.

— Что же он хочет от меня?

— Только твою преданность. Искреннюю любовь.., и помощь.

— А вы?

— И я прошу лишь о том же.

Она встала, подошла к окну и устремила взгляд в темноту ночи.

— Здесь очень спокойно. И мое место здесь. Священник озабоченно прикусил нижнюю губу.

— Страж уже отбыл положенное наказание. И Господь Бог коснулся ее своей рукой. Теперь ее служба скоро будет завершена…

Анжелина повернулась к нему.

— Чейзен не будет ждать. Он принесет смерть, — напомнила она.

— Но смерть всегда существовала и всегда будет существовать, — вздохнул Франкино.

— Да, я знаю… Но я приехала сюда, чтобы навсегда распрощаться с прошлым. И я считала — как мы и договорились, — что моим единственным вкладом в эту борьбу станет пребывание здесь…

Франкино не мог не согласиться и поэтому кивнул.

— Разумеется. И я никоим образом не смогу упрекнуть тебя, если ты откажешься. Что ж… Просить человека столкнуться с ним даже один раз — этого уже больше чем достаточно. Но ведь без тебя мы не сможем устроить суд над ним. И Элисон Паркер без твоей помощи никогда бы не смогла сохранить свою душу и стать благословенной сестрой Терезой… Но если ты вдруг откажешься, то вся цепь преемственности будет нарушена… Ты ведь всегда искала, как укрепить свою душу. И теперь ты можешь сделать это еще раз…

Анжелина закрыла лицо руками и стала молиться, а затем обратила взор к небу и прислонилась к стене.

— На этот раз.., я не смогу, — раздался ее взволнованный голос.

Франкино встал, взял свои папки с бумагами и подал ей.

— Ты должна! — с отчаяньем в голосе крикнул он и резко отвернулся, остановив взгляд на мерцающей над столом керосиновой лампе.

Женщина подождала немного, а затем стала медленно листать страницы. Франкино заметил, как сомнение в ее глазах сменяется выражением ужаса, и понял, что смысл этих документов дошел до нее и возымел такое действие, что теперь скорее всего он сможет рассчитывать на ее помощь.

Наконец Анжелина подошла к столу, положила на него папки и открыто посмотрела в глаза священнику.

— Можно мне отказаться? — тихо спросила она. Франкино в отчаянье сжал кулаки, вздохнул и ответил:

— Конечно.

— И что вы тогда обо мне подумаете?

— Может быть, мне покажется, что твоя вера и преданность Иисусу Христу несколько ослабели. И все же я смогу понять тебя и поэтому прощу.

— Ну, а если я окажу «да»? — Анжелина чуть склонила вбок голову.

— Я подумаю, что ты безумна. Но все равно благословлю тебя.

Франкино отпил еще чаю и стал терпеливо ждать. Прошло пять минут, потом десять. Время будто остановилось в этом томительном ожидании.

— Хорошо, я приду, — наконец твердо сказала она. Он сердечно сжал ее руку.

— Так что я теперь должна делать? — деловым тоном спросила монахиня, присаживаясь на кушетку.

— Тебе придется поехать в Нью-Йорк, остановиться в Управлении епархии и ждать там, пока я лично не прибуду туда же.

Она ласково улыбнулась.

— Как я могла забыть, что вы так прекрасно владеете даром убеждения, монсеньер!

— Нет, Анжелина, это не я смог тебя убедить. Ты сама убедила себя. Ведь я не открыл в твоем сердце ничего нового. Я лишь простой смертный, а не Господь Бог. — Верно.., вы простой смертный, — согласилась Анжелина. — Но зато какой сильный!

Он приблизился к ней и нежно взял ее за плечи, пристально взглянув прямо в глаза, а потом молча кивнул. Теперь он больше не сомневался, что они поступили правильно, еще раз прибегнув к ее услугам.

— Я должна вернуться в Рим вместе с вами? — спросила Анжелина.

— Нет, — ответил Франкино и попытался ободряюще улыбнуться. — Я вернусь один. А во вторник за тобой приедет машина.

Кивнув в знак согласия, сестра расправила складки на одежде и с тоскливой задумчивостью произнесла:

— Вот уже пятнадцать лет я не покидала этих мест. И думала прожить здесь до самой смерти, целиком посвятив себя служению Богу. Я надеялась, что в конце концов смогу заслужить Его прощение. Он отпустит мне все грехи… И все же я чувствовала, что в один прекрасный день вы появитесь и заберете меня отсюда. Я знала это даже в самые тихие ночи, когда горный воздух так безмятежно овевает аббатство, а поскрипывание лестниц и стропил будто сливается в колыбельную песню… Каждый раз я чувствовала, что это не может продлиться вечно. И знала, что мне придется покинуть этот райский уголок, куда я пришла ради спасения своей души. Это место, которое я так долго искала.

Франкино как бы ненароком взглянул на свои наручные часы.

— Прости, мне уже пора ехать. Не надо меня провожать.

— Но мне очень хочется Проводить вас. Он помог ей подняться и пошел следом по длинному коридору.

— Скажи, сестра, а ты пользуешься какими-нибудь другими комнатами в этом здании? — поинтересовался священник, когда они начали долгий спуск по центральной лестнице.

— Только одной — той, что рядом с моей. Ну и, разумеется, часовней. Но здесь очень много помещений, в которые я так ни разу и не заглядывала.

Они вышли за ворота аббатства и приблизились к автомобилю. Шофер стоял, прислонившись к калитке, и курил дешевую сигарету, распространяющую противный кислый запах. Услышав шаги, он открыл дверцу машины и сразу же сел за руль.

Франкино остановился, окинул прощальным взглядом аббатство, а потом снова посмотрел на сестру Анжелину.

— Увидимся в Риме, — через силу улыбнулся он.

— Если так будет угодно Господу Богу, — тихо ответила старая женщина.

Франкино опустился на сиденье и захлопнул дверцу.

— Поехали, — коротко сказал он водителю. Машина двинулась вперед по узкой дорожке. Франкино обернулся и еще долго смотрел на удаляющуюся фигуру бесстрашной монахини, пока ее очертания не поглотила ночная тьма.