Фабрис Колен - Возмездие

Наконец раскрылась последняя дверь, которую охраняли два вооруженных копьями гиганта, и они вошли в какую-то очень светлую комнату, в центре которой возвышался необъятный мраморный стол. На левой стене — огромный гобелен, изображающий отправляющиеся в Изгнание корабли, на вышивание которого ушло почти два века. Напротив задрапированного шпалерами широкого оконного проема стоял человек. Он был одет в простую белую тогу, а у его ног простирался великолепный Дат-Лахан.

— Его императорское величество, — объявил советник.

— Оставьте нас, Алкиад.

Человек приветливо помахал Тириусу на прощание и на цыпочках вышел.

Большие двери закрылись.

Наступила мертвая тишина.

Император медленно повернулся.

Он почти не изменился. Разве что в углах рта от тревог образовались морщинки, но волосы его по-прежнему были огненно-рыжими, как будто время было не властно над его молодостью. На голове у него красовался украшенный яшмой и изумрудами императорский венец. Зеленые глаза с любопытством смотрели на ишвена.

— Ты, — наконец сказал он.

Тириус приблизился и опустился на одно колено.

Император не остановил его, но вскоре ласково поднял.

— Ваше величество.

— Тириус. Мой верный, славный Тириус.

Ишвен понял, что Император не решается сжать его в объятиях. Мужчины обменялись смущенными улыбками. Владыка азенатов поправил на голове венец и сделал несколько шагов к окну. Тириус последовал за ним.

— Все это, — сказал Император, обводя город рукой, — все это мое, все эти земли на многие сотни километров принадлежат мне. Я их хозяин. Полновластный хозяин. Я воплощение Единственного, — торжественно сказал он, оборачиваясь к Тириусу. — И всем этим я обязан тебе. Тебе, Тириус Бархан.

— Ваше величество.

— Я думал о тебе все эти годы. Я узнал, что тебе удалось бежать, и был очень за тебя рад. Я очень боялся, что наша маленькая хитрость не удастся. Но, благодарение Святому Сердцу, ты выжил. И теперь ты вернулся.

— Да, ваше величество. Я узнал…

— Мой бедный брат скончался. Около трех месяцев назад. Мы устроили торжественную церемонию, пламя погребального костра, наверное, было видно за несколько километров от города. Тридцать семь лет — ты слышал, чтобы кто-нибудь еще столько правил? Но народ и не думал проливать слезы. И, хоть это и мой родной брат, я бы солгал, если бы назвал его хорошим правителем. Взойдя на престол, я понял, что передо мной одни руины, Тириус.

— Вы всегда мечтали…

— Да, — ответил тот, кладя руку ему на плечо, — и ты это знаешь, верно? Я родился, чтобы взойти на этот трон. И теперь я испытываю огромную гордость. Все это так важно. Теперь все зависит только от меня. Жизнь и смерть миллионов людей. Мир с варварами. Защита наших городов от сентайских захватчиков. Я всего лишь человек, и все же во мне есть что-то сверхчеловеческое. Я воплощение Единственного. Я его голос, я его сжимающая оружие десница.

Ишвен прогуливался взглядом по крышам Дат-Лахана. Слова Императора казались ему нескончаемой, скучной проповедью. Какое ему дело до славы и ответственности? Какое ему дело до трудностей восхождения на трон? Он пришел во дворец по совершенно конкретному делу.

— А императрица… — осмелился спросить он.

— Императрица, — повторил Полоний Четвертый. — После смерти моего брата она стала моей женой. К счастью, за все это время они не смогли зачать ребенка. Нежная принцесса. Когда ты уехал, наша связь прекратилась. Можешь представить, с какой страстью мы вновь соединились.

Ишвен не ответил; ему нечего было сказать.

— Император… я хочу сказать, ваш брат… подослал ко мне убийцу, — вдруг сказал он.

— Раджака Хассна? Его тело нашли среди Высоких Равнин.

— Он… он был мертв?

Государь пожал плечами.

— Можно сказать и так.

— Вы знали, что ваш брат…

— Конечно, нет, — ответил тот, глядя прямо перед собой. — Я узнал об этом только потом. В противном случае, уж можешь мне поверить, я бы помешал этой скотине отправиться вслед за тобой. Но должен признаться, я так и не понял, как тебе удалось выпутаться из этой истории.

— Я тоже, — лаконично ответил Тириус.

Ему жгли губы другие вопросы (пытался ли он его разыскать, понять, что произошло — а кстати, что произошло?), но Полоний не дал ему задать их. Он попросил ишвена рассказать о его изгнании: о том, что он делал четыре года, где был. Тириус постарался ответить как можно честнее, но ни словом не обмолвился ни о своих кошмарах, ни о том, что видел в Петране. Государь слушал его с вежливым вниманием, не сводя глаз с линии горизонта.

— Твоя жена пришла вместе с тобой, — вымолвил он, когда тот закончил.

Ишвен на секунду зажмурился. Ну конечно, Алкиад не мог его не предупредить.

— Это хорошо, — прибавил Император.

Он повернулся к большому мраморному столу, отодвинул резное деревянное кресло и уселся в него, знаком предлагая гостю сделать то же самое. Тириус последовал его примеру. Император снял свой венец и осторожно положил на стол рядом с собой. Час настал.

— Мой друг, ты был самым верным из моих слуг. Перед тем, как расстаться с тобой, я пообещал вознаградить тебя за твою преданность. Теперь, взойдя на трон, я могу наконец сдержать свое слово.

— Ваше величество, я вернулся не для того, чтобы…

— Молчи, — приказал Император. — Я знаю, для чего ты вернулся. Ты хотел, чтобы я сказал тебе спасибо, и я это сделал. Ты хотел, чтобы весь город узнал о твоей невиновности, и это тоже будет сделано. Что же до золота… Твоя награда будет соразмерна твоим заслугам. Но я хочу попросить тебя еще кое о чем, Тириус. Об одной серьезной услуге, которая также будет для тебя честью.

— Да, ваше величество?

Император кончиком пальца провел по камням на своем венце. Потом он пристально посмотрел ишвену в глаза.

— Когда мы расстались, Тириус, ты был исключительным воином. Одним из лучших во всем городе, гораздо лучше элитной гвардии моего брата. Я всегда это знал. И поэтому я не отпускал тебя от себя. Надеюсь, что годы отдыха и странствий пошли тебе на пользу.

— Это так, ваше величество.

На самом деле Тириус имел в виду Ланию. Он имел в виду Тубалька и деревню. Какой далекой казалась ему теперь его жизнь в Дат-Лахане!

— Перейду прямо к делу, — сказал Полоний. — Недавно в районе Кастельского ущелья были замечены отряды сентаев. Менее, чем в десяти днях пути от Эзарета.

Тириус сощурился.

— Я несколько дней обсуждал это с моими генералами, — продолжал Император более жестким голосом. — Мы уверены, что сентаи собираются захватить Эзарет. Ты молчишь?

Ишвен медленно провел рукой по волосам.

— Я был в Петране, — тихо сказал он.

— С войсками? Ты входил в отряд, который…