Дмитрий Коростелев - Право на жизнь

Два желтых уголька виднелись там. Северьян побежал, но тут же попятился, различая тень. Из темноты неизвестности к нему приближался волк. Шел он медленно, неторопливо, ибо являлся абсолютным хозяином положения. Убийца же наг, безоружен, и был вполне легкой добычей для зверя. Северьян медленно отступал назад, но вскоре отступать было некуда. Огонь, пожравший полкомнаты, теперь переползал все ближе к выходу. Северьян чувствовал голой спиной надвигающийся жар. Еще немного, и на спине появятся волдыри. А волк подходил все ближе.

— Уголь? — Неуверенно спросил Северьян. — Уголь, так ведь тебя зовут?

Волк не торопился нападать, но подходил все ближе, вынуждая убийцу напасть первым или попытаться прорваться. Северьян съежился. Никогда еще его так не пугало приближение скорой смерти. Раньше он считал ее просто избавлением, но когда припекло… Все оказалось не так красиво и романтично. Одно дело — погибнуть в честной схватке. Другое — сгореть заживо… с разорванной глоткой…

— Уходи! — Прошипел убийца. — Уходи отсюда, черная тварь!

И прыгнул вперед.

Его спасла лишь случайность. Зверь ожидал прыжка, и сиганул сам, раскрыв клыкастую пасть, но человек поступил иначе. Северьян сделал прыжок с подкатом, пролетев прямо под волчьими когтями. Огромный черный силуэт волка вмиг стал золотым. То впивались в звериную плоть неугомонные языки пламени. Раздался разрывающий душу вопль. Вопль отчаяния. Сразу запахло паленым, то сгорала шерсть преданного зверя.

Северьян, не останавливаясь, выскочил в дверной проем и бросился вверх по ступеням. Сзади раскатилось умирающее рычание. Прямо за спиной вылетел визжащий огненный ком, в котором с трудом угадывался тот мощный черный зверь. Теперь это был обгоревший, все еще пышущий пламенем кусок мяса, каким-то загадочным образом передвигающийся. Через минуту все было кончено. Череп зверя не выдержал и лопнул от перегрева. Стены обрызгали мутные серо-красные комья мозга.

— Собаке собачья смерть, — плюнул убийца вниз, и побежал по ступеням. Огонь быстро выбирался из комнаты. Клубья дыма уже забрались и сюда. Северьян, бежал вверх, постоянно кашляя и отплевываясь. Не дышать он не мог, а дышать было уже не чем.

Выше располагалась еще одна крохотная комнатушка. Здесь Северьян нашел свою одежду и оружие. Только выхода не обнаружил. Облачившись в балахон и перехватив поудобнее посох-меч, он вытащил из-за пояса кинжал, и провел им по невысокому потолку. Вниз посыпалась земля. Северьян намотал на конец посоха кусок тряпки, поджег щелчком пальцев. Пламя высветило вверху сплошной слой свежей земли. Так вот откуда этот кладбищенский запах! Значит ведьма затащила его под землю! Хорошенькое дельце!

Чтобы выбраться из западни, Северьян сначала попробовал раскопать чернозем над головой, но безуспешно. Земля постоянно сыпалась ему на голову, но отчего-то вдруг вновь принимала прежний облик. Вырытые места затягивались, будто шрамы на паршивой собаке. А огонь снизу поднимался все выше, охватывая пламенем ступени. Вскоре земляной потолок стал виден и без факела. Тут Северьян разглядел в сторонке невзначай примостившееся бронзные кольцо. Подбежал, потянул за него. В ту же секунду пласт земли рядом с ним провалился, образовав небольшую удобную лесенку. Северьян бросился по ней сломя голову, уже чуя свежий воздух. Вырвался, безумный, тяжело дышащий. Глаза слезились от едкого дыма, сердце стучало, как молот кузнеца, болезненно и резко. Он все еще не верил в очевидное, неужели ушел, неужели смог!?

На землю змеей сползла ночь. Полная луна злобно ухмылялась, разглядывая статную темную фигуру с посохом в руке, которая быстро убегала от огромной норы, выкопанной прямо на холмике. Из дыры столбом валил сизый дым.

Повозки змеей растянулись вдоль утоптанной колеи. Далеко уйти не удалось. Тропинка закончилась, дальше лес взрылся непроходимыми буреломами. Пройти можно было только пешком, да и то не всяк мог прорваться сквозь плотно сцепленные, сросшиеся ветви. Повсюду чавкало, хлюпало, земля была взмокшая и неустойчивая, кони недовольно ржали, норовя скинуть неугомонных седоков и перевернуть телеги. Паника поглотила всех и вся.

— Мы все здесь умрем! — простонала женщина.

Тотчас ее вопль подхватили остальные. Старики не могли унять впавших в отчаяние женщин. Дети удивленно таращились на матерей. Они все еще считали поездку увеселительной прогулкой.

— Что будем делать? — К Северьяну подошел Зубр, подозрительно прищурился.

Северьян скривился, отвернулся. Он с трудом переносил Зубра. Он был всего на три весны старше Северьяна, а вел себя, будто взрослый, задавался, смотрел на других свысока.

— Дальше идти нельзя, — рассудил Северьян. — За чащей начинаются болота, а там голодные упыри…

Упырей он не видел, но не раз слышал рассказы Лукия о болотной нечисти, и имел представление, о чем говорил.

— Упыри упырями, но позади степняки… а они еще хуже…

Северьян задумался. Выхода попросту не было. Оставалось лишь надеяться на чудо.

— Подождем, — решительно заявил он. Затем залез на повозку, крикнул совсем уж по взрослому. На него тотчас обратили внимание, затрепетали.

— Выждем, пока не сядет солнце, — сказал Северьян. — А потом мы с… Зубром вернемся и разведаем, что к чему. Может и нет ни каких степняков, а может… ушли уже.

Северьяна передернуло. Он знал, что если степняки уйдут, на месте села останется лишь выжженное пепелище… Северьян так ясно представил себе гору мертвецов, и среди них Лукия, Городона… Мальчик еле сдержался, унял предательскую дрожь.

— Не бойся, Северьяша, — к мальцу подошел старый Валим, и теперь гладил Северьяна по голове. Не удержался мальчишка, вцепился в деда, как клещ, и тихо, беззвучно зарыдал. В этот раз он зарекся никогда больше не плакать…

Северьян долго лежал на траве, вдыхая свежий, напоенный ароматами трав и цветов воздух. Это было похоже на глоток воды в пустыне — так разительно отличался он от спертого, загаженного смогом и гарью духом подземелья. Рядом, в каких-нибудь двадцати шагах высилась громада леса. Северьян сам не мог понять, какая сила донесла его тело до самых деревьев. А вдалеке, на расстоянии взгляда, из небольшого холмика на поляне в небо поднимался дым. Потом земля застонала, задрожала и осела, навсегда засыпав ведьмин курган.

Страх остался позади. Еще сам не веря, что все кончилось, убийца поднялся на неустойчивых ногах, сделал несколько шагов, опираясь на посох. С трудом, превозмогая самого себя, он добрался до леса, вошел в неприветливую чащу, и там повалился без сил, через минуту забывшись тяжелым неуютным сном.

Утро встретило его изморосью и пронзительной прохладой. Трава за ночь покрылась росой, даже земля размокла, и теперь елозила под ногами, норовя ускользнуть в самый неподходящий момент. Северьян недоумевал. Неужели, был дождь? Но почему он не помнит этого? Разве может быть сон столь крепким? Северьян не стал ломать голову, собрал свои скудные пожитки и двинулся дальше. Да какие пожитки собирать-то? Одежда, нож да посох — вот и все его снаряжение.