Игорь Ковальчук - Рыцарь-маг

Но еще одного шанса напасть на беззащитный Иерусалим у короля уже не было. Едва он собрал войско, как из Яффы прискакал измученный солдат на взмыленном коне и рассказал, что город осадили войска Саладина.

— Он же был где-то на юге! — завопил Ричард. — Он собирал войска! Неужели уже собрал?! Когда только успел!

— Я не знаю, государь, — пошатываясь, ответил гонец. Он воспаленными глазами с жадностью смотрел на запотевший от холода кувшинчик вина, разбавленного водой.

— Какого черта ты не знаешь?

— Государь, позвольте я уведу посланника? — вмешался Дик. — Он на ногах не стоит.

— Отведи... Уэбо, стой! Ты знал, что Саладин нападет на Яффу?

— Государь, я же не ясновидящий...

— Так выучись им быть, ты понял? Можешь одно, сумей и другое. Мне надоело слышать твои вечные «не умею», «не могу». Больше не желаю слышать ничего подобного, тебе ясно?

— Да, государь.

Он выволок ослабевшего солдата прочь из шатра. Да и что тут еще скажешь? Остается только согласиться.

— Такое впечатление, что, если б не король, я бы так ничему и не научился, — невесело шутил он у своего костерка, разложенного близ королевской палатки — на случай, если его величеству взбредет в голову зачем-то позвать Герефорда — или Уэбо, как он его иногда называл.

— Значит, государь поступает правильно, — сказала Серпиана.

Она сидела рядом с ним. После того как ее слегка припорошила серая пыль, а личико чуть загорело под палящим солнцем сирийской пустыни, она перестала так сильно походить на переодетую девушку, как раньше. Выглядела она теперь словно обычный смазливый четырнадцатилетний паренек, незнамо зачем отправившийся в поход. Волосы слегка отросли, стали такими же, как и у других рыцарей. У некоторых мужчин отрастала такая копна, что ее сложно было запихать в шлем, и только тогда рыцарь брался за ножницы.

Рядом с Серпианой, задумчиво ковыряясь в котелке с остатками каши, сидел Трагерн, а напротив него — Элдли. Иногда к ним присоединялись трое сотников небольшого отряда Герефорда, но на этот раз у них было слишком много работы, и четверо друзей могли поговорить свободно.

Когда Элдли стал одним из компании, Дик даже не заметил. Все произошло как-то само собой. Джордж совершенно спокойно воспринял новость, что каждый из этих троих обладает какими-то необычными способностями, за которые в ином захолустье могут и сжечь на костре — на всякий случай... А могут и не сжечь. Элдли немедленно заявил, что в особых способностях не видит ничего подозрительного, наоборот, очень рад. Уж что может пригодиться в бою — так это магия.

— Я всегда говорил: пока колдун полезен для окружающих, он хорош во всех отношениях, — сказал Джордж. — А вот когда начинает буянить, то уж тут не обессудь. Ну так ты же не начнешь! Зачем тебе это может быть нужно...

Подобное спокойное отношение к сверхъестественному было свойственно тем, кого не терзали постоянные страхи. Друидическое прошлое еще не забылось, и на колдунов ополчались лишь те, кто боялся всего вокруг, да церковники, боровшиеся за абсолютную власть над душами всех людей на свете. В который раз Дик убедился в том, что люди помнят прошлое, и друид был прав: все еще можно повернуть вспять... Если, конечно, ему удастся найти и снять печать.

— Ну так что, теперь ты будешь учиться ясновидению? — спросила улыбаясь Серпиана.

— Думаю, в этом нет необходимости. Уверен, король скоро забудет свое требование. Он просто не в духе... А что, есть соответствующие заклинания?

— Заклинания бывают любые. Другое дело, что их можно не знать или не уметь использовать. Есть даже такие, которые нельзя применять.

— Тогда зачем они нужны?

— Ну... на всякий случай.

Сами не понимая почему, мужчины переглянулись и рассмеялись.

Под Яффой они были через три дня. Французская армия двигалась по берегу, английская — на кораблях. Ветер был попутный, и англичане, как и планировали, добрались до города быстрее французов. Впрочем, Ричард был уверен, что пару дней он вполне обойдется и без подмоги. Он в нетерпении покусывал губы, глядя, как неспешно плывет мимо сирийский берег, и, кажется, не снимал кольчугу даже ночью. Спал вполглаза, а его меч и датская секира постоянно лежали рядом.

Когда Яффа показалась из-за скалы и стали видны дымки над стенами, король понял, что опоздал Город был уже захвачен — об этом говорили и стяги на угловых башенках, и пожженные франкские корабли. Он требовательно махнул своему оруженосцу и приказал подать шлем. Дик, как всегда находившийся поблизости, наклонился к страдавшему даже от легкой качки Трагерну и шепнул:

— Сиди здесь. С корабля не сходи.

— Что такое? — простонал мученик. — Ты куда собрался?

— Вслед за королем, на берег. Похоже, его величество соскучился по хорошей драке. Притом сарацины посмели взять город до его прибытия, так что государь будет крошить их в капусту. Я уж постараюсь проследить, чтоб не покрошили в капусту его самого.

— Делать тебе нечего...

— Служба такая.

— Я с тобой, — заявила Серпиана, надевая шлем. Она была в кольчуге и, кажется, подобно королю не стаскивала ее с себя ни разу за время путешествия, но по другой причине: железная рубаха прекрасно маскировала грудь.

— Осталась бы ты лучше на корабле.

— Будет странно, если оба твои оруженосца будут бить баклуши, пока ты сражаешься. Это нелогично, согласись.

— Спорить с тобой...

— Вот и не спорь!

Король Английский едва дождался, когда спустят сходни, и прогрохотал на пристань, где валялось несколько трупов да какие-то пустые бочонки. Пристань упиралась в полусгоревшие склады — как в большинстве случаев, подобные сооружения возводились как попало и потому легко горели. Король, лязгая наплечниками и нагрудником, бежал довольно неуклюже (тащить на себе восемьдесят футов доспехов — дело нелегкое) и неторопливо, потому Монтгомери, Герефорд, а потом и остальные легко догнали его. Дик попытался пристроиться спереди — и едва успел увернуться от королевской секиры.

— Назад! — гневно прорычал государь.

«Да уж, — подумал Дик. — Действительно, лучше не лезть».

Сарацины были очень заняты и потому заметили английские корабли слишком поздно. Суда шли вдоль берега, внезапно появились из-за скалы — когда редкие дозорные, наконец, обратили на это внимание, да добежали до отряда соратников, да объяснили, в чем дело, — англичане уже ворвались в западные ворота. Дозорных было совсем мало, а в одиночку или даже вдвоем закрыть тяжелые створки невозможно. Отряд сарацин как раз подбегал к воротам, когда англичане ворвались в город и накинулись на врага, размахивая мечами, булавами и шестоперами.

Воины Саладина были измотаны штурмом и уличными боями. Они устали таскать на себе доспехи, устали от жаркого солнца и яростного сопротивления франкского гарнизона. Они почти обессилели, а англичане сыпались прямо с кораблей — свежие, хорошо отдохнувшие, даже, кажется, неплохо перекусившие. Сытый солдат — почти непобедимый солдат, это известно всем. Сарацины последний раз ели ранним утром, до рассвета. То есть давно.