Джеймс Клеменс - Ведьмин огонь

— Время пришло, Бол.

Изображение расплылось в его глазах, вновь наполнившихся слезами:

— Значит, это правда! — воскликнул он.

— Не надо слез, — Фила улыбнулась по-прежнему серьезно и строго. — Ты готов?

— Я… Я жду этого уже давно… много лет…

— Мы все ждали. Но началось только теперь. Так что придется тебе оставить свои книги, старина.

— Ты взваливаешь все на меня одного? — взмолился он. — На меня одного?!

Ее жесткий взгляд смягчился:

— Ты знаешь, что у меня своя роль, брат.

— Я знаю, ты должна найти проклятый мост. Но неужели ты думаешь, что и вправду найдешь его?

— Если он существует, найду, — почти со злобой ответила Фила.

Бол вздохнул:

— Всегда несгибаемая, как сталь, воля, — едва слышно выдохнул он. — Воля даже после смерти.

— Всегда прекрасные, как любовь, мечты, — в тон ему ответила Фила. — Даже при жизни.

И губы обоих сложились в зеркальную улыбку; такие они похожие — и такие разные. Но теперь в них присутствовала и тяжелая боль потери.

Изображение Филы стало постепенно таять, слабея по краям:

— Больше я не могу здесь оставаться. Твоя очередь следить за ней, — предупредила она, и лица ее уже не было видно. Последние слова прошелестели в библиотеке, как отдаленный шорох листвы: — Я люблю тебя, Бол.

— Прощай, сестра, — произнес он в комнату, ставшую еще более пустой и одинокой, чем прежде.

Елена бросилась к отчаянно сопротивлявшемуся брату. Время стало неповоротливым и неподвижным. Девушка видела, как лицо Джоаха стало в когтях скалтума багрово-синим и, забыв обо всем, Елена подпрыгнула и вцепилась в лапу чудовища, отчаянно визжа. Ослепленная страхом и ненавистью, она вонзила ногти в тонкую прозрачную кожу, решив освободить брата или погибнуть вместе.

— Пусти! — кричала она уже не отвратительному скалтуму, а всему миру вокруг.

И словно в ответ на этот крик правая ладонь ее вспыхнула огнем, и из пальцев ее словно хлынуло расплавленное железо. Тогда, сжав кулак, Елена стала ударять чудовище в грудь и почувствовала, что рука ее проходит сквозь его кожу, мускулы и кости.

Тварь взвыла, выпустила жертву и бросилась прочь от Елены и Джоаха.

Мальчик упал на мостовую, прижав руки к горлу.

— О, Сладчайшая матерь! — прохрипел он и без сил схватился за сестру.

Елена в ужасе смотрела на свою руку, боясь увидеть обугленные кости и почерневшую плоть, но все было, как всегда — рука была белой, без единого намека на красноту. Неужели она избавилась от неведомого проклятья?

— Бежим, Эл! — закричал Джоах и снова потащил ее под черные стропила бывшей пекарни.

Но, увы, зло на улице представлял не только ужасный скалтум. Перед ними, преграждая путь к спасению, как из-под земли, возник сгорбленный старик со своим посохом. На лице его сияла улыбка, словно позорный побег чудовища был только ему на руку.

— Подойди ко мне, дитя мое, — тихо и нежно сказал он. — Я ждал тебя так, долго! — И в мгновение ока замахнулся на девочку посохом.

Елена, все еще не пришедшая в себя от силы, прошедшей через ее руку, даже не поняла грозящей ей опасности. Зато Джоах дернул ее в сторону и вниз, так что его сестра даже больно ударилась коленками о камни. Посох же лишь мимолетом задел по плечу Джоаха.

Девушка мгновенно вскочила на ноги и побежала. Но брат, бедный брат, не мог ей последовать; верхняя его половина никак не могла оторвать от земли ноги, вросшие в землю, словно корни двух деревьев.

— Беги! — только и мог крикнуть он, глядя на старика полными отчаяния и страха глазами.

Но Елена остановилась и, как во сне, увидела, что тело Джоаха постепенно каменеет все выше и выше. Вот уже не могут пошевелиться руки, вот застыли шея и голова… И только последняя единственная слеза успела выкатиться из обезумевших глаз.

— Неужели ты так вот и бросишь своего брата? — сладко пропел старик и поманил ее скрюченным пальцем. — Ну, иди же…

Эррил силой прокладывал себе путь через толпу горожан, стремясь не опоздать туда, откуда доносились крики отчаяния и боли. Он, как скала, зажатая в узкой протоке, никак не мог пробиться сквозь тысячи локтей, коленей и плеч. Наконец, вперед пришлось встать Кралу, который достаточно быстро сумел пробить для своих спутников вполне достаточный проход.

Кто-то из горожан, судя по окровавленному фартуку, мясник, попытался оттолкнуть Крала, но от одного только движения плеча гиганта мгновенно отлетел далеко прочь и ударился головой о кирпичную стену. Через секунду неистовый мясник уже лежал бездыханным, но никто даже не обратил на это внимания.

— Бегите! — кричал в толпе кто-то. — Дьявол уже там!

Крал выразительно посмотрел на Эррила и удвоил усилия.

Нилен и жонглер едва за ним поспевали. Через некоторое время толпа вокруг них поредела, и они побежали вперед уже одни.

— Будь осторожен, Крал, — предупредил Эррил. — Но помни, что мы рядом.

Они еще раз свернули за угол и спрятались за брошенную кем-то повозку. Эррил глянул вдоль улицы, и кровь похолодела у него в жилах. Неподалеку от них перед остовом сожженного дома стояла тварь, которую он надеялся никогда больше в жизни не увидеть. Но что это? Крылья его сморщились от боли, и скалтум выл, прижимая к груди изуродованную руку.

Неужели он ранен? Эррил скользнул вниз под повозку. Но кто мог ранить скалтума?!

Тем временем Крал спокойно вытащил из-за пояса топор, но даже против раненого скалтума это было слишком ненадежным оружием, и потому Эррил предупреждающе поднял ладонь, останавливая горца и призывая его к спокойствию и терпению. Брови Крала свелись в ровную толстую нитку.

Нюмфая тоже присела рядом, выглядывая на улицу из-под повозки.

— Там дети! — прошептала она, указывая куда-то между колесами. — И еще кто-то в рясе. Кто это?

Эррил снова выглянул и увидел двоих подростков, скорчившихся перед согбенным старцем уже у самого дома. Несмотря на то, что лицо старика было скрыто капюшоном, Эррил сразу же без труда узнал эту черную рясу, и губы его свела гримаса ненависти:

— Это черный маг.

— Подойди же ко мне, дитя, — услышали они вкрадчивый голос, даже несмотря на пронзительные завывания скалтума. — Или твой брат умрет. Немедленно умрет.

Скалтум тоже заковылял к троице, и голос его вонзался кинжалом в притихшую улицу:

— Отдай мне мальчишку… шссс… Я разорву его на часссти…. Но так, чтобы видела сессстра…

Его слова неожиданно подхватил офицер в гарнизонной форме, появившийся неизвестно откуда:

— Делай, что тебе говорит миньон Хозяина, Дизмарум! Мальчишка нам все равно не нужен.

— Попридержи язык, Рокингем! — сплюнул названный Дизмарумом, и офицер снова исчез за бочкой для сбора воды.

— Отдай мальчишку… шссс… Я полакомлюсссь его молодым сссердцем… — продолжал настаивать скалтум.