Дж. Кинг - Тран: Создатель чудовищ

Явгмот молча подошел к поверженному и, поставив ногу на его грудь, оглядел присутствующих.

— Выбирайте, — кивнул он на остывающий труп. — Это первый вариант. Второй: поверить мне и проводить к остальным.

Из темноты послышался старушечий голос:

— Кто, кроме стражника, мог спуститься сюда, в поисках неприкасаемого, совершившего нападение на гения?

— Вам должно быть все равно, кто я, солдат или целитель. Важно, зачем я здесь. Вас что, интересует, хочу ли я убить человека? Пусть вас лучше интересует, не собираюсь ли я прежде убить вас.

— Я проведу вас к нему, — резко и решительно вскрикнул невидимый в темноте ребенок.

Его голос тотчас же потонул в хоре негодующих возгласов взрослых. Толпа сгрудилась вокруг мальчика, и кто-то толкнул его поглубже в пещеру.

— Прочь! — взревел Явгмот. — Или все, кто находится рядом с мальчиком, умрут!

Нищие рассыпались по сторонам, словно крысы. Перепуганный щуплый мальчонка замер посреди пещеры в полном одиночестве.

Явгмот подошел ближе, опустился на одно колено и пристально поглядел в лицо ребенка.

— Ты знаешь, кто ударил человека год назад на магическом производстве?

Парень кивнул. Явгмот протянул руку:

— Веди меня к нему.

Мальчик направился к узкому темному коридору, уходящему куда-то вниз. Явгмот то и дело поскальзывался на мокрых, покрытых слизью камнях, хватался за тощее плечо паренька, уверенно шагающего впереди.

Целитель спиной ощущал, как за ними крадутся любопытные свидетели убийства. То слева, то справа вдруг возникали арочные проемы, ведущие в боковые пещеры. Во мраке настороженно блестели глаза изгнанников. Несколько раз слышался перезвон оружия.

— Куда мы идем? Где этот человек? — спросил Явгмот.

Эхо гулко отразилось от влажных стен тоннеля.

— Он в изоляторе... там, где проходят карантин.

— Очень хорошо, значит, у вас есть даже карантинная палата, — похвалил целитель.

— Когда кто-нибудь заболевает, его отсылают туда. Но болезнь все равно распространяется, — пожаловался мальчик.

Наконец они свернули в один из боковых проходов и оказались на высокой смотровой площадке, нависшей над огромной пещерой, кое-где освещаемой небольшими костерками. Везде были люди. Много людей. Они лежали, сидели, стояли, некоторые прохаживались от костра к костру. Но лишь единицы подняли головы, чтобы посмотреть на вновь прибывших.

— Это изолятор? — ошеломленно спросил Явгмот.

— Да, карантинная пещера, — подтвердил парень.

— И у них у всех проказа?

— У всех.

Съежившись, Явгмот опустился рядом с мальчиком на колени. На сей раз не для того, чтобы заглянуть в его глаза, а для того, чтобы спрятать свои.

— И он здесь, тот человек, что ударил Гласиана?

— Да, он здесь, — кивнул мальчик. — Его зовут Джикс.

В теплом свете утра Джикс и Гласиан сидели друг напротив друга. Главный Изобретатель сразу узнал напавшего на него неприкасаемого. Джикс тоже опознал горожанина, которого пытался убить. Ненависть, сгустившаяся между ними, не оставляла сомнений в том, что, не будь они до такой степени измождены болезнью, оба не раздумывая повторили бы давнюю схватку.

За несколько месяцев, проведенных в лазарете, Джикс заметно поздоровел, чего нельзя было сказать о Гласиане. Инфекция разъедала его организм, захватывая все новые органы и системы, в то время как его враг набирался сил, наслаждаясь чистотой и роскошным, по меркам Пещер Проклятых, питанием. Тем не менее и он так же все еще страдал от проказы.

Но не только болезнь объединяла врагов. Так же крепко их объединяла ненависть к человеку, который одновременно, стал их целителем, захватчиком и экзекутором — их единственной надеждой и их возможным смертным приговором.

В этот день Явгмот работал необычайно энергично, то и дело бегая от своего стола к застекленному боксу, куда каждое утро после завтрака приводили двух пациентов. Вот уже несколько месяцев Явгмот брал образцы биологической ткани, накладывал целебные мази, вводил под кожу металлические пластины, смешивал микстуры с порошками и орошал этими составами глотки больных, регистрировал результаты и изобретал новые способы лечения и препараты.

В своих высоких светлых апартаментах он трудился, словно художник в мастерской: лихорадочные выплески медицинского вдохновения перемежались длинными периодами апатии и размышлений. Переходя от стола к столу, рассеянно подхватывая какой-нибудь инструмент или склянку, он вдруг останавливался, неподвижно глядя в пространство, а затем, подгоняемый новой идеей, начинал смешивать реактивы или препарировать подопытную крысу. При этом он непрерывно разговаривал вслух.

— ...только ли субстанция, оказывающая реальное воздействие на болезнь, находилась в контакте с камнем? — шептал Явгмот, устанавливая поднос с блестящими фильтрами на маленький столик между двумя пациентами, замершими в напряженном ожидании. Джикс, чьи раны были стянуты пластырем, сидел в кресле на колесах и подозрительно поглядывал на Явгмота.

— Зачем это? Зачем нужен еще и этот яд?

— Он вовсе не пытается вылечить нас, — начал брюзжать Гласиан. — Он пытается побороть болезнь. Его совершенно не интересуют наше здоровье и душевное равновесие, его интересует только наш вклад в его врачебное дело.

Явгмот прищурился, мысли его витали где-то далеко.

— Но мы не просто материал для опытов, — продолжал Гласиан. — Мы широко известные подопытные кролики: побитый гений и человек, который его побил. Весь город наблюдает за работой Явгмота. Все молятся за то, чтобы он вышел победителем в борьбе с проказой. Даже Совет, государственный орган, некогда вышвырнувший его из столицы, словно падаль, теперь предлагает ему любую возможную помощь. Члены Совета боятся, что они сами спровоцировали новую гражданскую войну, некоторые даже выступают за новую ссылку этого лжедоктора, но тем не менее все молятся за него и его усилия. Он у нас великий скульптор, а мы каменные глыбы, с которых он срезает все лишнее, чтобы получить идеальный образ выздоровевшего.

С кривой усмешкой, исказившей и без того резкие черты лица, «скульптор» поклонился, услышав столь цветистую метафору.

— По сути, «скульптору» осталось всего несколько раз провести резцом по каменным изваяниям, и на сегодня — все!

Оба пациента ухмыльнулись, а Джикс даже позволил себе вульгарно присвистнуть.

Выбрав в лотке с инструментами скальпель, Явгмот сдернул одежду с узких плеч неприкасаемого и принялся осторожно разрезать гнойники на его животе.

— Сегодня утром мы попробуем ввести целебную мазь прямо в инфицированную ткань...

— Ох! Жжется! — вскрикнул Джикс, когда первые капли бальзама попали в сочащуюся сукровицей рану. — Ублюдок!