Труди Канаван - Ученица Гильдии

Эрренд ждал его наверху. Широким жестом он показал на открывавшийся под ними город.

— Какой вид! Не правда ли, прекрасное зрелище?

Все еще тяжело дыша, Дэннил повернулся. Перед ними расстилалась бухта. Бледно-желтые здания, сиявшие в лучах солнца, окружали ослепительно синюю водную гладь.

— «Ожерелье, достойное короля», — сказал когда-то поэт Лоренд.

— Прекрасный город, — согласился Дэннил.

— В котором живут прекрасные люди, — добавил Эрренд. — Пойдемте. Я вам их представлю.

Они повернулись к входу. Дэннил никогда еще не видел столь роскошного фасада. Изящно выгнутые арки вздымались высоко вверх. Средняя, самая высокая арка вела внутрь. Под пристальными взглядами шестерых стражников Дэннил и Эрренд вошли во дворец.

Они оказались в просторном зале. В прохладном воздухе витал легкий цветочный аромат. Вдоль стен располагались фонтаны и скульптуры, перемежаемые арочными проемами, ведущими во внутренние комнаты. Экзотические растения свешивались из стенных ниш, напольные каменные вазы благоухали цветами.

В зале стоял непрекращающийся гул голосов. Роскошно одетые придворные, мужчины и женщины, располагались небольшими группами или прогуливались по залу, некоторые держали за руку детей. Все взгляды обратились на Дэннила и Эрренда, и те кто стояли ближе всего, поклонились им. Дэннил заметил, что было много людей в одеждах Гильдии: женщины в зеленом, мужчины в алом и пурпурном. Вежливыми кивками он отвечал на приветствия. Стражники, стоявшие рядом с каждым проемом внимательно наблюдали за происходящим. По залу бродили музыканты, наигрывая на разных инструментах и тихонько напевая. Мимо пробежал посыльный с лицом, лоснящимся от пота.

Пройдя под аркой, они оказались в зале поменьше. Тяжелые двери на другом конце зала были украшены гербом королевства Элан: рыба, изогнувшаяся в прыжке над гроздью винограда Навстречу им шагнул стражник, с таким же гербом на нагруднике. Он попросил Эрренда назвать имя спутника.

— Лорд Дэннил, Второй Посол Гильдии в Элане, — ответил Эрренд. «Звучит неплохо», — подумал Дэннил. Его охватило легкое возбуждение. Стражник провел их в зал и, жестом приказав двум придворным освободить скамью, пригласил сесть, Эрренд со вздохом опустился на мягкое сиденье.

— Здесь мы будем ждать аудиенции, — сказал он.

— И долго нам ждать?

— Столько, сколько нужно. Как только закончится текущая аудиенция, наши имена сообщат Королю. Если он захочет нас видеть сразу, нас вызовут. Если нет, — Эрренд пожал плечами и указал на придворных, ожидавших аудиенции, — нам придется подождать или в конце концов отправиться домой.

Послышались женские голоса и смех. Женщины, сидевшие на скамейке напротив Даниила, слушали бормотание музыканта, сидевшего у их ног. Инструмент лежал на его коленях, и он лениво пробегал пальцами по струнам, извлекая несвязные, но мелодичные звуки. Дэннил увидел, как музыкант наклонился к одной из женщин и что-то прошептал ей на ухо. Та прикрыла рот ладонью пряча улыбку.

Словно почувствовав, что на него смотрят, музыкант поднял голову и встретился взглядом с Даниилом. Одним грациозным движением он поднялся с пола и заиграл приятную мелодию. Дэннила очень позабавила пестрая одежда музыканта: то, что он сначала принял за длинную рубаху, оказалось странным костюмом, состоящим из облегающего верха и короткой юбки, стянутой на поясе широким кожаным ремнем. Из-под юбки торчали яркие желто-зеленые гетры.

Человек в одеждах мага, человек в одеждах мага,

Человек в одеждах мага, прибыл в Капию водой.

Музыкант, пританцовывая, приблизился к Даниилу. Слегка наклонившись, он пристально просмотрел ему в глаза, не переставая наигрывать.

Но красавчик в пышном платье, но красавчик в пышном платье,

Но красавчик в пышном платье, ах! смутит его покой.

Дэннил в замешательстве посмотрел на Эрренда. Первый Посол наблюдал за происходящим со скучающим видом. Музыкант резко повернулся на пятках и принял театральную позу.

А толстяк в солидной позе, наш толстяк в солидной позе,

Наш толстяк в солидной позе…

Он остановился и шумно принюхался.

Пахнет лучше майской розы!

Придворные расхохотались, Эрренд и сам не сдержал улыбку. Шут-музыкант поклонился, снова повернулся на пятках и, широко раскинув руки, быстро зашагал обратно к женщинам.

— У моей любимой в Капии рыжие, рыжие волосы, и глаза , как море, — запел он приятным глубоким голосом. — У моей любимой в Тол-Ган сильные, сильные руки, и она крепко обнимает меня.

Дэннил фыркнул:

— Матросы на корабле пели по-другому. Боюсь, что их вариант не предназначен для женских ушей.

— Не сомневаюсь, что вы слышали оригинал, а при дворе поют более мягкую версию, — отозвался Эрренд.

Музыкант церемонно вручил инструмент одной из дам и принялся кувыркаться и выделывать сальто.

— Какой странный человек, — задумчиво произнес Дэннил.

— В совершенстве владея искусством лести, он наносит оскорбления под видом комплиментов. — Эрренд пренебрежительно махнул рукой. — Не обращайте внимания. Хотя, может быть вы находите его забавным?

— Не знаю, почему, но меня и правда забавляют его выходки.

— Ничего, он еще успеет вам надоесть. Когда-то он…

— Послы Гильдии в Элане, — провозгласил королевский стражник.

Эрренд поднялся и пошел к дверям, Дэннил следовал на шаг позади. Стражник жестом велел им подождать и скрылся. Дэннил услышал, как провозгласили их титулы, затем двери снова распахнулись, и стражник провел их внутрь.

Зал для аудиенций был совсем небольшим. Справа и слева у стен стояли два длинных стола, за которыми сидели пожилые люди и старцы преклонного возраста — королевские советники. В центре комнаты был еще один стол, на котором громоздились горы бумаг и вазочки со сладостями. За ним восседал Король. Два мага, стоявшие за спинкой его большого кресла, внимательно следили за каждым движением в зале.

Следуя примеру Эрренда, Дэннил опустился на одно колено. Последний раз он преклонял колени перед Королем много лет назад. Однажды, когда он был еще ребенком, отец взял его ко двору. Для маленького Дэннила это было настоящим праздником. Став магом, Дэннил начал принимать как должное, что все за исключением других магов, кланяются ему. Он не был высокомерен, но чувствовал себя задетым, если ему не кланялись когда следовало. В конце концов, простая вежливость требует оказывать магам общепринятые знаки уважения.

Однако самому вставать на колени было унизительно, а он не привык испытывать это чувство. Он невольно подумал, что Королю, должно быть, весьма лестно быть одним из немногих людей во всех Объединенных Землях, перед которым преклоняют колени даже маги.