Лиланд Модезитт - Война гармонии

Должно быть, те, кому он казался одержимым, не так уж и ошибались.

«Джастин, поверь в равновесие... и в себя. Ты должен!»

«Правда, я должен».

«Я с тобой, любимый... всегда с тобой».

Он глубоко вздохнул.

Над его головой раскачивался на ветру воздушный шар. Ниже по склону Гуннар с Мартаном перетаскивали броневые листы от машины к грубому каменному укреплению, сооруженному по его настоянию. Джастин надеялся, что черное железо и камень защитят их от чародейского огня.

Инженер попытался расслабиться, но напряжение не отпускало его. Бросив взгляд на Мартана — молодого, сильного, горделивого и жаждущего совершить подвиг, Джастин вздохнул снова. Какие уж тут подвиги, какие великие деяния! Скоро он почувствует себя мясником, с ног до головы измазанным кровью. Он снова посмотрел на город и приближавшихся врагов.

Войско Белых, хоть и не столь внушительное, как в Сарроннине, растянулось вдоль ведущего на юг тракта почти на половину кай. Двигавшиеся в авангарде Белые копейщики находились не более чем в кай от той точки, где от тракта отходила боковая дорога, ведущая к холму. Позади них под серым знаменем с малиновой каймой ехал конный эскадрон Железной Стражи, затем пехота, а за шеренгами пехотинцев реяли белые стяги. Дюжина Белых магов восседала на белых скакунах, а замыкали колонну две бело-золотых кареты. Все это воинство окутывал красновато-белый туман хаоса, суливший беду и смерть всякому, кто дерзнет противиться его носителям.

Джастин позвал Мартана. Когда моряк подбежал, инженер подбросил горячих угольев в железный поддон шара, проверил веревки и открепил шланг, подававший воздух от печи. Тем временем подошел и Гуннар.

— Они приближаются. Мне пора взлетать, — молвил Джастин, глядя на туго натянутый шелк. Две намотанные на колья веревки удерживали шар на месте. — Мартан! Когда я залезу в корзину, начинай стравливать веревку вот с этого кола. С другого она будет сматываться сама. Когда веревки раскрутятся до конца, удостоверься, что они держатся прочно, и беги к укреплению прикрывать Гуннара. Я уже говорил, что он будет следить за небом и постоять за себя не сможет.

— Будет исполнено.

— А сколько ракет осталось на борту «Демона»? — спросил Джастин.

— Около двух десятков.

— Будет неплохо, если ты сможешь использовать их пока Белая рать держится кучно и представляет собой хорошую мишень.

— Уж я постараюсь.

— Спасибо тебе.

— Это тебе спасибо. Без тебя мне бы в жизни не испытать такого приключения.

— Хочется верить, что, когда все закончится, ты не испытаешь разочарования, — промолвил Джастин и, повернувшись к брату, обнял его. — Тебя я прошу об одном: не дай тучам закрыть солнце. Это все, что мне нужно. И не высовывайся из укрытия. Не зря же мы перетаскивали туда броню.

Мартан и Гуннар переглянулись. Взгляд моряка перебежал к каменному завалу, прикрытому сверху двумя листами гармонизированной брони, снятыми с машины.

— Я серьезно. Тут недолго лишиться зрения, а то и жизни, так что будь осторожен.

По склону холма прокатился барабанный бой, донесшийся со стороны тракта. После недолгого перерыва барабаны забили снова, и в ответ на этот сигнал белые и серые знамена качнулись. В воздухе запахло прелой листвой, хотя деревья еще не облетели.

Осторожно, стараясь не задеть держатели для линз, Джастин забрался в корзину.

«Дай мне силы, Дайала... будь со мной».

«Я с тобой... всегда...»

— Отпускай зажимы, Мартан!

Джастин вцепился в бока корзины. Легкость ее, казавшаяся на земле несомненным достоинством, в воздухе воспринималась как хрупкость — и тем сильнее, чем выше поднимался шар. Пастушья хижина на холме превратилась в кукольный домик, хотя шар успел подняться над вершиной меньше чем на двести локтей.

Снова загрохотали барабаны. Джастин слегка качнулся в сторону, корзина накренилась, и он охнул, когда жар поддона, заменившего здесь, в воздухе, печку, опалил ему волосы.

Неторопливо свесив держатели за борт корзины, Джастин стал укреплять в зажимах линзы, стараясь поймать в верхнюю из них свет послеполуденного солнца. Оказалось, что вставлять отшлифованное стекло в зажим, наполовину свесившись из корзины, не в пример труднее, чем проделывать то же самое на твердой земле. Чем больше он старался, тем сильнее раскачивалась корзина. Шар между тем поднимался все выше.

Неожиданно корзина дернулась, да так резко, что Джастину пришлось ухватиться за борта. Веревка была выбрана до конца.

Криво усмехнувшись, Серый маг возобновил свои усилия по закреплению линз, приметив краешком глаза, что авангард противника уже приблизился к подножию холма. Впереди по-прежнему держались воины, а замыкали колонну чародеи. С ними ли новый Высший Маг?

Линзы встали наконец в зажимы, но свет улавливался плохо, и положение держателей требовалось поменять.

Послышалось шипение.

Огненная стрела, выпущенная по направлению к воздушному шару, истаяла в воздухе еще до того, как Джастин ее увидел.

Не приходилось сомневаться в том, что это работа Гуннара. Брат прикрыл Джастина от колдовского огня.

Инженер посмотрел вниз, но Гуннара не увидел — тот находился в укрытии. А вот Мартан все еще оставался возле кольев с веревками.

— Мартан! — крикнул ему сверху Джастин. — К ракетам! Гуннар нуждается в защите.

Маг Воздушной Стихии отклонил от шара очередной сгусток колдовского огня.

— Вот ведь бредятина! — выругался сквозь зубы инженер, пытаясь настроить свою оптическую систему. Неровен час его поджарят — и все из-за того, что он не в состоянии поймать свет, болтаясь вверх тормашками и переживая из Гуннара и Мартана! А если он так и не поймает свет, то и его товарищам из этой переделки не выпутаться!

Вновь раздалось шипение.

Джастин поскользнулся, корзина качнулась, и ему пришлось снова вцепиться в борта, чтобы не полететь вниз головой. Разбрасывая ругательства, он снова и снова изменял положение зажимов.

Следующий огненный шар пролетел совсем близко, обдав жаром, словно из горна, и наполнив ноздри запахом серы.

Потом послышался совсем другой звук — это Мартан взялся за пусковую установку. Первая ракета перелетела вражескую колонну и взорвалась на лугу ниже по склону, но уже вторая пропахала правый фланг Белых копейщиков.

За грохотом взрыва последовали вопли боли и ярости.

Стараясь не отвлекаться на крики и конское ржание, Джастин еще немного сдвинул держатель и поймал наконец в линзу прямой луч. Преломленный в кристалле клинок света нацелился в сторону Белой Башни.

Хотя Джастин понимал, что система требует еще некоторой настройки, он все равно не смог сдержать улыбки.

Внизу раздался взрыв. Ударившись о камни близ дороги, ракета осыпала пехотинцев из Железной Стражи осколками и обрызгала жидким огнем. Один солдат, перепрыгнув через придорожную ограду, попытался сбить пламя, покатившись по земле, но сухая трава, вспыхнув, в несколько мгновений обратила его в головешку.