Джон Марко - Нарский Шакал

Да, Конел ему не солгал. Эдгард действительно был ранен, и серьезно. Но как это могло произойти? В его обязанности входила разработка плана военных действий, а не руководство сражениями. То, что дролы вынудили боевого герцога Арамура вступить в бой, вызывало удивление. Ричиус недоумевал, как Эдгард не погиб от такой раны.

Конел оставил Ричиуса и Динадина. Подошел к Эдгарду и что-то сказал ему шепотом – невозможно было расслышать слов. Ричиус поймал на себе взгляд Эдгарда и попытался снова улыбнуться. Герцог не ответил на улыбку – его лицо не выражало узнавания. Война изменила и Ричиуса, а потому ничего странного не было в том, что кто-то из старых друзей, даже таких близких, как Эдгард, не узнает его после того, что с ним сделала долина.

Неотрывно глядя на Ричиуса, Эдгард по-дружески взял за руку стоявшего рядом с ним мужчину, приблизил его к себе и, как предположил Ричиус, извинился за то, что должен попросить его выйти. Мужчина, которого Ричиус не узнал, посмотрел на него с подозрением, но покинул шатер.

Эдгард сощурил глаза и осторожно спросил:

– Ричиус? Это ты, мой мальчик?

Улыбка вновь тронула губы принца. Он направился к герцогу, не спрашивая у него разрешения, и протянул ему руку.

– Да, Эдгард, это я.

– Ох, мальчик мой, – вымолвил старик, обнимая его за плечи единственной рукой и целуя в щеку, – ты так переменился! Я едва тебя узнал. И что это значит? – Он шутливо потрепал его короткую бородку. – Ты теперь носишь бороду, словно талистанец?

– Ты хочешь сказать – словно ты? – парировал Ричиус, указывая на небритость своего собеседника.

Эдгард рассмеялся. Недоумение сошло с его лица, и теперь оно как будто излучало тепло. Именно такой встречи Ричиус и ждал от человека, который был ему отцом в большей степени, нежели мужчина, чья кровь текла у него в жилах.

– Ах, как приятно тебя видеть, Ричиус! – сказал Эдгард.

Ричиус не мог понять, из-за чего старик так расчувствовался: полутьма шатра столь сильно на него подействовала или опьянение, но ему показалось, будто в глазах Эдгарда блеснули слезы.

– Я боялся, что ты погиб. Гейл плел нам всякое про войну в долине. Ты пришел отступать, мой мальчик?

– Нет, – мягко ответил Ричиус, хотя был уверен, что Эдгард желал бы получить от него иной ответ. А потом солгал, чтобы не добавлять старику тревог: – Но у нас положение достаточно надежное, дядя. Нам впервые за много месяцев удалось заставить Фориса отступить. – Он указал туда, где остался стоять Динадин, молча наблюдавший за их встречей. – Моему спутнику можно зайти в шатер?

– Конечно, – кивнул Эдгард. – А кто этот молодой человек?

Ричиус собрался было ответить, но Динадин тотчас шагнул вперед и с поклоном представился:

– Динадин из рода Лоттсов, мой герцог.

– Динадин! – воскликнул Эдгард. Затем подошел к нему и поцеловал, как прежде Ричиуса. – Ох, извини меня. Наверно, я начал слепнуть, раз не узнал тебя сразу.

Динадин засмеялся.

– В последнее время мы все соображаем туго, мой герцог.

– Динадин оказался нашим лучшим огнеметчиком, дядя, – похвалил его Ричиус. – Будь у меня еще двадцать таких, я бы уже давно захватил всю долину.

Динадин покраснел от смущения и пробормотал:

– Ричиус преувеличивает.

– Чепуха! – жизнерадостно возразил Эдгард. – Вы оба были способными учениками. А теперь садитесь, и давайте поговорим!

Герцог жестом пригласил их занять шаткие стулья вокруг стола, на котором лежала карта с потертыми краями и пятнами от вина. Последние попортили изображение, но Ричиус сумел определить, что это карта Люсел-Лора. А еще на столе стоял графин с красными разводами от содержимого. Когда все расселись, Эдгард взял графин и протянул его капитану.

– Конел, попробуй раздобыть еще вина.

Капитан, все это время почтительно остававшийся на ногах, поспешно принял у герцога графин и вышел из шатра.

– Вот и все, чем мы занимаемся с момента прихода сюда, – промолвил герцог. – Я отправил людей в Экл-Най за припасами, а они принесли только вино и пиво.

Ричиус помрачнел, но старался говорить добродушно.

– Сейчас немного рановато пить, дядя. И потом, глядя на твоих людей, убеждаешься: еда им нужнее, чем питье. Иные едва на ногах держатся.

– Это так, – сконфуженно признался Эдгард. – Но еды просто не хватает. Даже самые бедные крестьяне отказываются продавать нам продукты. Ты бы видел, как голодают в Таттераке! – Он покачал головой. – Скажу тебе прямо, Ричиус: ты никогда ничего подобного не видел. Тарн поджигает поля. Даже воины Кронина голодают. Это настоящий подонок. Он готов уморить голодом собственный народ ради своей проклятой революции.

– Ты здесь именно поэтому? – спросил Ричиус. – Потому что не было еды?

– Не было провианта, не было подкрепления – вообще ничего. Я уже давно сообщил в письме твоему отцу, что Тарн наступает. А ответа не получил.

– Но это же город! – не сдавался Ричиус. – Здесь должен найтись хотя бы один торговец, который продал бы тебе хоть какие-то продукты.

– Судя по тому, что сказали мои люди, – нет. Там остались лишь те, кто продает вино или шлюх. И все только и ждут, чтобы тронуться обратно по дороге.

Ричиус понял, что под «дорогой» подразумевается Сакцен – проход через Железные горы, соединяющий Люсел-Лор с Арамуром и остальным Наром. Этот нелегкий путь никак не смог бы преодолеть купец, вложивший все свои деньги в вино. На губах Ричиуса появилась сардоническая улыбка. По его представлению, именно эти купцы и были причиной войны – они, да еще жрецы. Дэгог впустил их к себе в страну, и вот их жадность и фанатизм пробудили Тарна и его революцию, которая должна была повернуть время вспять. Так что теперь они расплачиваются за свои грехи. Перед ними стоит суровый выбор: либо вернуться в Нар без денег, либо пойти на риск и оказаться в ловушке вместе с остальными. Так им и надо, подумал принц без тени сочувствия.

– Значит, – медленно промолвил он, исподволь подводя разговор к болезненному вопросу, – у тебя не было вестей из Арамура?

Эдгард сдвинул брови, но ответить не успел: вернулся Конел с полным графином. Не говоря ни слова, капитан поставил вино на стол и, почувствовав, что с его появлением прервался разговор, торопливо вышел из шатра. Эдгард проводил его взглядом и обратился к Ричиусу:

– Ты можешь считать себя счастливым человеком, раз у тебя есть такие преданные люди, как Динадин. – Он взял графин и налил темно-красное вино в стакан принца. – Я никому не могу довериться после гибели Сайнеса.

– Да, – печально вздохнул Ричиус, вспомнив старого сподвижника Эдгарда. – Твой капитан сказал мне, что его убили. Прекрасный был человек.

– Лучше не бывает, – согласился Эдгард. – Конел тоже человек хороший, но до Сайнеса ему далеко.