Танит Ли - Анакир

Колесницы медленно поднимались по склону. Солнце уже клонилось к закату.

— Ты прав, нужды нет. Но допустим, что мне просто интересна твоя точка зрения.

— Кесар так долго играет в свои игры, что это вошло в его плоть и кровь — собирать сведения, интриговать и захватывать. Он хотел Кармисс и получил его. Но на этом он не остановится. Он наслаждается самим процессом приобретения. И он большой мастер этого дела, — ни разу еще Рармон не позволял себе столь откровенно высказаться о своем бывшем хозяине. Он никогда не испытывал особой верности Ральданашу и теперь спрашивал себя, в чем же тут дело. Возможно, в духе соперничества с братом-королем?

— И чего же он хочет теперь? — спросил Повелитель Гроз.

— Всего. В перспективе — весь мир. Однако это дело будущего. Сейчас же он опасен для нас тем, что может выбирать...

— Между Закорисом с одной стороны и Дорфаром и Междуземьем — с другой, — закончил Ральданаш.

— Да, мой повелитель. Именно так. Кесар может объединиться с вами или же направить послов к Йилу. У него достаточно сил, чтобы нарушить равновесие. Дорфар же, будучи заперт между Вольными закорианцами и кармианским Ланном, не сможет спокойно развиваться. Кесар показал вам кулак в надежде, что вы все поймете правильно и предложите ему выгодную сделку.

— О да.

— Вам остается надежда, что у Закориса не найдется для Кесара ничего интересного.

— Йил завел себе нового советника в Таддре. Это блестящий стратег, к тому же умеющий манипулировать людьми. Боюсь, он сумеет изобрести достойную приманку для Кесара. Разумеется, помимо основной — объединения сил во имя завоевания мира.

— Да, это лакомый кусочек, который они всегда держат наготове.

— Кесар кажется тебе таким ненасытным?

— У него была голодная юность, — пояснил Рармон. — Сузамун швырял ему кости и корки, как собаке. Поэтому голод Кесара превратился в болезнь, и потребуется целый мир, чтобы насытить его.

— Ты очень уверенно судишь о Кесаре, — заметил Ральданаш. — Как я и думал.

— Вы знали, что увидите здесь именно его, а не кого-то из младших принцев.

— Я предполагал это.

— Нет, мой повелитель, — покачал головой Рармон. — Вы знали наверняка.

Королевский возничий хлестнул скакунов, и колесница Ральданаша поспешила вперед, к черному экипажу, который резко выделялся на фоне наползающей грозы.

Сейчас вокруг находилось больше людей Кесара, чем прежде. Должно быть, раньше они стояли на дальних холмах. Даже так, сохраняя расслабленный и непринужденный вид, они выглядели угрожающе. Можно не сомневаться — лорда Кесара никто и пальцем не тронет. Его даже не посмеют отравить во время роскошного ужина на лоне природы, куда он приглашен в качестве официального союзника Дорфара. Полная беспечность Кесара свидетельствовала, что он, как всегда, все досконально рассчитал, и самая возможность случайного злодейства исключена начисто.

Гроза началась, когда они перевалили за первый холм.

Но еще до того, как ударил гром и хлынул дождь, мысли Рармона неожиданно повернули в другом направлении. И теперь, направляя колесницу сквозь потоки воды, он гадал, не стоит ли ему предупредить Ральданаша. Затем у него возник мгновенный порыв заранее известить обо всем Кесара. Но по здравом размышлении он отверг оба варианта.

Прошло уже восемь с половиной лет. И если за праздничным столом напротив Кесара окажется красноволосая копия Вал-Нардии, то, скорее всего, это не будет иметь никакого значения.

Солнце уже давно село. Дождь по-прежнему хлестал, изливаясь на небольшой лагерь, на скорую руку разбитый у речки.

В большом королевском шатре было сервировано пятьдесят шесть блюд. Взор гостей услаждали дорфарианские танцовщицы, девушки из Кумы подливали гостям вино. Но этим женское общество и ограничивалось — офицеры не привели своих дам, младшая супруга Повелителя Гроз тоже отсутствовала. Распоряжение пришло, когда уже зажгли светильники — Ральданаш вежливо попросил ее покинуть шатер, ибо поводом для пира был всего лишь небольшой праздник, не имеющий общественного значения.

Когда доели первую перемену блюд и подали вторую, а из ярко освещенного шатра донеслась громкая музыка, принцесса подслушала разговор помощников Ральданаша, которым не терпелось поделиться с кем-нибудь тем, что они услышали на совещании. Новостей накопилось много, и весь Дорфар должен был немедленно узнать их.

Улис-Анет не интересовалась политическими раскладами, ибо ей отводилась в них слишком незначительная роль. Поэтому имя Кесара эм Кармисса оставалось для нее не более чем именем. То, что она слышала об этом человеке — тиран и возможный враг, — не вызывало желания общаться с ним, но даже это не имело для нее особого значения.

Однако ее снедало беспокойство. Заснуть не получалось, а необходимость сидеть в закрытом шатре, куда ее отвела одна из дам, ничуть не радовала принцессу.

Снаружи, под дождем, стоял на часах один из солдат Айроса.

Принцесса окинула мысленным взором жизнь, которую ей отныне придется вести, и то, что она увидела, заставило ее расплакаться. В своем унизительном положении Улис-Анет не ждала от будущего ничего хорошего. Но мудрость подсказывала ей, что нет ничего глупее слез.

Человек встал у входа, стряхивая дождевые капли с плаща.

— Добрый вечер, Бийх, — произнес Рармон.

— Великие боги, Рэм! Ни за что бы не подумал, что ты меня вспомнишь!

— Мне кажется, Бийх, что ты и сейчас не думаешь. Теперь я уже не Рэм.

Сначала истрисский солдат решил обидеться, но затем смирился.

— Да, вы высоко поднялись в этой жизни. Прошу прощения, мой лорд.

— Итак, — кивнул Рармон, — ты здесь по поручению Кесара. Что ему надо от меня?

— Он хочет увидеться с вами.

— Мы виделись во время ужина.

— Увидеться наедине, лорд Рэм... то есть Рармон.

— Нет.

Бийх уставился на старого товарища. Он был еще одним из Девятых в тайной гвардии Кесара, но, в отличие от Рэма, так и не поднялся по жизненной лестнице, оставшись простым солдатом и посыльным.

— Но, мой лорд...

— Твой король мог бы подумать, как будет выглядеть со стороны, если я тайно прошмыгну в его шатер, а потом назад, — внушительно произнес Рармон. — Будь добр, напомни ему, что я больше не состою у него на службе.

Бийх помедлил, видимо, не веря своим ушам, затем развернулся и скрылся за стеной дождя. Рармон уселся на стул и приготовился ждать.

Не исключено, что Кесару придет в голову банально убить его. Но вряд ли это случится прямо здесь, на нейтральной земле для дипломатических переговоров. Сейчас все слишком остро и нестабильно, чтобы решиться на такой шаг, как убийство... Рармон ощущал, что до сих пор не знает чего-то существенного, что не должно ускользнуть от него.