Холли Лайл - Месть Драконов

— Самым лучшим и отважным среди всех, кого я знал.

Трев заговорил тихим голосом:

— Вот что, Ри, я хочу сказать тебе одну неприятную вещь. Я должен сказать это потому, что считаю себя твоим другом, невзирая на то, захочешь ли ты считаться с моим мнением или нет. Есть такая старинная поговорка, которая сейчас вспомнилась мне, и я не могу прогнать ее, хотя у меня тоже есть сестры, которые мне дороже всего на свете, и я вполне могу поставить себя на твое место и понять, что именно ты чувствуешь.

Ри ждал продолжения.

— Звучит она так: Пусть мертвые останутся мертвыми. Я понимаю, что тебе хотелось бы снова увидеть брата, но что-то в этой затее пугает меня. Я не могу сказать, что именно, не могу ткнуть пальцем и заявить: вот в чем загвоздка, но все мое нутро говорит мне — здесь что-то не так.

Он повернулся к Ри и посмотрел на него снизу вверх.

— Я твой друг. Я помогу тебе во всем, что в моих силах, сделаю для тебя все, что угодно… умру, если понадобится. Но прошу тебя, Ри, ради меня, подумай о моих словах. Я не знаю, почему это настолько важно, но не сомневаюсь в своей правоте. Пусть мертвые останутся мертвыми.

Ри смотрел на волны, вздымавшиеся за бортом. С каждым мгновением, каждой стоянкой, с каждым днем Калимекка — а с нею и Каделл — становились все ближе… Когда Зеркало окажется у Возрожденного, о котором говорила ему Кейт, возможность заново обрести погибшего брата исчезнет навсегда. А значит, шансом необходимо воспользоваться. Призрачный голос Каделла по-прежнему время от времени напоминал о себе, умоляя вызволить его из этой заброшенной могилы.

А тайный враг все следил за Ри в его снах.

Ум его твердил: Только трус оставит в могиле своего брата. Но нутро говорило: Пусть мертвые останутся мертвыми.

Ри повернулся к Треву. Любопытно узнать, что бы сказал Трев, если бы догадывался, что сестер его может уже не быть на свете, подумал Ри. Повторил бы он это, зная, что с помощью Зеркала может оживить их? Наверное, нет.

Впрочем, это умозаключение ничего не меняло. Знамения показывали, что он должен избегать Калимекки. Кейт говорила, что в этом городе их обоих подкарауливает опасность. Инстинкт требовал, чтобы корабль повернул на юг как можно скорее. И желания его, по всей видимости, не имели никакого отношения к тому, что следовало сделать.

Обеими руками схватив медные поручни, он скрипнул зубами, а потом сказал:

— Я велю капитану, чтобы держал корабль на глубоководье.

Капитан только пожал плечами:

— Нам незачем заходить за припасами в Гофт; пока нам ничего не нужно. И у Тысячи Плясунов можно повернуть к югу пораньше и отойти дальше от берега. Если ты действительно хочешь отвезти девушку и ее спутников в Брельст, а не в Гласверри Хала, я выполню твою просьбу. Загрузим припасы в другом месте, и все будет в порядке. Но прямо сейчас поворачивать к югу нельзя. Посмотри на горизонт.

Ри повернулся, куда указывал капитан. Тусклая зеленоватая дымка стерла границу между морем и небом.

— Что это?

— Там собирается шторм. Уровень ртути в склянке падает… Мы легко обойдем бурю, если будем по-прежнему двигаться на запад. Я не собираюсь нестись навстречу ей на всех парусах.

Ри вздохнул. Пусть он и принадлежит к Семейству, однако капитан есть капитан… на своем корабле он властен как параглез, отвечает лишь перед своим богом Тонном и не слушает ничьих приказов. И если он не захочет поворачивать корабль, его нельзя будет ни уговорить, ни улестить, ни заставить.

А Ри не был дураком, чтобы предпринимать заведомо бесполезную попытку.

— Ну, хорошо. Тогда держись как можно дальше от Гофта и Калимекки и веди нас в Брельст — самым коротким путем.

Склонив голову, капитан задумчиво пригладил заплетенный в косичку и украшенный бусинами ус и спросил:

— Хочешь избежать какой-то опасности?

— Всего лишь не хочу испытать на собственной шкуре то, что вызвало появление недобрых предзнаменований.

— Разумная причина, — согласился капитан.

Приходилось ограничиваться лишь этим неопределенным ответом и надеяться, что это достаточное основание для изменения маршрута.

Шторм бушевал два дня, и безумная, визжащая ярость его вынудила их бросить якорь с подветренной стороны одного из крохотных островков, из которых складывалась цепь Тысячи Плясунов. Утихла "же буря как-то вдруг, неожиданно для всех, оставив после себя прозрачное, словно хрусталь, небо, легкий прохладный ветерок и гладкую поверхность моря. Кейт стояла у правого борта «Сокровища ветра», разглядывая проплывавшие мимо острова.

Ри присоединился к ней, и поскольку у нее не нашлось подходящего предлога, чтобы уйти, а также потому, что на палубе было много людей, Кейт осталась на месте.

Он сказал:

— Это всего лишь начало Тысячи Плясунов, цепь островов тянется до самого Гофта, но капитан обещает повернуть на юг, не приближаясь к нему. Видишь остров с высокой горой, над которой курится дымок?

Кейт кивнула:

— Это Фалея. До того как Ибера заявила свои претензии на эти острова, она считалась дочерью одной из местных богинь. В наказание за какой-то грех ее низвергли на землю и обрекли вечно гореть изнутри. Кажется, за то, что Фалея соблазнила любовника другой богини.

Кейт поглядела на воду, вдруг ощутив дурноту — словно бы корабль вдруг снова оказался во власти штормовых волн.

— И сколько мы еще будем идти вперед, прежде чем повернем на юг?

Ри как будто бы не заметил разочарования, прозвучавшего в ее голосе.

— Капитан сказал, что если ветер не переменится, то мы достигнем Меррабрака к исходу завтрашнего дня. Там удобнее всего поворачивать на юг.

Завтра к вечеру. Кейт даже не догадывалась, насколько приблизились они к Гофту. И к Калимекке. И к опасности, что отравляла ее сны.

Завтра, достигнув точки поворота на юг, они начнут увеличивать расстояние между собой и безликой опасностью, ожидающей их в Калимекке, и у нее перестанет ныть под ложечкой. Быть может, она вновь будет спокойно спать по ночам, без этого тревожного чувства, что кто-то смотрит ее глазами на Ри.

Вздохнув, она оперлась на поручень и принялась разглядывать острова. Повернувшись лицом навстречу ветру, Кейт попыталась определить, что было там, впереди. И в тот же миг она заметила аэрибли.

На западе, над горизонтом маячили два белесых кружка. Если бы они двигались с севера на юг, она увидела бы два эллипсоида. Но так как аппараты имели круглые очертания, значит, они летели курсом, параллельным направлению «Сокровища ветра».

Сердце Кейт екнуло, дыхание на миг прервалось. Аэрибли. Аппараты эти являлись знаком Галвеев, эти внушительные плавучие воздушные корабли были усердно и старательно возрождены ее Семейством по чертежам, оставленным Древними.