Миллер Лау - Черный тан

— Не беспокойся, я присмотрю за Риган, — усмехнулся он.

— До свидания, Ри, — резко проговорил Талискер, повернулся и вышел, внутри него все сжималось от боли.

Все это время он думал о Риган и Трисе как о едином целом. Дункану никогда не приходило в голову, что их взросление будет значить, что он окончательно отдалится от своих детей. Талискеру хотелось плакать, но он не знал толком, из-за кого. Он стал спускаться по большой лестнице, когда опять услышал голос Риган.

— Отец!

Он сделал вид, что не слышит. Она права, им не о чем больше разговаривать.

— Отец. Подожди… подожди! Я приказываю тебе!

Ее голос стал ближе. Неужели она пытается догнать его? Талискер ускорил шаг.

— П-папа…

Он остановился.

Риган стояла на верхней ступеньке. Молодая красивая женщина в красном платье, воплощенное самообладание и независимость. Талискер почувствовал прилив гордости. Он знал, что дочь никогда не заключит его в объятия, иначе это была бы не Риган, но она хотела что-то сказать, не смогла отпустить его просто так. И даже за эти крохи он чувствовал огромную благодарность. Талискер не двинулся с места, просто ждал, когда девушка заговорит.

— С-спасибо, что приехал. Я знаю, чего тебе стоило опять оказаться в Сулис Море.

Он кивнул:

— Ри… Джал плохой человек. Ты должна избавиться от него. Она покачала головой, снова подтвердив свое упрямство.

— Ты не знаешь его, отец. Он… заботится обо мне, помогает. Ведь править одной… очень трудно.

— Но, Ри… — Талискер замолчал, зная по собственному опыту, что его слова бессмысленны. — Да нет, ничего…

— Ты собираешься искать Триса?

— Да.

Она кивнула с таким видом, как будто сейчас заплачет.

— Надеюсь, тебе удастся его найти. Привези его домой.

— Я так и сделаю. Только пообещай, что пошлешь мне весточку, если тебе понадобится помощь.

Она улыбнулась:

— У меня все в порядке, но, чтобы доставить тебе удовольствие, я обещаю.

— Тогда до свидания. Береги себя.

— До свидания.

Риган смотрела на него до тех пор, пока отец не скрылся за поворотом лестницы, но и потом с рассеянным видом продолжала стоять. Из покоев вышел Джал и стал очень близко за спиной девушки, но не дотрагиваясь до нее.

— Итак, это твой отец, — сказал он задумчиво. — Я слышал, он был героем.

— Да. А каким был твой отец, Джал?

— Не знаю. Моя мать не любит говорить об этом.

Эскариус чуял бурю. В образе волка Вермех мог бы закопаться в снег и переждать ее, но его попутчик был гораздо уязвимее. Великие всегда были слабы, полагаясь на низших животных. Взять, к примеру, крупный рогатый скот, лишенный даже возможности умереть с достоинством во время охоты, или глупых овец, позволяющих состригать свою шерсть и убивать потомство. Какое удовольствие Великие находят в своем существовании, было выше понимания Эскариуса. Имелось всего несколько человек, с которыми он чувствовал подобие родства и испытывал к ним уважение.

Сеаннах Алессандро Чаплин был одним из них. Эскариус оглянулся на Сандро, похожего на пожилого неуклюжего медведя, осторожно прокладывающего себе путь в занесенных снегом скалах. Эскариус знал, что ему довольно много лет, около шестидесяти. Достаточный возраст, чтобы считаться почтенным и сидеть в своем логове у огня. Длинные волосы Сандро отливали серебром, он носил короткую бородку, которая тоже была седой. Однако, разговаривая с сеаннахом и узнав его получше за последние несколько дней, Эскариус заметил живость его взгляда и спокойную уверенность в голосе. Кроме того, Мориас рассказал ему о незавидном положении Сандро, касающемся природы его чудесного выздоровления.

— Смотри за ним как следует, Эскариус. Боюсь, что с течением дней бремя судьбы может сокрушить Сандро, — предупредил старик.

Вермех понимал, что знание о своей смерти и о природе ее — очень тяжелый груз, вряд ли многие сиды смогли бы нести его. Их сказки о таких событиях никогда не имели счастливого конца. О смерти нельзя умалчивать или отрицать ее. Как сеаннах Сандро знал много таких не слишком приятных историй. Тем не менее Сандро не рассказывал об этом Эскариусу; хотя его настроение становилось все более и более мрачным по мере того, как погода ухудшалась, делая путешествие все труднее, он ни разу не упомянул о своей проблеме. Эскариусу это казалось тем более странным, что он нес камень со смертью Сандро в мешочке на шее. Мориас решил, что они должны забрать камень с собой на случай, если произойдет что-нибудь непредвиденное. Поэтому каждый раз, когда Сандро оглядывался, он видел свою смерть, уставившуюся на него сзади.

На четвертый день путешествия сеаннах был спокоен, но большую часть дня погружен в свои мысли. Когда остановились на ночь, Эскариус принял волчье обличье, чтобы легче было согреться. И вдруг Сандро начал спокойно говорить. Так спокойно, что Эскариус Вермех сначала подумал, что тот говорит сам с собой. Серо-коричневый волк, величиной по крайней мере с человека, смотрел на сеаннаха сквозь пламя серьезными, желтыми глазами.

Когда-то жили два друга, Арун и Даирмуд. Они были вовсе не похожи на друзей. Остальные члены клана считали, что у них совершенно нет ничего общего, но мальчики были друзьями. Они росли и превратились в высоких сильных парней, которыми восхищались женщины племени. Арун стал солдатом, а Даирмуд — охотником.

Но случилось так, что взросление друзей проходило в смутное время, и их дорожки разошлись. Прошли годы, и Арун стал лидером полка воинов, уважаемым законником. Однажды перед ним предстал узник, и Арун пришел в ужас, когда узнал в нем своего друга Даирмуда. Тот обвинялся в ужасном преступлении — убийстве. Ему сообщили, что он был захвачен демоном, который накинулся на человека и убил его, используя Даирмуда в качестве оболочки. Аруну казалось, что умом он понимает все факты, обвиняющие друга в совершении преступления. Все говорило об этом, но его сердце протестовало и не верило. Стоило ему посмотреть Даирмуду в глаза, и он это понял.

Но Арун не стал прислушиваться к голосу сердца, а внимал только голосу разума. Совершилась ужасная несправедливость, но Арун был так уверен в своей холодной логике, что не остановил ее. Даирмуда сослали на много лет работать в шахтах Ассиклы. Пролетели годы, Арун часто вспоминал своего друга, но не думал, что увидит его еще когда-нибудь.

Потом случаюсь маленькое чудо, Даирмуда отпустили из шахт, и он присоединился к полку Аруна. Они вместе отправились на войну и сражались бок о бок, но не могли преодолеть горечь, возникшую между ними много лет назад. Потом, однажды, какие-то обстоятельства все-таки заставили Аруна понять, что Даирмуда обвинили неправильно. Но в прощении происходят иногда странные вещи.