Сергей Алексеев - Сокровища Валькирии. Хранитель Силы

— Я подумал, шеф, — сказал он в трубку. — Изменю фамилию в материале на аналогичную, но более германизированную. Страну выезда указывать не буду. Мне кажется, это компромисс. Даете добро?

— Валяй, — бросил Стрижак. — И думай по Кавказу. Ты понял, что там идет война?

Выходило, что адвокат не связывался с шефом, иначе бы тот уже требовал материал в первоначальном виде, забыв об антисемитизме. Получить сведения о Бизине по другим каналам не было возможности, поскольку ни одного информатора в среде адвокатов у Хортова не было. Зато свой верный человек сидел в прокуратуре — Леша Скорята, с которым начинали служить командирами взводов в Ленинградском военном округе. Чувствуя, что вот-вот грядет сокращение, он поступил в заочный юридический институт (тогда это поощрялось), и увольнение из армии почти совпало с получением диплома. Ему не пришлось даже отвоевывать место под солнцем, отставного майора с руками и ногами взяли в прокуратуру. В Западной группе войск близкий конец былой мощи Советской армии чувствовался острее, и Хортов еще раньше Скоряты умудрился поступить в Берлинский университет (для некоторых офицеров особых отделов подобные вольности становились обязанностью), закончить его с отличным дипломом, однако до сих пор он не мог толком устроиться на работу.

Но на «антисемитскую» тему навел не он, а другой кореш, полковник из ФСБ Кужелев, к которому попало дело о смерти Кацнельсона. Скорята же добывал информацию от какого-то своего приятеля, параллельно с ФСБ занимающегося проверкой, и потому все время предупреждал, что рискует подставить его, если что-то случится.

К счастью, Леша оказался на месте, и с первых же слов стало ясно, что в прокуратуре тоже имеется свежая и неожиданная информация. По телефону бывший сослуживец ничего сказать не мог, однако назначил встречу после работы и попросил до нее не высовываться и по поводу смерти Кацнельсона ни с кем не консультироваться.

Должно быть, Скорята имел в виду информатора из ФСБ Геннадия Кужелева. Однако спустя полтора часа тот позвонил сам по мобильному, будто между делом спросил, когда выйдет материал и пообещал заехать к нему домой поздно вечером, дескать, пора бы выставить магарыч за оказанную услугу.

С Кужелевым судьба свела там же, в Германии: получилось так, что Хортов заменил его на должности в особом отделе. Он уже в то время был профессиональным, специально образованным кагэбэшником, хотя еще в звании капитана, когда Андрея перевели в отдел с должности командира десантно-штурмовой роты, проще говоря, из пехоты (почему он и стал потом кандидатом на сокращение). А иначе никак было не остаться в ЗСГВ на второй срок — роман с Барбарой только еще зарождался, а самое главное, в войсках уже началась казачья вольница и за связь с иностранками не преследовали.

Кужелев всерьез никак не воспринимал свою замену, бывало даже откровенно посмеивался, и кое-как наставив новичка, отбыл в Союз. И Хортов почти забыл о нем на несколько лет, но вспомнил, когда вернулся из Германии с иностранным университетским дипломом, но гражданским человеком, и вынужден был форсировать преграду и захватывать плацдарм на другом берегу жизни. Всех тогда вспомнил, от одноклассников до бывших сослуживцев, и многих разыскал; школьное и военное братство оказалось самым выдержанным и крепким. Тот же полковник Кужелев опять посмеивался, будучи по характеру веселым и злым человеком, однако помогать вызвался сам и бескорыстно: за хорошую незакрытую информацию из недр таких закрытых учреждений, да еще из «достоверных источников», редакции или сами журналисты платили деньги. Иногда большие…

Хортов подхватил Скоряту в условленном месте и сразу же отметил, что бывший взводный на хорошем взводе и, скорее всего, пил с самого утра, поскольку к вечеру потускнел, отяжелел и потерял боевой вид.

— Купи мне бутыль минералки, — серьезно попросил он. — Все равно с тебя причитается… И встань где-нибудь в тихом дворике.

Когда они нашли такой дворик, Скорята одолел полбутылки, и взгляд его немного прояснился.

— Ну, сочинение твое напечатали? — спросил, отрыгая воздух.

— Пока завернули, — признался Андрей и вкратце передал разговор со Стрижаком.

— А что, молодец, — похвалил шефа однополчанин и еще больше протрезвел. — Антисемитизм — хорошая форма отказа.

— Такое подозрение, что он материала-то и не читал.

— Нет, он читал, и очень внимательно. Ну, ладно, об этом потом… Новость первая: по материалам проверки возбуждено уголовное дело. Этот плутоватый старый еврей умер насильственной смертью.

— Положено говорить — лицо еврейской национальности, — поправил Хортов. — Хотя он русский…

— Вот я и говорю, этому старому… лицу брызнули в глаз каким-то препаратом, и у него через несколько минут случился гипертонический криз и последующий инсульт… А ты почему не подпрыгиваешь?

— Ремень мешает, — Андрей показал привязной ремень. — Сейчас расстегну.

— Нет, погоди, в чем дело? Этого полкана из ФСБ видел?

— Другого полкана, — он показал визитку. — Знаешь такого?

— Такой еще не попадался…

— Так вот он автор этой версии. Только непонятно, если судмедэкспертиза уже установила причину смерти и покойного схоронили, откуда такие данные? Эксгумация, что ли?

— Ничего подобного! Гражданин Кацнельсон, урожденный Соплин, спокойно спит в земле сырой. Но по какому-то странному стечению обстоятельств при вскрытии и исследовании трупа в секционном зале оказалось… скажем так, светило медицинской науки. И писать о нем ни в коем случае нельзя.

— Я и не собираюсь…

— Ему пришло в голову исследовать глазную жидкость, потому как в крови подобное вещество разлагается в течение сорока минут. А в этой жидкости препарат будто законсервировался. Правда, анализ долго делали, но зато не кролика — слона родили.

— Если ему пришло в голову, значит, это светило занимается… аналогичными препаратами?

— Логика правильная, но нам туда лучше не соваться. Главное, установили причину смерти. И еще, что зелье это не отечественного производства.

— Значит, отечественное все-таки имеется!

— Андрюха, мы же договорились!

— Ну, понял… Вот наделали вам работы!

— В том-то и дело, что нет! — засмеялся Скорята. — Пронесло!.. И это новость вторая — сегодня дело запросила… служба охраны президента. И твой информатор из ФСБ тоже его может лишиться.

— Они что там, занимаются убийствами?

— Сказать честно, никто толком не знает, чем они там занимаются.

— Даже вы?

— И спецпрокуратура в том числе.

Хортов ощущал два отрицающих друг друга чувства — неясный, щемящий страх и неуемную, детскую радость.

— Леша, ты на меня не обидишься? — спросил он.