Роберт Асприн - Одиннадцать сребреников

— Да. И еще пара лошадей и эта.., грелка. — Ганс поддел пальцем свое «ожерелье» из монет. Он заметил, что Тетрас быстро оценил величину «грелки». — Я хочу узнать, сколько ты предложишь мне за империал или сколько денег принесут мне.., ну, скажем, сорок шесть огников, если они будут храниться у тебя целый год?

Тетрас склонил голову набок.

— Сорок шесть. Могу ли я спросить тебя, почему ты упомянул именно эту сумму?

— Потому что я знаю, сколько Периас заплатит мне, — ответил Ганс, пристально глядя в глаза собеседнику.

— А, Периас. Ну да. Хм-м. Ты знаешь, что главный партнер в этом предприятии.

— Аркала?

— Ага, — небрежно отозвался Ганс, про себя поклявшись, что непременно узнает, кто такой этот Аркала. — Но я не знаю, кто стоит за тобой или сотрудничает с тобой.

Тетрас назвал три имени; и вновь одно из них прозвучало особенно многозначительно: Корстик.

— Кто такой Корстик?

Тетрас явно удивился, однако пробормотал:

— Ох, Гансис, я и забыл, как недавно ты в нашем городе! Корстик — это главный соперник Аркалы. Эти двое — самые могущественные люди в Фираке!

— О!

— Гансис, мне нужно кое с кем посоветоваться. Могу ли я попросить тебя прийти сюда завтра утром?

— Лучше встретиться в каком-нибудь более укромном месте.

— Конечно. Давай встретимся здесь и пойдем еще куда-нибудь, ладно?

Ганс кивнул. Не сказав ни слова, он развернулся и пошел прочь. Он сознавал, что Тетрас смотрит ему в спину, и глаза менялы горят серебряным блеском.

Когда Ганс подошел к палатке с'данзо, на нем была новая туника цвета ржавчины, а старую тунику он нес, перебросив через руку. Бирюза и ее дочь с сожалением сообщили ему, что Мигнариал ушла всего несколько минут назад. Быть может, если он поспешит…

Ганс поблагодарил их и отправился обратно в «Зеленый Гусь», неспешно шагая по залитым оранжевым закатным светом улицам Фираки.

— Ганс! Эта туника так тебе идет! Где ты был целый день? При виде улыбки Мигнариал Ганс придал своему лицу совершенно бесстрастное выражение и даже не поздоровался с девушкой.

— Продавал лошадей, — холодно бросил он. Улыбка Мигнариал увяла, не в силах растопить ледяное выражение на лице Ганса.

— Это хорошо. Я.., я думала, что ты пошел на ба… Ты в новой тунике.., ты все же заходил на базар!

— Я заглянул в палатку Бирюзы всего через несколько минут после того, как ты ушла оттуда. По крайней мере, так мне сказала Бирюза. — Ганс присел на корточки, чтобы погладить Нотабля и Радугу и заодно уклониться от объятий Мигнариал. — Надеюсь, ты поела там перед уходом? — спросил он, глядя на Нотабля, потому что не хотел смотреть на Мигнариал.

— Нет, милый! Я ушла оттуда пораньше, чтобы поужинать здесь с тобой. Ганс…

Ганс ждал продолжения, но Мигнариал умолкла и не произнесла ни слова до тех пор, пока он не поднял взгляд.

— Ганс, пожалуйста, скажи мне — что не так?

— Ты знаешь, в чем дело. — Ганс поднялся, стараясь держаться как можно дальше от девушки.

— Не знаю, нет, я ничего не знаю! Нотабль начал остервенело чесаться, и Ганс посмотрел на кота.

— Не понимаю, как ты можешь этого не знать.

— Ганс, милый, я… — Мигнариал умолкла и попыталась сдержать дрожь в голосе:

— Я не знаю, Ганс. Клянусь, я не знаю, что случилось! Что я такого сделала?

Ганс шумно выдохнул через нос.

— Чем клянутся с'данзо?

— О, Ганс!

Ганс поднял взгляд на Мигнариал, услышав ее жалобный всхлип. Он внезапно понял, как трудно сердиться на Мигнариал и упрекать ее — особенно когда ему вовсе не хотелось этого делать. И все же в этом было некое удовольствие, что-то вроде маленькой мести — чувствовать себя обиженным и причинять такую же боль обидчику. «Экая пакость!» — подумал Ганс с горькой насмешкой.

Он бродил по комнате туда-сюда, мысленно укоряя себя. «Мне следовало бы рассказать все, что случилось сегодня, и порадовать Мигни удачной сделкой с лошадьми. И как много я узнал про деньги, и какой я, оказывается, сообразительный… А вместо этого я мучаю ее. И как мне теперь прекратить это?» Остановившись, Ганс увидел на лице Мигнариал выражение горькой обиды. Даже сама девушка сейчас выглядела какой-то съежившейся и скрюченной. Несчастной и покинутой.

— Вчера вечером я действительно был потрясен всем тем, что случилось с монетами и с именами на табличке, понимаешь. Мигнариал? Нам приходится жить бок о бок с каким-то колдовством, и мы даже не знаем, что происходит или что может произойти в следующее мгновение, и почему… Я не мог уснуть, мне нужно было с кем-то поговорить. Ты намекала мне, что хочешь заняться любовью, но я тогда не мог и думать об этом. Сперва мне надо было как-то успокоиться. А ты заснула, пока я говорил. Я даже не знал, что ты спишь, пока не спросил тебя о чем-то. Мне даже захотелось спихнуть тебя на пол! Но я просто лежал и не мог расслабиться. Я смотрел в потолок и не видел его. Если бы у меня был полный мех вина, я бы выпил все вино до капли, ей-ей! Чтобы хоть немного расслабиться и заснуть.

— О, Ганс! — Мигнариал упала на кровать и зарыдала. — Я просто была так.., я даже не знала.., ох, прости меня! Мне так жаль, так жаль!

Несколько секунд Ганс смотрел на девушку. Она казалась такой маленькой, такой жалкой, такой.., милой. Он подошел и сел рядом с ней на кровать — он просто не мог не сделать этого. Примирение было столь же жарким, сколь холодной была ссора. Когда юная чета спустилась вниз, было уже очень поздно, и им пришлось поужинать тем, что осталось на кухне у Чонди.

На следующее утро Ганс и Мигнариал проснулись поздно. Когда они сошли вниз, их уже ждал кое-кто. А именно Гайсе, сержант городской стражи Фираки. Он был настроен дружелюбно, но тем не менее пришел сюда по делу. Гайсе собирался задать кое-какие вопросы.

Был ли Ганс в компании некоего Лаллиаса, когда этот несчастный Лаллиас был раздавлен бегущей лошадью, запряженной в телегу? Хм-м… И почему Ганс убежал с места происшествия? Ну да, в тот момент это действие могло показаться вполне разумным, и Гайсе понимает, что оно было совершено под воздействием паники, однако чужестранцам нечего бояться в Фираке только потому, что они являются чужестранцами! По счастью, там было еще несколько свидетелей, и потому нет необходимости впутывать Ганса в дело. Кстати, о деле. Какие дела вел Ганс с покойным Лаллиасом? Вот как? И удалось ли Гансу найти упомянутого Хорса? А, это хорошо. Всем известно, что Анорислас честен. Периас и Тетрас? Конечно, все знают их и их деловых партнеров. Мнение? Ну да, ведь они банкиры, а каждый, кто имеет дело с банкирами, составляет о них собственное мнение, и часто эти мнения не согласуются между собой. «Никто не станет рекомендовать другому своего банкира, чтобы потом его нельзя было ни в чем винить». Нет-нет, больше вопросов не будет. Гайсе просто выразил желание, чтобы Ганс немного задержался и рассказал о том, что видел. Конечно же, сам Гайсе был рад ответить на все вопросы. Любой может сказать, что городская стража Фираки в равной мере к услугам горожан и путешественников, новоприбывших и коренных фиракийцев.