Роберт Асприн - Лик Хаоса

Бейсибский кавалерист спрыгнул со стены, метя ногами в голову Сэмлору.

Расчет был сделан достаточно верно, но за свою жизнь караванщик слишком часто имел дело с верблюдами, чтобы быть застигнутым врасплох. Он увернулся, и сапог бейсибца всего лишь скользнул ему по уху. Меч воина был занесен для удара, и он приземлился, рискуя отсечь себе ноги. Длинное бейсибское оружие помешало остановить инерцию падения, в результате чего воин напоролся на подставленный кинжал сирдонца. Сэмлор рывком выдернул клинок. Он подтолкнул Стар к занавескам, ведущим в альков, втиснул ее в люк и сам прыгнул следом.

Когда Сэмлор пытался закрыть каменную дверцу, в щель проник бейсибский меч, не давая ей опуститься. Сирдонец позволил бейсибцу использовать меч в качестве рычага и вновь рванулся вверх через отверстие. И прежде, чем меч был вновь превращен в оружие, караванщик воткнул кинжал в горло воина.

Меч высек искры о камень и упал в люк за мгновение до того, как Сэмлор вставил болт, который запирал дверь. Последнее, что увидел караванщик перед тем, как каменные створки сомкнулись, было лицо Лорда Тудхалиа, превращенное злостью и жаждой крови в страшную маску. Бейсибский аристократ бросился вперед, пытаясь занять место умирающего воина. Его вытянутый меч зазвенел о дверцу, когда запирающий болт попал в свое гнездо.

— Бежим, Стар. Я твой дядя! — закричал Сэмлор, хватая ребенка в охапку, не обращая внимание на то, послушается ли она и, вообще, понимает ли его. У Сэмлора не было времени, чтобы рассчитывать на ножки четырехлетнего ребенка. Он не тронул бейсибский меч, оставив его валяться, ведь правая рука была нужна ему, чтобы нести фонарь. Его свет казался необычайно ярким в замкнутом пространстве. Сэмлор побежал, согнувшись, держа под мышкой девочку, подобно тому, как нес бочонок от шлюпки, когда шел сюда.

Когда каблуки Сэмлора еще только начали отмеривать вторую половину туннеля, руки и мечи бейсибских воинов разнесли бронзовую щеколду на куски. Несколько человек, возглавляемые Лордом Тудхалиа, ворвались в туннель с лампами и мечами.

План Сэмлора основывался на том, что его внезапное появление внесет смятение в ряды собравшихся рыбаков, что даст ему секунд тридцать на то, чтобы заблокировать туннель после бегства. Но эти воины из службы безопасности были так хорошо тренированы — чего сирдонец никак не ожидал, — что им очень быстро удалось проникнуть в тайный туннель. Скорее всего, Лорд Тудхалиа считал, что гонится за, беглецами, принимавшими участие в ритуале, хотя это не имело для него никакого значения, как, впрочем, и для Сэмлора.

Сирдонец быстро открыл бочонок и опрокинул его ударом ноги. Нефть начала растекаться по камням пола туннеля в том же направлении, куда бежал Сэмлор. Он не хотел поджигать нефть до тех пор, пока сам не окажется в безопасности, и сделал шаг, потом еще один, не обращая внимания на вопли Стар, когда стены туннеля царапали ее плечи. Наконец, сирдонец обернулся и кинул свой фонарь в сторону растекающейся нефти.

Лорд Тудхалиа отшатнулся от огня, полыхнувшего перед ним за спинами беглецов, находящихся уже на расстоянии всего лишь вытянутого меча.

Второй бейсибский воин споткнулся о бочонок и уронил свой фонарь прямо в лужу нефти. Туннель взорвался алым пламенем. Оно опалило брови Сэмлора, хотя Лорд Тудхалиа и загородил сирдонца от его страшной силы.

Бейсибский аристократ упал лицом вперед. А в это время Сэмлор уже бежал к лодке, сжимая ребенка обеими руками. Бушующее пламя отбрасывало их тени на пол туннеля.

Сирдонец усадил Стар на корму шлюпки и начал сталкивать ее к воде. За время, прошедшее с тех пор, как Сэмлор вытащил шлюпку на берег, море отступило. Когда лодка была уже в воде, он обернулся. Блестящая нефть текла вниз по наклонному полу туннеля. Впереди горящего ручейка в полыхающей одежде шел Лорд Тудхалиа, держа в обеих руках по обнаженному мечу. Фехтовальщик распространял отвратительный запах паленых волос и мяса, относясь, видимо, к людям, которые не чувствуют даже самой сильной боли в своем стремлении достичь поставленной цели. Сэмлор очень хорошо знал сумасшедших.

У сирдонца был еще один нож, засунутый за напульсник левой руки, но сейчас он был так же бесполезен, как и тот, что он оставил в теле, остывающем на полу храма. Поэтому он схватил шест, лежащий на дне шлюпки, и выставил его перед собой. Выждав момент, караванщик ударил бейсибца шестом прямо в середину грудной клетки.

Если бы у того было достаточно пространства для маневра, он избежал бы неожиданной атаки. Вместо этого его заторможенные рефлексы бросили Тудхалиа на стену туннеля, а конец шеста столкнул его обратно, в бушующее пламя.

Но бейсибец поднялся вновь. Сэмлор попытался ткнуть его в пах и промахнулся. И все же ему удалось ударить своего врага в ребра достаточно сильно, чтобы тот опять упал. И все же, в падении Тудхалиа успел ударить по шесту мечами с обеих сторон, в дюйме от того места, где его сжимал Сэмлор. Полетели щепки, шест от огня обуглился, но не сломался, ибо был толщиной с запястье человеческой руки. Караванщик отпрянул, а бейсибец повалился спиной в огонь.

Горящая нефть требовала кислорода, и сильный поток воздуха, дувший в туннеле, поддерживал бушующее пламя. Яркий свет мерцал вокруг лица Тудхалиа, когда инстинкт заставил его сделать вдох. Это стало его концом — воздух был наполнен красными языками, которые сожгли ткань его легких и вырвались обратно изо рта Лорда, когда он, наконец, закричал.

— Моя хорошая, моя любимая, — прошептал Сэмлор, повернувшись к девочке. — Я хочу забрать тебя домой прямо сейчас. — Плоское дно шлюпки слегка содрогнулось, ударившись о камень. Смерть палача словно удвоила силы избавителя.

— Ты возьмешь меня обратно к маме Рейе? — спросила Стар. Широко открытыми глазами она следила, как умирал Тудхалиа. Потом перевела взгляд на Сэмлора.

Караванщик прошел рядом с лодкой несколько шагов, ведя ее сквозь пенящуюся воду. Затем влез в лодку и оттолкнулся от дна всей длиной шеста. Начался отлив, и отталкиваться от стен уступа уже не было необходимости. Когда они были в тридцати футах от пещеры, сирдонец отложил шест и перерезал своим острым ножом веревки, которыми были привязаны к шлюпке весла.

— Стар, — произнес он, когда был готов к тому, чтобы ответить. — Может быть, мы пошлем за Рейей. Но сейчас мы отправимся в твой настоящий дом — в Сирдон. Ты помнишь Сирдон? — караванщик начал неумело вставлять весла в канатные петли уключин.

Стар кивнула с торжественным энтузиазмом. И спросила.

— Ты действительно мой дядя?

Он натер кожу на обеих руках до горящих водяных пузырей. Покрытые соляной коркой рукоятки весел казались ему нождаком, когда он взялся за это непривычное для него занятие.