Терри Брукс - Черный единорог

Больше всего Ивица желала, чтобы с нею был Бен. Но с ней не было никого. Если не считать Сельдерея, Ивица была одна.

Время шло. Ивица вдруг встала бесшумно, как тень, оставила спящего Сельдерея в сосновом бору и молча исчезла в Бездонной Пропасти. Ее вел не разум, а чутье, она не ведала сомнения и страха, она была уверена, что все кончится хорошо и она останется невредима.

На рассвете Ивица вернулась. Она не принесла золотой уздечки, но знала теперь, где эта уздечка находится. Шестое чувство, присущее сказочным существам, подсказало ей то, чего не знала даже Мать-Земля. Уздечку снова украли.

Ивица разбудила Сельдерея, собрала свои манатки, быстро оглядела темные впадины пропасти и двинулась на восток.

Когда Бен Холидей и Дирк с Лесной опушки проснулись на следующее утро, охотника уже не было. Никто не слышал, как он ушел. Ускользнул не говоря ни слова, просто исчез, будто его никогда и не было. Даже его лицо Бен запомнил лишь смутно. Остался только рассказ об охоте на черного единорога, этот рассказ был все так же ярок, все так же завораживают.

Завтрак прошел мрачно.

— Надеюсь, он найдет то, что ищет, — пробормотал Бен, тяжело вздохнув.

— Не найдет, — тихо ответил Дирк. — Этого не существует.

Бен сомневался. Черный единорог казался неуловимым, как туман, и таким же вещественным. Единорог появлялся, но только на несколько мгновений и только мимолетной тенью. Это была легенда, которая приобрела некоторые внешние черты действительности, но, несмотря на все усилия и надежды, осталась видением, преследующим всех наваждением, которое принимало форму, но никогда не облекалось плотью. В Заземелье так бывает.

Бен хотел спросить об этом Дирка, но решил воздержаться. Если Дирк даже знает ответ, кот не скажет правды, а Бен устал играть в слова.

Бен решил переменить тему.

— Дирк, я думал о том, что рассказала нам Мать-Земля о золотой уздечке, — начал Бен, когда завтрак закончился. — Она сказала Ивице, что в последнее время уздечка была у Ночной Мглы, но Мать-Земля не упомянула о том, что стало с ведьмой с тех пор, как я отправил ее в туманы царства фей. — Бен помолчал. — Ты ведь знаешь, что я это сделал, да? Что я отправил Ночную Мглу в туманы?

Сидящий на старом бревне Дирк для разминки шевелил передними лапами.

— Знаю.

— Она бросила моих друзей в Абаддон, и я решил отплатить ей той же монетой, — начал объяснять Бен. — Феи дали мне серебристый порошок в стручках; кто его вдохнет, начинает подчиняться обладателю порошка. Затем я испытал этот порошок также на драконе Страбоне. Но впервые я попробовал этот порошок на Ночной Мгле, и она превратилась в ворону и улетела в туманы. — Бен снова умолк. — Но я не знаю, что произошло с ней потом.

— Надеюсь, эти довольно нудные воспоминания излагаются с какой-то целью?

— фыркнул Дирк.

Бен залился краской:

— Мне интересно, выбралась ли Ночная Мгла из туманов обратно в Бездонную Пропасть. Хорошо бы это знать, прежде чем идти туда вслепую.

Дирк долго умывал мордочку, а тем временем румянец на лице Бена становился все ярче. Наконец кот снова поднял голову:

— Я давно не был в Бездонной Пропасти, мой король. Но сдается мне, что Ночная Мгла, вполне возможно, уже вернулась.

Бену потребовалось время, чтобы осмыслить это сообщение. Он меньше всего желал встретиться с Ночной Мглой. У него больше нет медальона-хранителя, хотя неизвестно, мог ли медальон сохранить Бена от такого зловредного существа, как ведьма. Если она его узнает, можно прощаться с жизнью. А если даже не узнает, вряд ли она встретит его с распростертыми объятиями. И Ивице Ночная Мгла тоже не обрадуется, особенно когда узнает, что нужно сильфиде. Ведьма не отдаст золотую уздечку, какие бы убедительные доводы Ивица ни привела. Ведьма еще, пожалуй, превратит девушку в жабу, она и Бена тоже превратит в жабу. Бен с грустью вспомнил о злосчастном порошке и пожалел, что у него нет хотя бы щепотки. Это позволило бы значительно уравнять силы.

Бен пристально оглядел Дирка.

— Ты не хотел бы ненадолго прогуляться в царство фей? — быстро спросил Бен. — Я однажды там был, я бы сходил туда еще раз. Феи меня узнают, хоть я и заколдованный. Может, они помогут вернуть мне прежний облик. По крайней мере они смогут дать мне еще один стручок с порошком, чтобы я применил его против Ночной Мглы. В конце концов я обещал Матери-Земле заботиться об Ивице, а я не смогу заботиться о ней, если не позабочусь о себе. Ну так как?

Дирк секунду смотрел на Бена, потом моргнул и зевнул.

— Тебе никто не поможет, меньше всего феи.

— Почему? — раздосадованный непробиваемой самоуверенностью кота, рявкнул Бен.

— Потому что, во-первых, как тебе уже говорили по крайней мере раз десять, ты сам себя заколдовал. Во-вторых, феи не всегда помогают, когда их просят. Феи вмешиваются в жизнь людей, когда и где им вздумается. — Важная мордочка недовольно сморщилась. — Ты ведь знал это до того, как задал мне вопрос, мой король. Бен просто кипел от ярости. Разумеется, кот прав:

Бен это знал. Когда он впервые оказался в долине и ей угрожали порча и Железный Марк, феи не ввязывались в жизнь Заземелья, и теперь они тоже вряд ли станут это делать. Бен — король, и его трудности решать ему самому.

Ну и как же их решать?

— Пошли, — неожиданно вскочив, отдал приказ Бен. — Меня осенило, может, что-нибудь получится. — Бен надел ботинки, оправил одежду и стал ждать, когда Дирк спросит, как Бена осенило. Кот не спросил. Наконец Бен сказал:

— Ты не хочешь знать подробности?

Кот потянулся, спрыгнул со своего места и встал рядом с Беном. — Нет.

Бен стиснул зубы и про себя поклялся: провалиться ему на этом месте, если он еще когда-нибудь заговорит!

Все утро они шли на север через луга Зеленого Дола, затем немного свернули на восток к подножию холмов, лежащих ниже Мельхорской гряды. Бен двигался впереди, но, как обычно, Дирк, казалось, знал, куда идти, и часто вышагивал сам по себе, ища путь сквозь высокие травы и, очевидно, вовсе не интересуясь тем, что собирается делать Бен. Дирк оставался для Бена неразгаданной тайной, но Бен заставлял себя сосредоточиться на текущей задаче, а не думать о Дирке, потому что, если думать о Дирке, можно было свихнуться. Легче относиться к поведению кота, как, скажем, к погодным явлениям.

Луга сохраняли следы прошедшей охоты. Ноги в тяжелых ботинках примяли высокую траву и сломали кустарник. На равнине, там, где проезжали телеги с припасами, валялись кучи мусора, многоцветные травы опалило пламя огромных бивачных костров. Зеленый Дол напоминал громадную площадку для пикника под вечер 4 июля — День Независимости США. Бен раздраженно наморщил нос. Микс уже вновь портит землю в своих эгоистических целях.