Лэйна Джеймс - Хранитель меча

— Нет! — сумел крикнуть Дэви и, побелев от боли, встал на ноги. — Вы не можете отправить меня, сир!

Ринн подхватил его под локоть, так как Дэви покачнулся. Гэйлон, не слушая мольбу Дэви, дал шпоры гнедому. Усталый конь повиновался неохотно, однако король умелой рукой направил его на юг, используя все свободные места, какие ему только удавалось отыскать среди сражающихся. Несколько раз он прибег к Наследию Орима, обороняясь от солдат противника, но всякий раз он держал Кингслэйер в левой руке.

Самые ожесточенные схватки кипели на ровном пространстве дороги и в непосредственной близости от нее, и король направил коня к подножьям гор, так как именно там ему было проехать легче всего. Взбираясь по тропе, он в первый раз получил возможность увидеть всю битву целиком.

В истоптанной, пожелтевшей от солнца траве, размахивая сверкающим оружием, кружили вокруг друг друга группы людей, то и дело сходясь в бою. Их яростные крики и предсмертный хрип звучали странным контрапунктом к мелодичной песне жрецов. Тела павших устилали землю. Ксенарцы и виннамирцы были грудами навалены друг на друга в местах особенно яростных схваток, а остальные плавали в больших кровавых лужах, слабо шевелясь в агонии.

Зрелище смерти и страданий заставило Гэйлона вздрогнуть от отвращения. Это он стал причиной гибели стольких людей, и кровавая бойня была еще далека от завершения. Колдовской Камень горел на его пальце ровным синим огнем, в то время как зеленое пламя Мезона звало его в ущелье Морского прохода, где царили почти мертвая тишина и покой.

Тишина была действительно мертвой. В узком каменном каньоне не шевелилось ничто живое. Мертвые тела в лужах свернувшейся крови были беспорядочно разбросаны по всей ширине каменистой тропы, на которую уже легла густая тень. Конь Гэйлона, вынужденный то и дело переступать через изрубленные или обожженные трупы, всякий раз пугался и шарахался в сторону, но король безжалостно пришпоривал его, торопясь поскорее достичь южного конца Морского прохода, ибо он уже видел там ожидающего его короля Роффо верхом на белом коне и в блестящих доспехах, но без шлема. Рядом с ним стояли на земле носилки, к которым был привязан Арлин.

Жрецы Мезона тоже были на месте. Они стояли полукругом за спиной Роффо, негромко выпевая свой волшебный мотив, и облако изумрудно-зеленого Божественного Огня как привязанное трепетало высоко над их головами. Старшего жреца, который обнаружил Гэйлона в храме, среди них не было.

— Эй, Рыжий Король! — прогудел Роффо. Его глубокий и зычный голос эхом отразился от стен ущелья, разом заглушив и звуки битвы, которая кипела за спиной Гэйлона, и пение жрецов.

— Роффо!

Гэйлон остановил гнедого немного не доезжая до короля Ксенары.

Кингслэйер он положил поперек на луку седла.

Обнаженный меч и не слишком вежливое приветствие не понравились старому королю. Он ухмыльнулся и сказал:

— Что-то нас не слишком радушно встречают в этот кровавый день.

— Я что-то не вижу на вас крови, сир.

— Давай-давай, — неожиданно резким тоном заговорил Роффо. — Покончим с этим сейчас. Внизу на равнине ожидает еще один огромный отряд. Твоя армия отчаянно сражалась, но война проиграна. Сложи оружие и сдавайся — только этим ты спасешь тех из виннамирцев, что еще остаются в живых.

— Почему я?

Гэйлон заметил, что лицо Роффо покрылось крупными каплями пота, несмотря на то что в тени, где он стоял, было весьма прохладно, в том числе и из-за подувшего с моря прохладного ветра.

— Не будь глупцом, мальчишка! За сколько еще смертей ты хочешь нести ответственность? Если ты возьмешь в руки Наследие Орима, то будущие поколения проклянут тебя во сто крат сильнее, чем Черного Короля, — Роффо вздернул свои многочисленные подбородки. — Кроме того, на оружии также лежит проклятье. В любом случае твоя гибель неизбежна. Предай же себя в руки милостивых жрецов Мезона и позволь им завершить твои страдания ко всеобщему благу.

На губах Гэйлона возникла кривая улыбка.

— Разве можно отказаться от такого любезного предложения?

Привязанный к носилкам Арлин Д'Лелан медленно открыл глаза и повернул голову. Старый король услышал, что пленник пошевельнулся, и глянул в его сторону.

— Его ты тоже спасешь. Я готов поклясться в этом.

— Нет, — с трудом проговорил Арлин хриплым голосом. — Он лжет, сир.

— Ни минуты в этом не сомневался, — заметил Гэйлон.

Роффо налился пунцовой краской, однако не попытался опровергнуть столь дерзкого обвинения. По сторонам его округлого лица пот тек уже настоящими ручьями. Гэйлон с тяжелым сердцем обернулся к Арлину:

— Что я сделал с тобой, друг мой?! Что я сделал с Виннамиром…

— Покончите с этим сейчас, милорд… Возьмите в руки Кингслэйер и прикончите нас всех… — молодой южанин истратил все свои силы и замолчал.

Лицо Роффо стало белым, как полотно:

— Этот человек бредит. Сам не знает что говорит…

— Знает, — Гэйлон посмотрел на жрецов, которые продолжали петь, стоя за спиной Роффо. — Где твой верховный жрец, старик? Я уверен, ему тоже есть что сказать.

Толстые щеки и подбородок Роффо заходили ходуном, и он в испуге закатил глаза.

— Тек обещал мне… что не будет никакой опасности, пока я стою рядом с

Д'Леланом…

— Но сам Тек при этом предпочел стоять в другом месте, — заметил Гэйлон сходя с коня. — Но от Кингслэйера не может спрятаться даже он.

Рыжий Король осторожно обвил пальцами рукоять старинного меча. Лишь только его перстень коснулся оружия, в середине гарды вспыхнул ярким светом Звездный камень и во все стороны брызнули острые разноцветные лучи. Древний меч пробудился к жизни, и Колдовской Камень Гэйлона засверкал в ответ ослепительно-ярким голубым огнем.

За спиной Гэйлона раздался вскрик, и король узнал голос Дэви. Но это не имело больше никакого значения. Кингслэйер завибрировал, загудел, и это была уже не песнь, а симфония невиданной мощи, в которой растворился король. Музыка звезд звучала все громче, окутывая его снаружи и заполняя изнутри.

Перед глазами Гэйлона возникла мерцающая фигура чернобородого человека в темных длинных одеждах. На спутанных черных кудрях лежала тяжелая золотая корона. Безумный Орим. Призрак поднял вытянутую руку, пальцы которой заканчивались отросшими, загнутыми ногтями.

— Используй мое знание! Позволь мне помочь! — воззвал Черный Король, заглушая музыку Кингслэйера. — Я прошу только одно — дай мне снова ожить в тебе! Вместе мы сумеем победить этот мир и сделаем его нашим!

За спиной Орима ветвилась темень, и в ней Гэйлон разглядел картины, которым было без малого тысяча лет — Виннамир в огне. Леса гибли в пожарищах, города лежали в руинах, жители гибли сотнями. Такова была власть, которую сулил Орим, однако древняя локальная катастрофа не произвела на Гэйлона впечатления. Он отвернулся.