Трой Деннинг - Глубоководье

Внизу уже появились Келемвар и кормирцы, но, подбежав к золотистому шару, остановились. Один из стражников попытался пронзить тягучую массу мечом, но смола заключила клинок в свои крепкие объятия и наотрез отказалась отпускать его.

– Что все это значит? – удивился сержант. – И как прикажете теперь с ним драться?

– Я бы посоветовал не делать этого вовсе, – ответил Адон. – Если, конечно, ты не придумаешь лучшего варианта.

Миднайт намочила второй глиняный комочек и начала измельчать его в крошку, которой посыпала желтоватый шар.

– И как же это называется? – спросил сержант, указывая мечом на Миднайт.

За чародейку ответил Проныра:

– Не обращай внимания. И, кстати, будь я на твоем месте, я бы отошел подальше.

Миднайт закрыла глаза и прочла еще одно заклинание, предназначенное для того, чтобы превратить липкую смолу в твердое тело. Когда чародейка закончила, золотистая масса начала твердеть. Движения аватары замедлились и через несколько секунд полностью прекратились.

Кормирский сержант постучал по желтому шару кончиком меча. Клинок зазвенел, словно дотронулся до гранита.

– Где ты такому научилась? – хмыкнул Адон.

– Это явилось мне в мыслях, – тихим и усталым голосом ответила Миднайт. – Я и сама ничего не пойму.

Внезапно чародейка почувствовала сильное головокружение – только тогда она поняла, что заклинание выжало из нее все соки.

Адон уставился на Миднайт, но тут же отвел глаза. Казалось, что девушка каждый день узнавала о магии что-то новое. Вспомнив об утрате своих магических способностей, Адон не смог справиться с легким чувством ревности.

– Держать будет? – спросил Келемвар, тыкая мечом в золотистый шар.

Адон взглянул на узилище Ваала. Смола превратилась в прозрачную, кристаллическую глыбу, внутри которой замерла аватара. Глаза божества все так же свирепо следили за Миднайт.

– Надеюсь, что да, – кивнул Адон и еще раз взглянул на измученное лицо чародейки.

Несмотря на бессонную ночь, Миднайт проснулась ранним утром. Тонкие лучики света, просачиваясь сквозь щели в оконных ставнях, окрашивали комнату в какие-то жуткие зеленые тона. Чародейка набросила на плечи плащ и открыла окно. Там, где следовало находиться солнцу, висело нечто огромное, похожее на сетчатый глаз мухи или паука. Зеленый свет, излучаемый необыкновенным светилом, растекался по небу, придавая ему изумрудный оттенок, и ярким заревом ложился на макушки серых гор, окружающих Отрожье.

Миднайт сощурилась и отвернулась. Часовые, несущие службу на внутренней стене крепости, не обращали на висящий в небе глаз никакого внимания. Чародейка решила, что зеленое светило всего лишь почудилось ей, но когда она вновь посмотрела в окно, глаз оказался на прежнем месте.

Зачарованная уродливостью огромного светила, Миднайт провела несколько минут за изучением зеленого шара. Наконец решив, что зря тратит время, она начала одеваться.

Впрочем, с этим занятием чародейка тоже не торопилась, часто отрываясь от него, чтобы потянуться или зевнуть. Покончив с заточением Ваала, Миднайт погрузилась в сон, но ночью она не раз просыпалась и потому лишь отчасти восстановила силы. Хотя нападение бога весьма напугало ее, бегство из Вечерней Звезды настолько измотало чародейку, что сон без усилий овладел ею.

Однако он оказался недолгим. Ночью у дверей ее комнаты появились двое стражников, чтобы постелить доски взамен рухнувшей лестничной площадки. Еще два часа она провела, вздрагивая и прислушиваясь к непривычным звукам, пока наконец снова не заснула, пробудившись лишь с зеленым рассветом.

Невыспавшаяся и невосстановившая силы, Миднайт тем не менее знала, что возвращаться в постель бессмысленно. Вряд ли она заснет днем, особенно когда за окном кипит жизнь крепостного гарнизона. К тому же Миднайт не терпелось обдумать то заклинание, с помощью которого она разделалась с Ваалом.

Заклинание появилось как-то само собой, порадовав ее неожиданным открытием и вместе с тем озадачив. Магия – наука точная, требующая кропотливого и дотошного изучения. Мистические слова, зазубриваемые магом, приносят с собой энергию. Но выполнение обряда заклинания требует затраты всей этой энергии без остатка, причем слова заклятия стираются из памяти и магическую формулу приходится учить заново. Вот почему книга заклинаний была самым ценным достоянием Миднайт.

Однако заклинание, превращающее камень в смолу, возникло в сознании чародейки без заучивания. В действительности она никогда и не учила его, считая, что подобные формулы ей не по силам.

Охваченная волнением, Миднайт решила вызвать из памяти еще какое-нибудь заклинание. Если и в самом деле она может вызывать мистические слова одним усилием воли, тогда утрата магической книги – ничтожный пустяк или, может, счастливая случайность.

Чародейка закрыла глаза и попыталась освободить голову. Затем, припомнив недавнюю выходку Келемвара, она попыталась разыскать в памяти слова заклинания обаяния.

Однако ничего не получилось. И Миднайт очень скоро стало ясно, что ничего и не выйдет. Она постаралась припомнить события прошлой ночи во всех подробностях. Даже после крушения второй лестничной площадки Ваал не погиб. Именно тогда чародейка осознала, что единственная возможность спасти себя и своих друзей заключается в пленении бога, – и способ осуществления этой идеи нашелся.

Но Миднайт не могла вспомнить ни одного мистического символа этого заклинания. И тогда она решила, что заклинание явилось ей в чистом, неизменном виде. Женщина-маг задумалась. Мистические символы по сути уже представляют собой заклинание, поскольку позволяют чародею прикоснуться к магии. Не используя их, обряд заклятия совершить невозможно.

Вдруг Миднайт со всей очевидностью поняла, что произошло. Она вообще не произносила заклинание, во всяком случае так, как это делает большинство магов и чародеев. Вместо этого она черпала энергию непосредственно из магической ткани, не прибегая к помощи ни символов, ни рун.

Под ложечкой у нее заныло, и Миднайт решила еще раз попробовать вызвать заклинание обаяния. На этот раз она сосредоточилась на желаемом результате, а не на символах, связанных с заклинанием. Тело чародейки наполнилось энергией, и Миднайт интуитивно почувствовала, какие слова нужно говорить и какие движения выполнять, чтобы совершить обряд заклинания.

Рука потянулась к груди, и пальцы пробежали по неглубокой ровной бороздке на ключице. Именно в этом месте цепочка от амулета Мистры вросла некогда в плоть чародейки.

– Что же вы со мной сотворили? – обратилась она к небесам.

Ответа, разумеется, не последовало.