Дэвид Дрейк - Окольный путь

— О, Менандр, тебе совершенно не о чем жалеть! — воскликнул Анастасий. — Они ужасны, эти кушаны. Самые уродливые люди в мире, женщины в особенности.

Валентин содрогнулся.

— Меня трясет, когда только подумаю о них, — он снова содрогнулся. — Видишь?

— Ненавижу усатых женщин, — проворчал Анастасий.

— Ну, усы я могу перетерпеть, — добавил Валентин. — Меня лично беспокоят эти проклятые бороды.

— И крючковатые пальцы.

— И тонкие ноги.

— Которые так странно сочетаются с раздутыми животами, — Анастасий чашечкой поставил ладони перед собственным пузом.

— И откуда у них только привычка точить зубы? Они ведь у них острые, как пики. — Валентин сделал суровое лицо.

— Но долг зовет, — простонал Анастасий и встал. — Пойдем, Валентин. Нам нужно выполнять приказ полководца.

Когда двое ветеранов выходили из комнаты, Анастасий потряс похожим на сосиску пальцем перед носом Валентина.

— Не забудь! Только кушанки! Я не позволю тебе сбить меня с правильного пути.

— Только кушанки, — проворчал Валентин. Из-за двери доносились удаляющиеся голоса шепот Валентина:

— А эти слезящиеся глаза… безжизненные, с засохшей коркой на ресницах…

— Это из-за болезни, которой они все заражены. Именно из-за нее у них и болячки на…

Дверь захлопнулась. Менандр встревоженно посмотрел на Велисария.

— Они ведь врут, да?

Велисарий рассмеялся.

— Все сказанное — полная чушь, Менандр. Кушаны достаточно привлекательны, по-своему, конечно. Они во многом похожи на йетайцев. Скорее, на гуннов. У них одни и те же предки.

— Я этого не знал.

— Да, — кивнул Велисарий. — Все они изначально — часть огромной массы кочевников, населяющих Центральную Азию. Где-то раз в столетие или около того они выбираются в цивилизованный мир. Кушаны давно завоевали Бактрию 37и некоторые части Северной Индии. За несколько столетий они избавились от части варварских привычек и стали довольно цивилизованными. На самом деле они многого достигли. Бактрия под их управлением стала довольно приятным местом — во всех смыслах.

— И что случилось?

Велисарий пожал плечами.

— Не знаю. Деталей не знаю. Примерно пятьдесят лет назад в той местности вдруг появились йетайцы. Они совершили несколько разрушительных набегов на Персию, покорили Бактрию, сделали кушанов своими вассалами, а потом отправились дальше в Индию. Затем, как видишь, они каким-то образом договорились с малва.

Любопытство на лице Менандра сменилось растерянностью.

— Черт побери, — он пытался найти какое-то утешение. — Но все не так плохо. Я в любом случае никогда не считал гуннов симпатичными. От них от всех воняет — но крайней мере тех, с кем мне доводилось сталкиваться. И я считаю отвратительной их привычку смазывать волосы жиром.

Велисарий не стал ничего комментировать. Менандр не задумался над всеми нюансами небольшого урока истории, только что проведенного Велисарием. Кушаны уже несколько столетий не были кочевниками и уже давно привыкли к благам цивилизации, как, например, к регулярным ваннам. Велисарий встречался с кушанами и нашел их довольно симпатичными. Но он не видел оснований просвещать парня. Отправляясь в путешествие, Менандр в частности предвкушал встречи с экзотическими и удивительными женщинами. И вот он в Бхаруче, где совсем рядом бродят эти женщины в неподдающихся исчислению количествах. А он так слаб, что с трудом может поесть без посторонней помощи, не говоря уже о…

Велисарий встал.

— Мне нужно идти. Ты…

— Со мной все будет в порядке. В любом случае я собираюсь поспать. Я очень устал. — И виновато добавил: — Прости, что я так мало…

— Тихо! Раны — это раны, Менандр. А твоя… сейчас уже можно сказать… Такая, как у тебя, обычно бывает смертельной. В девяти случаях из десяти. Я не ожидал такого быстрого выздоровления. И не жду от тебя никаких подвигов еще несколько недель.

Менандр слабо улыбнулся. Через минуту он погрузился в глубокий сон. Велисарий вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

Выйдя из гостиницы, полководец отправился в порт. Пока их корабль медленно заходил в гавань, Велисарий заметил кое-что, что хотел бы получше исследовать.

Пробираясь по кишащим людьми улицам, Велисарий заставил себя ни о чем не думать, чтобы камню было легче сделать свою магическую лингвистическую работу. Фракийцу все еще казалась странной помощь камня в таком быстром изучении языков. Ведь полководец фактически не прилагал усилий. Но камень уже неоднократно доказал свои возможности.

Однако магия оказалась ограниченной. Камень помогал Велисарию очень быстро понимать чужие языки. Услышав только несколько предложений на новом языке, Велисарий мог уловить общее значение произносимых фраз. Понимание отдельных слов, в особенности, если чужестранец говорил быстро, отнимало какое-то время.

Однако обучение разговорной речи было совсем другим делом. Здесь кроме ума требовались еще и определенные артикуляционные навыки. После опыта разговорной речи на геэзе, Велисарий обнаружил: ему требуется значительно больше времени, чтобы научиться говорить, чем понимать. Достаточно быстро удавалось научиться произносить фразы так, чтобы его поняли — если он говорил медленно, тщательно произнося каждый звук. Но чтобы говорить быстро и без акцента, требовалась долгая практика.

Но камень и это делал возможным. Каким-то образом, непонятным Велисарию, камень отправлял собственные слова Велисария в какую-то часть его же разума, где и осуществлялся перевод. Процесс шел непрерывно. После какого-то периода времени и надлежащей практики Велисарий уже мог говорить на иностранном языке, словно это был его родной.

Однако пока он использовал эту возможность только для обучения геэзу. Он теперь прекрасно понимал хинди и йетайский. Но ему еще требовалось попрактиковаться в разговорной речи на двух последних.

Он надеялся, что если притворится не знающим язык, то Венандакатра случайно сообщит какую-нибудь интересную информацию. Однако надеялся зря. Как Велисарий и предполагал, индус был слишком хитрым и осторожным, чтобы говорить о каких-то секретах в присутствии иностранцев — на любом языке. Кажется, они не понимают хинди и йетайского, но кто знает?

Какое смешение языков на улицах Бхаруча! Через несколько минут стало очевидно, что здесь говорят по крайней мере на десятке. Велисарий опасался, что камень не сможет оказать ему содействие в понимании такого множества языков. Но через некоторое время камень понял, что требуется полководцу. И стал выбирать из бесчисленного количества фраз на десятке языков только те, которые произносились на двух.

И именно на тех двух языках, которые интересовали Велисария: кушанском и маратхайском.