Дэвид Дрейк - Королева демонов

Шарина покинула Барка, потому что посланники короля Валенса сообщили ей, будто она, Шарина, дочь графини Тера, убитой во время резни в Каркозе семнадцать лет назад. Тера были старинным королевским родом на Хафте, потомками Каруса, последнего короля объединенных Островов. И теперь Шарине предназначено, как сказали посланники Валенса, занять место матери во дворце в Вэллисе.

Девушка понимала, что теперь вряд ли будет чувствовать себя счастливой и спокойной, но… Разве можно было вернуть тот день, когда посланники еще не приехали? Кроме того, Теноктрис сказала, что сейчас нарастают силы, готовые вообще разделить Острова и расправиться с ними.

И нельзя сказать, будто те, кто стремились захватить трон Малкара и установить свое господство, относились к злым силам. Добрые тоже не остановились бы ни перед чем. Сейчас, как никогда, все в мире перемешалось.

И Барка не могла устоять против сил, управляющих целым космосом. Шарина знала: для нее лучше будет принять участие в борьбе вместо того, чтобы беспомощно стоять в стороне.

И если день, когда она покинула отчий дом, не принес ей безоблачного счастья… что ж, зато момент триумфа она испытала. А также совершенно неожиданное понимание того, что ее друг Кэшел обладает могучей силой, на которую она всегда может положиться.

Сейчас Кэшел стоял на причале, опираясь на посох, пожевывая травинку, которую сорвал в зарослях вдоль канала. Он казался совершенно безмятежным: ничего не боялся и ни о чем не заботился. Ему доводилось встречаться лицом к лицу с врагами — как из этого мира, так и из потустороннего, и он всегда одерживал верх.

Кэшел прикрыл ладонью глаза от солнца, чтобы можно было посмотреть вверх, на Шарину. И улыбнулся, помахав ей рукой.

Шарина помахала в ответ, ощутив приятное чувство умиротворения и спокойствия. Ей не вернуться к спокойной жизни в Барка Хамлет, но все-таки можно обрести хоть какую-то стабильность в море окружавшего ее хаоса.

Она дотронулась до роговой рукоятки охотничьего ножа. Пьюлский нож и Кэшел — этого, может, и недостаточно, чтобы противостоять грядущей опасности, но пока что этого хватало.

Водная Улица петляла вдоль берегов реки Эрд. Ее широкий тротуар служил как для прохода пешеходов, так и для выгрузки товаров, поступающих в порт. Кэшел наблюдал за оживленным движением вокруг, и это напоминало ему движение облаков в небе, которым он любовался в Барка.

Кэшел и предположить не мог, откуда берется столько товаров и куда они потом деваются. Он прожил семнадцать лет в общине деревни. Осенью Овечья Ярмарка собирала скотопромышленников и торговцев шерстью в Барка для купли-продажи. Весной же Процессия Церковной Десятины приводила туда изможденных жрецов из Каркозы, собирающих дань для Великих Божеств, Госпожи и Пастыря. Вот, собственно, и все.

Рот Кэшела растянулся в усмешке. Он весьма немного знал об окружающем мире, где сейчас находился, но даже в родной деревне не отличался любознательностью. Гаррик и Шарина считали и читали, их родители служили во дворцах великих мира сего, а для Кэшела только Илна с ее ткачеством была тем человеком, кто хоть немного его понимал.

Но Кэшел ор-Кенсет, как никто другой, знал, как справиться с самым сложным заданием, порученным ему, . Этого было достаточно для Барка Хамлет; он надеялся, будет достаточно и здесь тоже.

Старший помощник возвращался на корабль в сопровождении одного из отсутствовавших прежде матросов и полупьяного второго помощника, который еле плелся. Отлив увлекал за собой судно, натягивая канат. Скоро им отплывать, понял Кэшел.

Он не стал снова смотреть на мачту, просто широко улыбнулся еще раз. Сейчас его задача — безопасность Шарины, и он будет охранять эту девушку, пока жив.

— Илна? — окликнула Лиэйн приятельницу. — Ты по-прежнему не хочешь поехать?

Илна скривилась в раздражении. До чего ж это утомительно — выслушивать дураков, пусть даже их намерения самые благородные! Может, эта богачка привыкла иметь дело с людьми, меняющими свое мнение, как только подует другой ветер? Таких вокруг навалом, Госпожа свидетель.

— У меня есть свое собственное дело, — заявила Илна, стараясь не допустить тоскливых ноток в голосе. — Тебе и… и остальным есть чем заняться. Пока вы не отплыли, я хотела бы…

Чего Илна на самом деле хотела, так это извиниться. Но не могла произнести этого вслух, не потому что боялась этих слов, но потому, что Лиэйн не поняла бы ее. Лиэйн вряд ли сумела бы понять, как тяжело может быть другому человеку. Стала бы спорить, а сейчас Илне меньше всего нужны были подобные споры.

Лиэйн сверкнула глазами. Когда прибыли пятеро пассажиров и Илна, «Госпожа Милосердная» возвышалась над причалом — теперь же уровень реки опустился, и палуба судна судно находилось вровень с плитами мостовой. Илне вовсе не хотелось видеть, как Гаррик будет с беспокойством оглядывать их — когда же Лиэйн поднимется на борт.

— Это не займет много времени, — сухо произнесла Илна. — И вообще не займет времени. Я хочу, чтобы ты надела вот это. Носи или нет, как захочешь, но в любом случае постарайся сохранить при себе.

И протянула Лиэйн пояс, который закончила как раз перед тем, как они покинули резиденцию мастера Латиаса. Он был из шерсти натуральных цветов — коричневый узор на бежевом фоне изображал мягкие перекаты холмов деревушки Барка. Илна одновременно соткала еще один такой же и разделила их только при снятии со станка.

— О, какой прекрасный! — воскликнула Лиэйн. — Я буду… Я так тебе благодарна, Илна. Я…

Она оторвалась от пояса и встретилась с Илной глазами.

— Хотелось бы мне, чтобы мы подружились, — произнесла она. — Надеюсь, так оно и будет.

— Ага, надейся, — сморщила нос Илна. — У этого пояса есть застежка, которая может крепиться к тунике. Если ты попадешь в беду, и тебе действительно будет туго, оторви его. Просто оторви. Если поступишь так, я буду знать и смогу тебе помочь.

— Я… — опять начала Лиэйн. В школе ее искусно обучали скрывать изумление, но сейчас это не помогло. — Что за помощь ты имеешь в виду, Илна?

— Не торопись, успеешь, — проворчала Илна. Она ничего не могла с собой поделать. И хотела бы быть милой, вежливой, такой же, как эта богачка. Но это было выше ее сил, даже на несколько минут…

— Как бы то ни было, — добавила она, — надеюсь, тебе это не понадобится. До свидания, Лиэйн. Желаю тебе всего хорошего.

Илна протянула ей руку. Лиэйн обняла ее. Илна ощутила легкую дрожь, когда Лиэйн разомкнула объятия и прыгнула на палубу «Госпожи Милосердной».

Илна не мучилась угрызениями совести за то, что терпеть не может богатую товарку, не страдала от того, что отдает Гаррика этой ученой красавице. Но она уже не так ненавидела Лиэйн, как прежде. Вот почему и соткала пояса-близнецы, и дала один из них более удачливой сопернице. Ведь Лиэйн даже не подозревает, что они соперничают друг с другом…