Дэвид Дрейк - Повелитель Островов

Правда, она отдавала должное судоходности местных судов: и способны уцелеть во время шторма, который погубит любую деревянную посудину. Ведь лодки держались на морской поверхности подобно масляной кляксе. Ничего удивительного: иначе невозможно было пережить зиму в здешних широтах.

Лодка Лежебоки приблизилась к королевской резиденции и остановилась — все весла одновременно развернулись и замерли. Причем за все время плавания не прозвучало ни одной команды: сигналы горна Трехпалого адресовались жителям Плавучей Деревни, а не команде. Тем не менее гребцы работали совершенно синхронно без всякого управления извне.

Шарине пришли на ум рыбьи косяки или стаи голубей, где тысячи отдельных особей функционировали как единый организм, внешне никак не координируя свою деятельность. Девушка поймала себя на том, что думает о Плавучих Людях (одной Госпоже известно, почему) скорее как о диковинных животных, чем о подобных себе.

Члены семейства Лежебока с гарпунами наперевес попрыгали на борт и двинулись вперед, расталкивая членов королевского семейства. Те толкали их в ответ, возникла сутолока. Одна из женщин упала в воду, но тут же поплавком выскочила и одним ловким, каким-то дельфиньим движением вспрыгнула обратно.

— Эй, кто-нибудь! — крикнул Лежебока. — Привяжите лодку!

Никто не откликнулся на его призыв. Сам Лежебока, не такой резвый, как его молодежь, тяжело перевалился через планшир. Ноннус скептически усмехнулся. Он пробрался на нос лодки и накинул фалинь 63на одно из китовых ребер, торчащих вверх из корпуса катамарана.

Веревка была не плетеная, а сделана из целикового куска толстой кожи — достаточно грубой и твердой, чтоб заставить Ноннуса потрудиться, прежде чем он сумел соорудить петлю.

— А что бы они делали, если б лодку отнесло? — спросила Шарина.

— Поплыли бы за ней, — ответил отшельник, пожимая плечами. — Плавучие Люди почти все делают на воде. На суше же полагаю, они стоят не более чем такая же куча тюленьих кишок. Кстати, очень полезное удобрение!

Осознав, что сказал, Ноннус сам поморщился.

— Прости, дитя мое, — пробормотал старик. — Я вернулся в места, где прошла моя молодость. И изъясняюсь, как по молодости… и по глупости.

Команда Лежебоки оставила своих пленников без внимания, зато вся королевская семейка облепила борта лодки, разглядывая чужеземцев.

Мужчины громко и заинтересованно обсуждали достоинства девушки. Шарина невольно напряглась. Ей приходилось оказываться в подобных ситуациях, например, за прилавком в отцовской гостинице во время Сельскохозяйственных Ярмарок, когда в Барке было не протолкнуться от приезжих. Но там у Райза приличное заведение, и если кто-нибудь из перепивших посетителей забывался, что ж… Всегда к их услугам был Гаррик и соседские парни.

Здесь же Шарина могла надеяться только на Ноннуса.

Одним прыжком отшельник вспрыгнул на бортик жилой лодки.

— Дайте пройти моим женщинам! — прорычал он, вращая над головой свой дротик. — Дайте пройти моему сыну!

Плавучие Люди сердито заворчали. Ноннус подпрыгнул, выбросив правую ногу, затем левую и снова правую… Со стороны казалось, что он исполняет какой-то сложный танец. На самом деле каждое такое па завершалось ударом в лоб кому-нибудь из аборигенов — таким образом отшельник расчищал место для своих подопечных.

— Пошли! — бросила Шарина аристократам. Она сунула свой топорик в веревочную петлю на поясе и довольно бесцеремонно рванула госпожу прокуратора к борту королевской лодки.

— Мы идем, Ноннус! — крикнула она.

Дул легкий бриз, охотничий ялик причалил с подветренной стороны от лодочного жилища. Поднатужившись, Шарина подпихнула туда Азеру. В тот же момент отшельник подхватил беднягу и перекинул ее через бортик, шлепнув у своих ног. Получилось на удивление лихо, будто этот маневр неоднократно отрабатывался раньше.

Медер самостоятельно вскарабкался и перекатился через борт. Вышло это у него не очень ловко, но по крайней мере его не пришлось перебрасывать, как мешок с зерном.

Шарина отдавала себе отчет, что по части балансирования ей далеко до Ноннуса. Но девушка была молода, самолюбива, к тому же взвинчена до предела необычной обстановкой. Посему она одним отчаянным прыжком вскочила на бортик королевской лодки, замерла там на мгновение и спрыгнула вниз. Отшельник издал насмешливое кудахтанье и не спеша сошел, как по ступеням, по каркасу сооружения.

Четыре с лишним десятка Плавучих Людей обступили четверку чужаков. Сидя в лодках, они напоминали сложением богов — широкая грудная клетка, развитая мускулатура на плечах и руках. Сейчас же, когда они стояли вокруг, Плавучие Люди здорово проигрывали: короткие, слаборазвитые ноги придавали им безобразный и жалкий вид. Передвигались они с грацией обезьян, только что спустившихся с ветвей. Должно быть, их максимальные пешие прогулки исчерпывались протяженностью жилой лодки.

— Пропустите их сюда! — крикнул мужчина, восседавший на платформе, соединявшей крылья катамарана. — Эй вы, не балуйте там! Я сам буду разбираться с ними!

— Вы слышали, что сказал король? — рявкнул на толпу отшельник. Он размахивал перед собой древком дротика, чтоб расчистить дорогу.

— Не отставайте, — бросил он своим товарищам, направляясь к платформе.

Жилые лодки имели форму цилиндров с закругленными концами, длиной примерно сто футов и шириной около сорока. Вся конструкция — нос, корма, борта — имела в основе остов из китовых костей, обтянутый шкурами. Эти крытые участки изобиловали многочисленными зловонными кавернами — вонючими даже по меркам Плавучего Народа.

То, что не покрывалось шкурами — средняя часть днища, было немногим лучше. Система очистки и откачки отходов отсутствовала. Навозная жижа под ногами кишмя кишела всевозможными насекомыми. Четверо гостей невольно старались держаться поближе к бортам, в то время как местные обитатели беспечно шлепали, не глядя под ноги.

— Безумие какое-то! — воскликнула Азера.

— Это результаты вашей магии! — парировала Шарина.

Ноннус, шествовавший со своим дротиком впереди группы ничего не сказал, но на губах у него промелькнула легкая улыбка.

В основе конструкции жилой лодки лежало множество непересекающихся треугольников, соединенных общим покрытием. Благодаря такому подвижному соединению лодка легко гнулась даж е при относительно небольшом волнении — как сейчас. Гнулась, но не ломалась. Подобное морское сооружение было способно вынести даже самый жестокий шторм. А покрытие из китовой шкуры — толстое и эластичное — вполне могло поспорить по прочности с деревянным корпусом. Оно не трескалось и не давало течь.