Дэвид Дрейк - Прилив победы

Смех Шакунталы колокольчиком прозвенел в большом зале. Они с Ириной обменялись улыбками. Рао нахмурился. Лицо Кунгаса, как обычно, ничего не выражало.

— Мы должны помнить, императрица, что Нарсес — евнух, — продолжала Ирина. — Он действует скорее как женщина, чем как мужчина. Неуловимо, хитро. Расчетливо.

Улыбка. Улыбка. Гримаса. Снова спокойное лицо.

— Не ловушками, — настаивала Ирина. — Или по крайней мере — не очевидными ловушками. Чего он добьется, кроме нанесения Велисарию крошечной раны?

— И большой — нашему пешве, — проворчал Рао. Он гневно кивнул на дверь. — Дададжи должен быть здесь и давать нам мудрые советы. Он отсутствует просто потому, что его переполняет… переполняет…

— Радость? — предположила Ирина. — Облегчение?

— Сейчас. А что будет потом? Если это и в самом деле ловушка, то — после того, как она сработает? Когда он поймет, что его дочери потеряны навсегда?

Заговорил Кунгас:

— Это глупо, Рао. И ты это знаешь. Дададжи не выйдет из строя надолго. Он проведет необходимые обряды — точно так же, как делал несколько месяцев назад, когда пришло известие о гибели его сына в сражении, — и продолжит жить дальше. Гораздо яростнее, чем когда-либо, теперь, после того как малва нанесли новую рану его душе.

Рао глубоко вздохнул. Резко кивнул, таким образом показывая, что соглашается с Кунгасом. Но тем не менее продолжал хмуриться.

— Я не доверяю этому существу!

— Не доверяешь? — воскликнула Ирина. — А при чем здесь доверие? — Ее смех совсем не напоминал смех императрицы. Он больше походил на воронье карканье.

— Я сама не верю Нарсесу, Рао. Я просто верю в его мастерство.

Ирина кивнула на распечатанную посылку на низком столике рядом с дверью. Там, открытые взору, лежали сморщенные кисти рук и послание для императрицы. Отсутствовали послание Холкару, написанное дрожащей рукой, и монета. Они находились в покоях Дададжи и его жены, которые держались за них так же крепко, как обнимали друг друга. Сейчас они добавляли свои слезы к тем, давно высохшим, которые размазали чернила.

— Он что-то задумал, говорю вам!

Императрица закончила обсуждение в своей обычной решительной манере — хлопнула в ладоши.

— Достаточно! В любом случае, это не нам решать. Мы — посредники. Если это ловушка, то она расставлена на Велисария. Он и должен принимать решение.

Она указала на посылку.

— Ирина, Кунгас, возьмите ее завтра с собой. Возьмите ее с собой, когда отправитесь в Персию, и отдайте лично Велисарию. Пусть он решает.

Упоминание об этом путешествии положило конец обсуждению, даже в большей мере, чем приказ императрицы. С грустью, почти такой же, как у Шакунталы, Рао посмотрел на двоих людей, которые покинут их на следующий день. Вероятно, навсегда. Двоих людей, которые сделали больше, чем кто-либо еще в мире, возвращая Андхру из могилы, куда, как думали малва, они навсегда упрятали ее. И теперь они собираются сделать то же самое с другой империей, в самом сердце владений малва.

— Бог в помощь вам, — прошептал он. На его лице появилась обычная насмешливая улыбка. — Говорят, у него очень хорошее зрение. Уверен: он заметит вас даже в горах Гиндукуш.

Ну а радость пришла, когда Ирина и Кунгас шли по коридорам дворца, направляясь в свои покои.

— Надеюсь, ты права, — пробормотал Кунгас. Глаза Ирины округлились.

— Ты шутишь? Конечно, я права! Он что-то задумал. А поскольку — я знаю, что говорила тебе это, — он, вероятно, единственный в мире шпион такого же класса, как я, то это означает…

Она схватила Кунгаса за руку и принялась кружиться по коридору в сумасшедшем танце, увлекая за собой любовника.

— О, Кунгас! Нам будет так весело и интересно!

КТЕСИФОН

Весна 533 года н.э.

«Ты уверен в этом? — спросил Эйд ментально. Мысль кристалла в сознании Велисария дрожала от неуверенности. — Они так долго тебя защищали».

Велисарий ментально пожал плечами.

«Предстоящая кампания отлична от других, Эйд. Ею буду командовать я…»

Он замолчал на мгновение, обводя взглядом императорский зал для приемов. Хитрая улыбка снова появилась на его лице. Собралось столько особ королевской крови и просто благородного происхождения, столько офицеров и советников, что заполнилось даже это огромное, роскошно обставленное помещение. Наряды собравшихся были столь же разнообразны, как и они сами. Римляне, персы, аксумиты, арабы — не было только кушанов, из соображений секретности.

«Никто на Западе никогда не собирал такую гигантскую силу со времен Ксеркса, Дария 1 и Александра Македонского. Я поведу в Индию более ста тысяч человек, Эйд. Поэтому нет шансов, что я окажусь в первых рядах во время кавалерийских атак».

Кристаллическое существо из будущего тут же отправило образ в сознание Велисария. Мгновение римский полководец видел героическую фигуру, штурмующую крепостной вал с мечом в руке.

Голос Эйда звучал кисло, очень кисло.

«Александр Македонский сам участвовал в атаках».

Велисарий фыркнул.

«Александр был не только гением, но и сумасшедшим. Считал себя воскресшим Ахиллом 2 . У меня самого нет таких амбиций. А если бы когда-то и были…»

Велисарий поморщился, вспоминая, как Рана Шанга, величайший царь и герой Раджпутаны, превратил его в кусок кровоточащей плоти, тогда, на поле брани в горах Загрос. Он убил бы Велисария, если бы на помощь не пришел Валентин.

«Ты не должен отпускать Валентина! В особенности когда ты отсылаешь прочь Анастасия!»

Велисарий проигнорировал последнее замечание Эйда. Яростный спор между Ситтасом и Курушем, разгоревшийся в последние несколько минут, казалось, вступил в решающую фазу. Велисарий подумал, что настало время ему вмешаться. В конце концов, не стоит позволять двум представителям высшего командования доходить до рукоприкладства.

Он громко откашлялся. И Ситтас, и Куруш прекратили кричать, хотя продолжали жечь друг друга яростными взглядами.

— Левым флангом будет командовать Куруш, — объявил Велисарий.

Ситтас застонал и уставился на главнокомандующего. Под маской хмурого негодования явственно проступало что-то от маленького мальчика (его предали!), причем предал старший брат, которому он всегда верил.

Велисарий покачал головой.

— Не дури, Ситтас. Левый фланг будет отвечать за защиту армии от кавалерийских атак малва. Скорее всего, раджпутов и патанов. На подобной горной местности арии имеют гораздо больший кавалерийский опыт, чем римские катафракты.

Казалось, эти слова совсем не успокоили Ситтаса. Как раз наоборот — огромный друг Велисария смотрел на него взглядом разъяренного кабана — одним из типичных взглядов Ситтаса.

Велисарию было трудно не улыбнуться. С одной стороны, он, конечно, едва ли мог осуждать Ситтаса. Официальное оправдание, которое только что представил Велисарий, объясняя, почему позволяет персидским дехганам занять престижное положение на левом фланге, было абсурдным. К тому времени, как огромная армия Велисария подойдет к долине реки Инд, малва определенно обнаружат Кунгаса и его кушанов на севере. Все доступные малва раджпуты и следопыты-патаны, после сокрушительного прошлогоднего поражения в Харке, будут заняты, пытаясь защитить горную систему Гиндукуш. И уж точно не будут терять время, проводя бессмысленные кавалерийские атаки на армию Велисария, находящуюся далеко к югу от Балучистана.