Владимир Васильев - Звезды над Шандаларом

— Ну вот, — делано огорчился Демид. — А я уже целую былину сочинить успел. Глянь, Лот, Шелех-то наш уши развесил, ровно девка из захолустья!

Бернага довольно заржал. Мирон несильно пнул его, лежачего, под зад.

— Да ну тебя... Балабол.

Лот подумал: «Пацаны еще. Оба. Что один, что другой.» Но Лот-ветеран улыбался, думая это.

Скрипели уключины над озером — было слышно, как кто-то из рыбаков посоветовал гребущему плеснуть в них воды. Скрип прекратился и немного погодя Воины здоровались с плосколицыми раскосыми шаксуратцами.

Лот как в воду глядел: Дервиш в поселке сроду не появлялся. Обитал он севернее, за озером, в одинокой землянке. Там и принимал редких паломников. Найти его как? Да, вот, Муштаба вас не лодке довезет к самой тропе, пока мы тут с уловом разберемся. А потом и проводит, если надо. Рыбки не хотите, Воины, на ушицу? А на мурху-тош? Вот эту лучше, она пожирнее. Да не за что, не за что. Приходите потом в Шаксурат, угостим, новости расскажем. Есть новости, есть... Муштаба, не эту лодку, другую, она легче! Счастливого пути! Да налей ты воды в уключины, Муштаба! Вот, совсем другое дело...

Муштаба, скалясь, греб, как медведь. Тяжелая на вид долбленка припустила по озеру, словно водомерка; за кормой расцветал низкий бурунчик. Руки рыбака и его тело работали в едином безупречном ритме — раз-два, раз-два... Весла ныряли в воду, словно выдры, без малейшего всплеска. Чувствовалось, что смуглый паренек с хитрыми глазами-щелочками вырос с этими самыми веслами в обнимку. Демид глядел на его работу с завистью, Мирон — с уважением, Лот — равнодушно.

Солнце неторопливо садилось в озеро, по крайней мере, так казалось. С севера уже ползла фиолетовая стена дождевых туч, значит, короткий праздник света и тепла заканчивался. Надвигались шандаларские будни. С грязью, моросью, с мокрыми сапогами.

Запад стал розовым, когда Муштаба подогнал лодку к северному берегу Шакры. Здесь росли деревья, горбились пологие холмы. Влажным был лишь верхний слой земли. Местность возвышалась над уровнем озера невероятно высоко — метра на три, а то и на все четыре. Взобравшись по рыхлому косогору, Воины увидели сплошную стену ольхи в два-три человеческих роста; кое-где встречались дрожащие силуэты осин.

— Ого! Настоящий лес! — присвистнул Демид. — Не думал, что такое бывает в Шандаларе.

— Только не вздумай его валить, — ехидно предупредил Мирон.

Бернага отмахнулся.

Где-нибудь в Туране или Цесте деревья такого возраста наверняка уже стали бы втрое выше, да и ствол был бы куда толще. Что поделать, влажность, холод и недостаток Солнца...

В лес убегала заросшая бурой травой неширокая тропинка. Ходили по ней более-менее регулярно, но все же достаточно редко.

— По этой тропе, — объяснил Муштаба. — Никуда не сворачивая. Идти меньше часа. Если хотите, я проведу.

— Спасибо, — поблагодарил Лот. — Мы уж сами. Тебе ведь еще в поселок грести.

— Да чего там, — махнул рукой хуторянин. — Сегодня тихо. Даже в темноте догребу. Тут недалеко.

Распрощавшись с проводником, Лот скомандовал:

— Ну, ходу. Темнеть скоро начнет.

В лесу царил загадочный сумрак; рыхлая зелень нависала над головами и стелилась под ноги. Первое было непривычным для Шандалара, но Воины, повидавшие Мир, не смущались.

Демид присел над большим светло-зеленым листом, изрезанным, словно наличники в домах Зельги.

— Глазам не верю! Папоротник!

— Тут и грибы, поди, есть, — предположил Мирон. — Точно! Вон, глядите!

Крепкий лесовик с коричневой шляпкой притаился под листьями, опавшими в прошлые заморозки.

— Хей, Демид, давай, иди слева от тропы, а я справа пойду. Так и на ужин наберем, — сказал Мирон с воодушевлением, сворачивая в сторону. Демид уже брел, по колено в папоротниках, щуря в полутьме глаза.

Тропа почти не петляла. Лес монотонно тянулся навстречу; иногда попадались полянки, утыканные желтыми и красными семейками сыроежек. Лот срезал их коротким ножом с костяной рукояткой.

Жилище Дервиша возникло на пути внезапно, будто из-под земли выросло. Хотя, по большому счету так оно и было. Лес все убегал вдаль, а на крошечном пятачке перед небольшим холмиком-завалинкой жиденько дымил костер, непривычно потрескивая. Вскоре Лот понял почему: горел не кусок огненного камня, а настоящие дрова, кривые иссохшие сучья.

Он крикнул спутников и присел у костра на вывороченный пень-раскоряку. Вскоре явились Мирон с Демидом, гордо неся в капюшоне десятка три крепеньких лесовиков. Лот невозмутимо добавил к добыче две полные пригоршни ладных молоденьких сыроежек.

— О! — обрадовался Демид. — Неужто на тропе росли?

— На полянках, — великодушно объяснил Лот.

Завалинка оказалась вовсе не завалинкой, а кровлей землянки. Оттуда выбрался совершенно лысый старик, высохший и сморщенный, словно сушеный гриб. Но глаза его бегали весьма живо, руки отнюдь не дрожали, а спина совсем не горбилась. Он был стар, но далеко не немощен. В левой руке он держал небольшой металлический котелок, в правой — боевой сагорский топорик.

— Вечер добрый, отец, — поклонился Лот, встав с пня. Шелех и Бернага тоже поклонились. Три медальона одновременно свесились с трех шей. Глаза старика блеснули, превращаясь в узкие щелочки.

— Что нужно? — голос у него был звучный и глубокий.

— Совета, отец.

— Разве Воины слушают кого-нибудь кроме трагов?

— Слушают. Время такое.

Старик неторопливо и тщательно подвесил котелок над костром, пошевелил топориком дрова и, оттеснив Лота, уселся на пень.

— Кто вас прислал?

— Лерой.

Старик обернулся и долго глядел на Лота снизу вверх, запрокинув плоское, как и у всех местных восточников, лицо.

— Лерой мертв.

— Да. И отчасти поэтому мы здесь. Наверное, помочь нам можешь только ты, Дервиш.

На лице старика не дрогнул ни один мускул.

— А вдруг я не Дервиш?

Лот растерялся:

— А кто же еще? Нас прислали рыбаки из Шаксурата. Вернее, указали дорогу.

— Кто именно?

— Молодой такой парень, Муштаба. Остальных мы не знаем. Они сказали, что Дервиш живет здесь.

— О чем вы хотите спросить?

Лот, не задумываясь, ответил:

— О прошлом.

Дервиш снова уставился на Лота, запрокинув голову.

— Почему бы вам тогда не побеспокоить трагов?

Прежде чем ответить Кидси тщательно продумал каждую фразу.

— Нас не устраивают слова трагов. Они выглядят лишь частью правды. Если вообще имеют отношение к правде. Кстати, траги не желали, чтобы мы обращались к тебе. Тем не менее, мы пришли.

Дервиш неопределенно покачал головой.

— Воины не доверяют трагам? Куда катится Мир?

Помолчав некоторое время он указал на длинное толстое бревно по ту сторону костра.

— Садитесь.

Воины расселись напротив Дервиша, сложив мешки тут же. Демид даже отстегнул меч, но оставил его под рукой. На всякий случай.