Владимир Васильев - Звезды над Шандаларом

Даже спать она улеглась не в кибитке, а рядом, у колеса, на мохнатой шкуре. В нескольких шагах сопел верный Ист; воины у костра дружно храпели и только часовые бесшумно бродили во тьме. Юхха глядела на звезды. На Небесный Ковш, на Бабочку. На тоненький серпик луны. Где-то там витал ее сегодняшний сон, и он придет к ней очень скоро.

Испуганный рев Иста вырвал Юхху из вязкой дремы. Девушка вскочила, и в руку сам собой скользнул кривой кинжал.

Рассветало. Ночная темень канула в извилистые ущелья и затаилась там до поры. Юхха глянула в сторону тропы.

Горстка воинов посольства отчаянно отбивалась от толпы пестро одетых разбойников. Юхха сразу поняла, что это разбойники из-за гор: вооружены кто чем, и ни у кого нет хава.

На помощь уже спешил Рохх со своим десятком, хавы со свистом рассекали воздух, вышибая из рук нападавших ножи и топорики.

Вскочив на Иста Юхха с боевым кличем ворвалась в самую гущу схватки.

— Именем Великого Шиха Кочевий — прекратите! Мы...

Их-Тад пытался остановить разбойников, но ему не дали договорить. Начальник посольства мешком повалился с кибитки, проткнутый сразу двумя дротиками.

Воины Кочевий — великие воины, но разбойников было втрое больше, и напали они внезапно. Как отважно не сражалось посольство, один за другим падали на землю погонщики, охранники, Хом-проводник... Махат в луже своей и чужой крови стеклянно глядел в утреннее небо, а рядом с ним валялось четверо смуглых бродяг-фредонцев, встретивших смерть мгновением раньше. Хил зарезал двоих разбойников и сам лег под ударами тяжелых дубинок, утыканных кусочками кремня. Рохх сломал шею одноглазому лесовику откуда-то из-за Отхи, но не успел заслониться хавом от бронзового топорика. Голова десятника раскололась, как яйцо стерха, и еще одним защитником посольства стало меньше.

Юхха прорвалась к горстке сражающихся воинов, раскалывая хавом вражеские черепа, выворачивая руки и ломая ключицы. Ист вдруг споткнулся, сдавленно захрапел и тяжело завалился набок. Юхха едва успела соскочить и отмахнуться от рослого разбойника с палицей. Взглянула на верного скакуна. В шее дромара торчала арбалетная стрела с костяным варварским наконечником, по густой шерсти стекала тонкая дымящаяся струйка.

— Ист! — закричала Юхха, переполняясь гневом. — Будьте вы прокляты, бешеные шакалы!!

Рослый разбойник выронил палицу и ткнулся окровавленным лицом в траву. Подняться ему было не суждено.

Время словно остановилось. Юхха крушила врагов, исполненная холодной всепоглощающей ненависти. Мир исчез: осталась только битва. Только она, Юхха, дочь Великого Шиха, и враги, которых нужно убить. Всех, сколько их есть.

Один за одним пали последние воины посольства. Пиратов полегло больше шести дюжин, но еще столько же остались в живых. Уцелевшие потрошили кибитки.

— Эй, Сонд! Здесь золото! Несколько сундуков!

— А у нас ковры!

Ликующие крики пиратов доносились со всех сторон. Те, кто сражался с обезумевшей Юххой медленно пятились, отбиваясь. Им совсем не хотелось умереть в последний момент, когда их товарищи занимаются дележкой добычи.

— Сто акул мне в печенку, Чатт будет доволен! Мы не только спасли наше золото, но и захватили богатую добычу! Сегодня удачный день, братья! — заорал в упоении Сонд, в прошлом — боцман на пиратском судне, а ныне некто вроде десятника при Матвее и Чатте.

Сгорая от ненависти, Юхха рвалась вперед, к толпе разбойников, но те отступали, не желая сражаться. Клич кочевий звучал беспрерывно.

И вдруг прогремел стройный стоголосый хор, перекрывая сигналы суманской трубы. К кибиткам плотным строем спешили морские пехотинцы во главе с молодым дожем, рыжим коренастым парнем лет двадцати.

Пехотинцы приближались с трех сторон, отрезав пиратам путь к бегству.

В себя Юхха пришла только когда последний разбойник был поднят на пики. Тяжело дыша, она огляделась. Вокруг сновали суманские пехотинцы, добивая раненых пиратов.

Ист лежал в стороне, шагах в двадцати. Он был еще жив, но глаза его уже подернулись туманом и полнились почти человеческой тоской.

Юхха упала на колени и приподняла тяжелую горбоносую голову.

— Ист...

Дромар всхрапнул от боли. Из-под наконечника стрелы брызнула темная кровь.

— Он умрет, — сказал кто-то за спиной Юххи.

Девушка, роняя слезы на запятнанную кровью шерсть, коротко размахнулась и вонзила кинжал Исту в шею.

— Прости, друг... До встречи в небесных степях...

Ноги дромара дернулись и он бессильно обмяк. Юхха опустила голову скакуна на траву и медленно встала.

Перед ней стоял невысокий дож-предводитель, больше похожий на мирного купца, чем на воина. Но Юхха сразу почувствовала, что в схватке он силен.

Ее слезы уже высохли. Она — дочь Великого Шиха, и Юхха никогда не забывала этого.

— Спрашивай, дож!

Она подняла хав и сжала его в руках.

— Я — Хожд Румм, дож похода против пиратов, прятавшихся в шхерах Шепчущей Горловины.

— Я — Юхха, дочь Великого Шиха Кочевий.

Хожд отвесил ритуальный поклон. Формально эта смуглая девушка-воин — хозяйка окрестных равнин. Граница Сумана лежит по ту сторону гор, здесь же, у начала степей, Хожд был лишь гостем.

— Когда на вас напали пираты?

— Утром. На рассвете.

— Я прослежу чтобы ничего из ваших вещей и ценностей не пропало, — сказал Хожд.

Юхха пожала плечами:

— Теперь это уже не имеет значения, дож. Послы убиты, значит никто не сможет вручить эти дары туранскому королю.

— Послы? — переспросил Хожд озадаченно.

— Да. Их-Тад, Отец Колена, лежит вон там. Великий Ших назначил его послом в Туран. Мы шли за перевал, в Порт-Суман.

— Так вот кого ждут в порту корабли Харида... — догадался Хожд. — Я могу чем-нибудь помочь дочери Великого Шиха?

Юхха снова пожала плечами:

— Вряд ли... Сама я в Туран не собираюсь. И к отцу возвращаться не собираюсь. Пожалуй, я направлюсь с вами в Порт-Суман. Воину всегда найдется занятие...

Хожд не удивился. Он привык видеть женщин-воинов, ведь он обучался в Храме у жриц.

— Тогда тебе понадобятся деньги чтобы устроиться в городе.

Юхха кивнула.

— У меня их достаточно, разве нет?

— Достаточно, — подтвердил Хожд.

Пехотинцы собрали уцелевших дромаров. Хожд велел вьючить на них скарб и гнать к перевалу.

— Оттуда вот-вот подоспеет еще один отряд пиратов, — сказал он Юххе.

Девушка шевельнула своим причудливо изломанным оружием:

— Тем более я пойду с вами!

Хожд приглашающе повел рукой.

— Мы выступаем немедленно.

Он подозвал капитана и велел строить пехотинцев.

Едва ступив на перевал, Чатт ощутил огромное облегчение. Камень был рядом. Несколько силачей-халадов ловко управлялись с деревянными салазками. Еще немного, и отряд спустится на привольные равнины, а там ищи их свищи, дож Сумана...